Брось пламя, воскликнула я, пытаясь применить способности отца. Рука мужчины дрогнула, но он продолжил подбрасывать огонь.
Так вот, кто твой папочка. Менталист! Мне мозги не запудрить, ведьма, он вытащил из ворота рубашки странную щепку. Какой-то блокатор моих способностей, судя по всему. Осталось только выяснить, есть ли у них всех такие щепки. «Нападайте на него»:прокричала я мысленно, обращаясь к стоящим на ногах мужчинам. «Нападайте на него»:кричала моя светлая часть, приказывая им подчиниться. Двое из нападавших действительно ступили к Мерту, один швырнул в него деревянным копьем, другой бросился с кулаками. Воспользовавшись неразберихой, Гато прыгнул еще на одного, но был отброшен ударной волной и сломанной куклой упал к моим ногам. А тем временем Мерт разобрался со своими друзьями.
Не плохо, ведьма. Вот только тебе надо лучше учиться.
Асмодеус стал перетекать в свою полную животную форму, но вдруг взвыл:
Хотел мою подружку увезти, песик? Я и это предусмотрел, парень указал на брусчатку, мы не заметили, но по ней вились какие-то символы. Ловушка для диких песиков. Удивительно, что ты хоть частично смог обратиться.
Асмодеус завыл зло, протяжно, обреченно. Он встал передо мной и я поняла, что маги смогут ко мне подступиться только перешагнув через его безжизненный труп.
Это было несправедливо, земля подарила им способности, дала им здоровые тела, судьба подарила им еще и богатство, накопленное предками, а они распоряжаются всем этим так? Да они недостойны ни крохи своей силы. Мое сердце вдруг заболело, а дышать стало тяжело. Я увидела в каждом из них пламя, ярче всего оно горело в Мерте, Темное пламя, божий дар. Я почувствовала, что я должна сделать. Одними губами я обратилась к огню внутри мужчин, тому, что давало им силы и сказала:
Погасни.
Тут же направленные в нашу сторону заклинания потеряли силу. Мужчины удивленно оглядывались, щелкали пальцами. Раздался обреченный крик. Один из них понял, что только что произошло.
Она забрала нашу магию! Онаона, впрочем, больше я ничего не слышала. Боль в груди достигла точки, когда сознание решило, что ему не стоит больше присутствовать в реальности. Темная пелена накрыла глаза, а что произошло дальше, я не знаю.
Глава 16.
Темное и светлое.
Две девушки резвились на цветочном лугу. У одной из них были солнечного цвета волосы, у другой черные глаза. Они танцевали, держась за руки и там, где они ступали, распускались новые цветы. Эти цветы набирали силу, полные бутоны раскрывались, а затем они опадали, гнили, превращались в ничто, чтобы стать плодородной почвой, из которой снова рождались цветы. Одна из них поклонялась Хаосу, другая верила в Порядок, одна была сдержанна, другая распущенна. Но они были единым целым и любили друг друга, считая, что главноеэто гармония.
Голова раскалывалась, в горле пересохло, от света резало в глазах.
Воды, пробормотала я пересохшими губами. Тут же кто-то услужливо поднес стакан к губам. Я раскрыла глаза и увидела перед собой лицо Турмалина.
Где мы?
Все еще гостим у Теуро. Ты была слишком слаба, мы не рискнули тебя перевозить.
Я кивнула. Голова взорвалась болью.
Сколько
Сколько ты пролежала в беспамятстве? Два дня. Они ждут тебя.
Не успел он произнести эти слова, дверь в комнату распахнулась и в нее вбежали Асмодеус и Дариан, позади них виноватой тенью скользил Теуро.
Где Гато, одними губами пробормотала я, боясь представить самое худшее. Он упал тогда, упал и не шевелился.
Все в порядке, успел заверить меня Асмодеус, У него сломаны почти все ребра и было порвано легкое, но онполуночный кот, так что завтра проснется здоровый.
А сейчас? удивительно, но эти слова вышли у меня отчетливыми.
А сейчас он спит.
Нападавшие сдались, как только поняли, что у них больше нет магии. Все сейчас под домашним арестом.
Я так взбесилась, что подскочила.
Они попытались нас убить?! Домашний арест.
Здесь в комнату вплыл Теуро:
Они наказаны очень жестоко, Хранительница. Для человека, привыкшего чувствовать в себе зов стихии, остаться без магииэто как потерять руки и ноги одновременно.
Попыталась найти в себе признаки сочувствия и не смогла. А, Теуро, казалось, жалел тех гадов.
За попытку меня предать, кентавр был убит. Если этих всего лишь лишить магииони попытаются снова. Я могу приказывать?
Разумеется, промолвил Теуро, Хранительница может менять судьбы.
Он уже был сам не рад, что мы появились здесь и потревожили уютный мирок колдунов. Кровожадную улыбку на лицах Асмодеуса и Дариана я разглядела тут же. Дикий пес достал из-за пазухи свиток, в котором я не без удивления обнаружила свои мысли «Напавшие на Хранительницу Темного пламени и ее фаворитовныне прокляты и порицаемы. На их руки надобно поставить клейма, чтобы все знали, что они покусились на священное в темных землях. Все нападавшие будут сосланы на восток, в поселения Сатиров, где будут обрабатывать плантации чая и кофе. Все семьи заговорщиков лишаются важных постов в Совете и высылаются из города Колдунов. За нарушение воли Хранительницы вы лишитесь своей магии».
А почему не казнь или ссылка в железную тюрьму? недовольно промолвила моя темная сторона. Светлой и это наказание казалось жестоким, но она молчала, считая, что мужчинам лучше ведомо правосудие.
Мы же милосердны, хищно произнес Асмодеус, и они с Дарианом переглянулись. Планы мести сплотили эту парочку.
Там осталось пять здоровых мужчин, значит десять рук. Пусть работают, выдала я и выдохнула. На самом деле, мне было жалко Марту. Из-за ее тупого братца, семья лишиться всего:Марту я заберу с собой в Таверну, если она захочет.
Захочет, произнес Асми, пока ты здесь лежала в беспамятстве кое-что изменилось.
* * *
Уже к вечеру я смогла встать и покинуть свою комнату. Я тут же отправилась к Гато, поддерживаемая Турмалином. Полуночный кот лежал на своей кровати, корпус его был перебинтован. Ресницы Гато подрагивали, словно ему снился кошмар, но дыхание было ровным и довольно спокойным. Я взяла полуночного кота за горячую руку, поцеловала костяшки пальцев.
Он скоро станет отличным воином, промолвил Турмалин, осторожно касаясь лба больного. Асмодеус, ты не мог бы принести для Гато чистой воды, уже ночью он может очнуться.
Дикий пес кивнул и отправился прочь, а кентавр, убедившись, что за ним закрылась дверь, тихо сказал:
Они тебя берегут и жалеют. Но такая жалость может стать причиной твоей гибели. Мелания, я не сомневаюсь, что каждый из них отдаст за тебя свою жизнь, но на тот случай, если этого окажется недостаточно, он вздохнул, Я не могу обучить тебя магии, потому что сам ею не владею, но ты хочешь, чтобы я обучил тебя держать в руках меч?
Он выжидательно уставился на меня из-под кустистых бровей и я вдруг поняла, что Турмалин переживал за меня. Переживал так, что у него болело сердце от мысли, что со мной может что-нибудь случиться. Что можно было ответить на подобное предложение?
Почту за честь, ответила я. Кентавр коротко кивнул и снова начал хлопотать над Гато, поправляя ему повязки. Когда вернулся Асмодеус с кувшином ледяной воды, я сидела у постели больного, держа его за руку. Хмуриться Гато перестал, его лицо приняло умиротворенное выражение.
Я останусь с ним, решение было окончательным, так что никто спорить не стал. Турмалин первый покинул комнату. Асми вышел следом, перед этим он с нежностью коснулся своими губами моих.
Пожалуйста, дай себе отдохнуть. Не будь мы связаны, взрыв магии подкосил бы тебя на месяц.
Он вышел из комнаты, и только тогда я заметила тяжесть его обычно невесомой походки. Асмодеус принял на себя часть моей боли и истощения, он делал это естественно, привыкший разделять со мной боль. Но это было неправильно. Каким бы странным ритуалом не связала нас моя мама, его нужно разорвать. Я осторожно забралась на кровать к Гато, стараясь нигде его не касаться, чтобы не потревожить раны, и мгновенно провалилась в сон.
Нежные губы касались кожи плеч, ключиц, шеи. Уютный запах полуночного кота заполонил всю комнату, родной, терпкий, напоминающий о доме. Когда мужская рука нежно и робко прикоснулась к моей груди я окончательно проснулась. Гато нависал надо мной сверху, его рыжие волосы окружали нас огненным покрывалом. Зрачки вытянулись, он смотрел на меня хищно, будто я была мышкой, попавшейся в его лапы.
Смотрю, ты полностью исцелился. смущенно пробормотала я, понимая, что деваться мне от него некуда. Гато, казалось, не понял меня сразу, по крайней мере ничего не ответил, он согнул руки в локтях, словно собираясь сделать несколько отжиманий, а затем его губы нашли мои и он поцеловал меня, нежно, долго, постепенно опускаясь, чтобы я могла почувствовать, что он весь напряженный и горячий и рад меня под собой чувствовать. Отвернулась, спросила:
Ты пить хочешь?
Гато странно заморгал, отстранился:
Так это не сон?! Обычно все начинается так же
Нет, Гато, не сон. я не смогла подавить смешок.
Полуночный кот тут же откатился и, кажется, покраснел. Он только сейчас заметил на себе бинты, начал испуганно озираться, вспоминая события той ночи.
Все хорошо, мы их победили. Тебе досталось больше других, поэтому ты здесь.
Я похлопала его по руке, парень растерянно почесал рыжую макушку. Как раз в этот момент, в комнату влетели остальные, приветствуя друга со скорым восстановлением. Мы дружно спустились вниз, где шустрые слуги Теуро начали готовить завтрак, обнимашки с полуночным котом и мне вернули немного энергии, поэтому я была готова к новым вызовам и приключениям, которые, не заставили себя ждать.
Слухи летят на быстрых крыльях. Они множатся, искажают суть, добавляют немыслимых деталей. Слухи непредсказуемы, их нельзя контролировать и уж точно невозможно сдержать. И пока мы лежали в отключке в доме Теуро, они успели расползтись по всем темным землям и явно за их пределы. Согласно слухам мы наслали мощнейшее заклинание похоти, завязанное на моих голых ногах, которое заставило всю присутствующую молодежь на балу отдаться безудержной страсти прямо в кустах за домом бывшей главы совета. Мы тоже в оргии поучаствовать успели, при этом я одновременно принимала в себя всех трех фаворитов. Затем я лично завалила пятнадцать нападавших на нас магов и тридцать наемников. Мои фавориты ели их живьем, пока я вытягивала из них магию. Кстати после того, как мы уложили всех магов, то отправились в дом некроманта и снова устроили там оргию, чтобы восстановить пошатнувшееся могущество.
Соответствовали ли слухи истине? Нет. Сыграли ли они нам на руку? О да.
Как и говорил Асмодеус, темные обожают силу. Они преклоняются перед ней, они подчиняются ей, они ее уважают. В тот день, когда мы в первый раз спустились к завтраку после отключки, в комнате было нечем дышать, от запаха цветов. Подарки пришлось в буквальном смысле перешагивать, письма и карточки летали прямо в воздухе, привлекая внимание. Больше всего же внимание привлекла статуя в человеческий рост, сделанная явно по моему образу и подобию. Выточенная из белого мрамора с глазамитурмалинами, она поражала. И как только успели за два дня?
Кто принес статую? спросила я Теуро. Некромант улыбнулся, принимая мое восхищение искусностью мастера за присущий темным Хранительницам эгоцентризм.
Темное братство, ответил он своим глухим голосом.
Маги, которые испытали на себе твою силу на балу решили создать противодействие Союзу единства. Асмодеус протянул мне черную карточку, которыми был завален стол. «Вернемся к истокам», значилось на ней «Вернемся к темному пламени».
Быстро они, только и смогла вымолвить я.
О, это еще цветочки, сказал Дариан и протянул мне карточку кроваво красного цвета, с выведенными на ней словамиТемное сестринство. Они официально направили своим светлым женихам отказ во всех предыдущих обязательствах. И теперь предаются свободной любви, как научила их Хранительница.
Кто? в ужасе уточнила я.
Ты, сказал Дариан в своей обычной ядовитой манере, Поздравляю, Мел. Одним своим визитом ты разрушила моральные нормы, складывающиеся двадцатилетие.
Я пролила мимо рта кофе, который как раз хотела отхлебнуть. В каком-то мистическом ужасе слуги Теуро тут же бросились мне на помощь. Асмодеус хлопнул по спине сирену, мягко опустился рядом со мной и сказал:
Все хорошо, Мел. Ты ничего не разрушила и не испортила. Ты их спасла.
Но вдруг они раньше хотели и свадеб и женихов светлых.
Мне была невыносима мысль, что я могла своими действиями сломать судьбы невинных людей. Вдруг кто-то из девушек был действительно влюблен в своих женихов.
Теуро вдруг подал голос:
Все браки были договорными. Девушки даже не видели тех, за кого их собирались выдать замуж. Дело в том, что у светлых рождается мало девочек, они почти на грани вымирания из-за этого. Империя решает эту проблему за наш счет. Все изнасилования во время войны происходят не просто так. Девочек-полукровок светлые забирают себе. Мальчиков оставляют нам, а вот девочек воспитывают как светлых леди. Но в них не всегда есть достаточно магии, а вот в темных колдуньях из знатных родов, всегда.
Почему ты сообщаешь об этом только сейчас? спросил Асмодеус, нахмурив брови. Теуро только пожал плечами:
Я думал, вы обо всем этом знаете. Тем более Хранительницам раньше не было дела до того, что происходит в наших землях.
Моей маме было, сказала я, уверенная в своих словах. В конце концов, ради чего она сражалась со Славвом, раз не ради Темных Земель?
Твоя мама бросила нас еще за два года до твоего рождения. Влюбилась. Вы так все делаете, в словах Теуро не было обиды, была констатация факта. Раздалось тихое рычание Асми. Я знала, он был предан моей маме. Нежно коснулась руки мужчины. Не хотелось устраивать еще один скандал.
Ну так теперь, пусть все знаютмне есть дело до каждого жителя темных земель.
Хранительница и фавориты покинули Город Колдунов через два дня. Они не хотели более вмешиваться в его дела, но все же встретились с темным братством и сестринством. Мел искренне хотелось, чтобы они нашли в себе силы бороться с Великим просветителем и его последователями, она обняла каждого, кто входил в группу, поддерживающую ее и постаралась поделиться своей силой. Мужчин от нее приходилось оттаскивать. Женщины воспринимали магию Темной Хранительницы по-другому, они вдруг обнаруживали, что вокруг присутствует куда больше магии, чем им казалось. Марта захотела поехать с Мел, она надеялась, что службой сможет вымолить прощение для своего брата, а для мамы возвращения поста. Асмодеус видел, что молодая Хранительница сильно переживает из-за того, что произошло в городе Колдунов, и он снова уверился в правдивости слов Марьяны, что ее дочь станет великой Хранительницей.