То, что ты и хотел, тихо повторила мать.
Она приподняла свою чашку с чаем, держа её за тоненькое хрупкое ушко, и тут же поставила обратно на блюдце. Можно было подумать, что тихое позвякивание фарфора как-то необъяснимо успокаивает её.
А ты не хотел бы, мать резко отодвинула от себя чашку; чай перелился через край, выплеснувшись на блюдце, перевестись? Ведь тебя же возьмут на любой
Что значит перевестись? Я даже привстал от удивления. Зачем? Куда я буду переводиться?
Неужели ты сам не понимаешь? То, что сейчас происходит Все эти проблемы. Ты же окажешься в самом пекле!
О чём ты? спросил я и тут же догадался сам:Венера? Да ладно тебе! Всё уже давно решилось. Да и какое это вообще имеет отношение
Да как же решилось! Мать взмахнула руками, едва не опрокинув свой чай. Об этом только и пишут везде, везде говорят. Ты что не читаешь?
Я вытащил из кармана суазор, экран тут же затянула плотная поволока из расплывчатых пятен, и лишь спустя несколько секунд в этом электронном мареве стали проявляться угловатые иконки приложений.
Я открыл новости и перешёл в политический раздел.
И что? спросил я. Ничего такого. Одни разговоры. Журналистам же тоже надо на хлеб зарабатывать.
Мать молчала.
К тому же как это связано с переводом? спросил я. Если даже и начнётся что-то Я в армии карьеру делать не собираюсь, дай бог дослужусь до пилота на каких-нибудь коммерческих рейсах.
Ну да, коммерческие рейсы в оккупированную территорию.
Какую оккупированную территорию, мама? Поменьше смотри новости! Придумала себе тоже причину для беспокойств. Да я пока доучусь, все ещё двадцать раз переменится. Ещё парочка таких кризисов пройдёт. Если на всё так реагировать
Мать улыбнулась.
Да ты ешь пирожные, ешь, сказала она. Вкусные. Я только утром их купила.
Она пододвинула к себе чашку с остывающим чаем и сама взяла похожее на эклер пирожное, густо залитое тёмной глазурью. Я положил на стол суазор, открытый на странице с текстом новости о восстании сепаратистов на Венере, и снова пригубил чайтерпкий и необычно горький на вкус.
Мать с любопытством взглянула на экран, по которому плыли цветные пятна.
Что с твоим суазором? спросила она.
71
На зачёте по нейроинтерфейсу я попал в одну группу вместе с Лидой и впервые в жизни увидел, как она подключается к сети.
Виктор тогда по своему обыкновению решил сдавать в самом конце, словно и вправду надеялся, что его малодушная надежда на усталость преподавателя как-то непонятно оправдает себя на зачёте, где результат оценивал бесстрастный компьютер на основе полученных во время задания очков. Я же пошёл со второй по счёту группой, ещё не зная, что вместе со мной окажется Лида. Я даже замер от удивления, когда увидел, как она стоит рядом с креслом нейроинтерфейса и разговаривает о чём-то с преподавателем. Она почувствовала мой взгляд, посмотрела на меня через плечо, улыбнулась и тут же снова отвела глаза.
Группа была уже в сборе.
Терминалы рядом с Лидой оказались заняты, и я выбрал себе местечко в другом ряду, ближе к окнутак, что Лида оказалась прямо за моей спиной. Мы все стояли рядом с креслами, но никто не садился, хотя терминалы и не работали.
Преподавательего звали Тихоновподошёл к окну, быстро взглянул вниз и, вытащив из кармана пульт, направил его на оконную раму с таким видом, как если бы дистанционное управление работало лишь на расстоянии в несколько сантиметров.
Комнату тут же затянул густой вечерний сумрак.
Тихонов сунул пульт в нагрудный карман пиджака и прокашлялся, как оратор перед началом торжественной речи.
Что ж, сказал он, как я понимаю, все уже здесь. Отлично! Да вы садитесь, садитесь, я активирую терминалы чуть позже.
Мы продолжали стоять. Тихонов прошёлся между рядами терминалов и встал у двери. Из-за невысокого роста и худосочного телосложения издали его нередко принимали за студента.
Ну что ж, сказал Тихонов и продолжил своё хождение по аудиториина сей раз обратно к окну, можете и постоять. Я понимаю, это ваш первый зачёт по нейросети, но, уверяю вас, тут нет ничего сложного. Правда, хочу заранее вас предупредить, что задание в учебном центре решили всё-таки поменять
Послышался чей-то недовольный возглас, я закрутил головой и встретился взглядом с Лидой, которая напряжённо смотрела в затенённое окно. Увидев меня, она качнула головой и попыталась улыбнуться, однако уголки её губ лишь едва заметно вздрогнули.
Я впервые видел её такой взволнованной.
Уверяю вас, продолжал Тихонов, что это ничего не меняет. Ваше новое заданиесветовой туннель, мы его тоже подробно разбирали, и в нём нет абсолютно ничего сложного.
Тихонов стоял у окна, и из-за густых теней на стёклах его лицо казалось совершенно чёрным.
На всякий случай я напомню основной принцип. Ваша цельпройти до выхода по световому туннелю. Есть два туннелязелёный и красный, которые находятся в разных плоскостях. На вашем пути не будет никаких развилок и дверей, ничего такого, но в определённые моменты движение по одному из световых туннелей будет становиться невозможным, вы просто почувствуете это. В таких случаях вам необходимо будет переместиться в другую плоскость, в другой световой туннель, и продолжить движение. Всё очень просто.
А почему решили поменять задание? спросила Лида.
Я обернулся, но она почему-то сделала вид, что не замечает меня, продолжая, нахмурившись, смотреть на Тихонова.
Учебная часть, махнул Тихонов. Но на самом деле это задание также часто использовалось на первых лабораторных, завалить его, Тихонов хихикнул, практически нереально. Я вообще не помню ну, скажем так, вспоминаю с трудом случаи, когда кто-нибудь не проходил это задание Итак
Тихонов, наконец, вышел из тени и остановился рядом со мной, оглядывая собравшихся в аудитории студентов.
Есть ещё вопросы?
Вопросов не было.
Что ж, сказал Тихонов, тогда подключаемся. Я начну с первого ряда.
Лида была второй.
Я сел в кресло и обернулся. Тихонов на секунду склонился над её терминалом, щелкнули тугие тумблеры, и я заметил, как Лида поёжилась и зябко повела плечами. Тихонов несколько секунд сосредоточенно изучал терминал, проверяя что-то, а потом взглянул, улыбаясь, на Лиду и предложил ей садиться манерным движением руки. Лида тихо кивнула головой, пригладила собранные на затылке волосы и опустилась в кресло.
Расслабьтесь, сказал Тихонов. Всего несколько секунд
И в этот момент Лида посмотрела на меняиспуганным отчаянным взглядом, моля о помощи. Её руки напряглись, а пальцы вцепились в подлокотники, словно немая машина пустила электрические разряды во все нервы в её теле.
Я вздрогнул и чуть не вскочил на ноги.
Неожиданно Лида расслабилась, кисти её разжались и безвольно свесились с подлокотников, а открытые глазаеё пронзительные зелёные глаза, которые она так часто прятала от меня, отворачиваясь или склоняя головуостекленели и уставились в одну точку.
Вот и чудненько, сказал Тихонов. А страху-то было.
Я почувствовал ледяной озноб.
Следующий, сказал Тихонов и подошёл к последнему в первом ряду терминалу.
Я продолжал сидеть, повернувшись, и смотрел на Лиду, застывшую в кресле. Её лицо ничего не выражало, взгляд был пустым и мёртвым, а рот слегка приоткрылся, как будто в то самое последнее мгновениеперед тем, как пустота поглотила еёона пыталась что-то сказать мне, но не смогла, и слова эти теперь навсегда застыли у неё на губах.
Я даже не заметил, как ко мне подошёл Тихонов.
Не желаете присоединиться? спросил он.
Что? не понял я.
Ваша очередь, сказал Тихонов.
Я кивнул головой и откинулся на спинку кресла.
Просто расслабьтесь, повторил уже в пятый раз Тихонов и щёлкнул тумблером на терминале
70
Свет.
Это невыносимое сияние сводило меня с ума. Я застонал и закрыл лицо руками. Мне хотелось только одногоспрятаться, спастись от безудержного света. Но спасения не было. Вокруг уже не существовало ничего, кроме света.