Ничего удивительного,сказала графиня деловито.Не все предчувствия и предвидения оправдываются. Да и не всякие предсказания сбываютсябезошибочно предсказывали лишь самые сильные, вроде Мане Антакайда или Гиловера Кауртуна.
Вы о них слышали?ляпнул Сварог.
Милорд,воскликнула графиня с легонькой укоризной.Я как-никак обитаю не в дикой лесной глуши. Мне нечем оказалось занятьсяа вот книгами увлеклась, с тех пор, как выучилась грамоте. Читываю кое-что А если еще самую чуточку о предсказанияхникогда не ошибется еще и Лесная Дева. Вы, кажется, помрачнели немного?
Есть причины,признался Сварог.Я бы, с вашего позволения, не хотел этой темы касаться
Как пожелаете Я слышала краем старческого уха, вы знакомы с Лесной Девой? И на сей раз мои слова мрачности у вас не вызывают.
Ни малейшей,сказал Сварог.Она мне однажды очень помогла. Правда, мы давно не виделись
Я вам завидую,сказала графиня искренне.В моей прошлой ипостаси я и мечтать не могла о том, чтобы поговорить с Лесной Девой. Она, если пользоваться армейскими мерками, для Сестер была примерно тем же, чем генерал для капралов
Сестер?поднял бровь Сварог.
Ну да,безмятежно сказала старушка.«Дриады» и «наяды»ваши, человеческие названия, которые ваши предки нам когда-то дали. Сами себя мы звали иначеСестры Леса и Сестры Вод. У каждой было еще и имя, но его невозможно передать на людском языке, оно вообще не имело ничего общего с вашими буквами и даже вашими звуками. Признаться, я его давным-давно забылакогда становишься человеком, теряешь очень многое правда, не все. Но вам, наверное, это неинтересно?
Ну что вы, графиня
Он сказал так из чистой вежливости. Давным-давно знал, что дриады и наяды, в общем, с давних-предавних времен как-то не интересовали ни книжников, ни учреждения вроде Багряной Палаты или боевых монашеских Братстви уж тем более имперские спецслужбы. Их магия черной не была, а сами они всегда были этакой вещью в себев жизнь большого мира не вмешивались и не хотели, чтобы внешний мир докучал им. Ну, разве что иногда заблудившегося путника выведут из чащобы, тонущего ребенка спасут, подлечат кого-нибудь. Но все это редко, от случая к случаю, просто потому, что оказались рядом. Никогда не ставили себе целью целеустремленно творить доброправда, и зла никогда не творили. И никаких тайных знаний былых времен ведать не ведали. Потому и не были никому особенно интересныразве что иные молодые романтики, случайно с ними столкнувшись, теряли головучто порой (но не обязательно всякий раз) кончалось недолгим пылким романом, а поройтак, как это произошло с дедушкой Каниллы и отцом Лемара.
Можете не притворяться, милорд,сказала старушка, глядя молодыми голубыми глазами проницательно и спокойно.Мне прекрасно известно, что люди нами давно перестали интересоваться. И меня это нисколечко не обижаеткак можно обижаться судьбу за то, что она сложилась так, а не иначе? Совершенно не на что тут обижаться, коли судьба именно так захотела
Несомненно, почтенная старая дама, чтобы не огорчать гостя, проявила некоторое дипломатическое изящество, кое-что смягчив. В действительности, есть все основания полагать, что наяд и дриад нисколечко не обижало отсутствие к ним интереса со стороны людей. Скорее уж наобороттолько радовало, учитывая их замкнутый образ жизни.
И все же, графиняСварог перешел к главному.Есть одна-единственная загадка, которая интересует многих: что случилось с Сестрами Лесов и Вод? Вдруг обнаружилось, что они исчезли все до единой
Сестры не исчезли,просто ответила старушка.Они ушли на Сильвану. Вернулись, смело можно сказать, на родинуони ведь сюда в свое время пришли вслед за людьми. На протяжении последнего столетия Сестры уходили понемногу, их на Таларе оставалось меньше и меньше. А потом настал момент, когда в одночасье ушли все, и даже водяницы, которым, в общем-то, ничего не грозило Ах, вот оно что, подумал Сварог. Ну что ж, об исчезновении водяниц он нисколечко не сожалел, как, верное, любой на Таларе. Отвратные были создания. В отличие от наяд и дриад, большую часть жизни проводивших в каких-то других измерениях, иных пространствах, водяницы целиком принадлежали этому миру, были существами насквозь плотскими. И крайне злыми, пакостившими людям, где только возможно. Самые безобидные их выходки случались, когда они рвали рыбачьи сети, цепляя их за коряги на дне, портили колеса водяных мельниц и затворы запруд, угоняли рыбьи косяки из облюбованных рыбаками мест. Но иногда, не так уж редко, откалывали номера и похужетопили пловцов и купальщиков, насиловали молодых красавцев (иным удавалось выбраться живыми, хотя порой и повредившимися рассудком, иные так и пропадали без вести), наводили на мель речные корабли, отчего порой происходили серьезные крушения с немалыми жертвами. Официально об этом никогда не объявлялось, но все знали, что за каждую убитую водяницу платят приличные деньгиречные судовладельцы, цеховые старшины речных матросов и рыбаков, иногда и зажиточные мельники. Словом, от них был один вред. Однако, к радости многих, в один прекрасный день обнаружилось, что все водяницы куда-то исчезли
Значит, на Сильванузадумчиво произнес Сварог.А почему вдруг? Или это тайна?
Наоборот,сказала графиня.Я вас для того и пригласила, чтобы рассказать, почему. Кани мне кое-что рассказывала о своей службе, конечно, не выдавая тех секретов, которые не положено разглашать посторонним, даже родной бабушке. Чует мое сердце, что вам эти знания как раз необходимы
Что-то случилось?тихо спросил Сварог.
Можно и так сказать. Но никак не «вдруг». Это началось давно, и понемногу приняло такой оборот, что не оставалось ничего другого, как уйти. Вы ведь не можете не знать, лорд Сварог, что Сестры Леса обитают, если пользоваться вашими человеческими словами, словно бы в деревьях. Точнее объяснить я вам не могуи для этого нет людских слов и понятий. Ну для обитания Сестры Леса подходит не всякое дерево. У людей есть убеждение, что Сестры все зависят исключительно от породы дерева. Будто бы дриады любят сосны, тополя и березы, но терпеть не могут буков, дубов и кленов. Все этозаблуждение. Сестрам подходили все породы, не было любимых и нелюбимых. Здесь другое. Деревья бывают разные. Есть обычные, а есть и другие. Поселиться в таком Сестревсе равно что человеку поселиться в волчьем логове. Дерево очень быстро ее убьет. Потому что такие деревьязлые. В них словно бы спит некое невероятно древнее зло. Вполглаза спит, не уснуло полностью. Иногда такие деревья и для людей могут быть опасными, принести нешуточный вред.
Простите, графиня, я вас перебьюсказал Сварог.Я в свое время обнаружил: практически на всем Таларе, везде, где есть дикие леса, прежде чем срубить хотя бы одно-единственное дерево, приходит некий колдунец и определяет, можно рубить или нет. Деревья у них делятся на «хорошие» и «плохие». Уж не одно ли это и то желюдские «плохие» деревья и ваши «злые»?
Именно,кивнула старушка.Люди без нашей подсказки, своим умом до этого доискались, в незапамятные времена. Одно и то же, только называется по-разному Так вот. Долго, очень долго, тысячелетиями «злых» деревьев было столько, что Сестрам это нисколечко не мешаломирятся же люди с оврагами или болотами, не стремясь их засыпать или осушитьну, разве что по особой необходимости. А вот в последнее столетие многое изменилось. «Злых» деревьев становилось все больше, они словно бы начали плодиться, как степные крысы в определенный год. В конце концов это стало причинять нешуточные неудобства. Если подыскать аналогии из вашей жизни представьте, что высправный крестьянин и у вас есть хорошее поле. И вдруг оно начинает все больше, едва ли не на глазах, покрываться оврагами, валунами, зарослями кустарника, промоинами. Причем нет никакой возможности с этим совладать. Доброй, плодородной земли становится все меньше и меньше, вы уже еле-еле сводите концы с концами Как вы поступите на месте такого крестьянина?
Ну, если ничего нельзя сделатьраздумчиво протянул Сварог.Брошу это поле к лешевой матери.