Утро 6 января я встретила в клозете на коленях. Организм устал осчастливливаться. Он просил пощады. Привести себя в порядок оказалось не так-то просто, поэтому на поезд я чуть было не опоздала. Собиралась, носясь из угла в угол, как торнадо. А потом плюнула, сообразив, что с деньгами нет смысла возить за собой шмотье. В Москве новое куплю. Главное образцы, бумаги, билет и рюкзак. Умыться не успела.
Таксист молча протянул мне влажные салфетки, повернул зеркальце. Из него смотрела страшная опухшая тетка, отдаленно напоминающая ту бабу Ягу из музея.
Фу, блин, а попить есть? Снова в тишине из бардачка появилась бутылка минералки. Хорошоо. Спасибо, шеф.
Не за что, на вокзал что ли?
Да, хорошего помаленьку. Пора домой. Работать, поднимать отечественную фармацевтическую промышленность с колен.
Ой ли шофер примолк.
Ну, только вот еще таксиста не спросила. Как же вы, эксперты, до сих пор тут сидите и за копейки нас, таких несознательных возите?
Возим, возим. Ты водичку пей, да береги силы. Дорога трудная впереди.
Ничего, доберемся, без сопливых. Я отвернулась и уставилась в окно. Но водичку все же допила.
На вокзале меня провожала целая делегация. Все желали счастливого пути, а менеджер Абишаг Абрамович напомнил, что любые действия необходимо согласовывать через него. Дал еще несколько ценных указаний. Затем проводил меня до вагона:
Видите, милая, у вас последний вагон, СВ. А знаете, почему после него прикреплен еще один локомотив?
Чтобы обратно ехать?
Не только. У нас не такие хорошие дороги, как в вашем регионе. Чтобы забираться на горки работают оба машиниста и спереди и здесь, в хвосте. Ну, вы все запомнили. Берегите кейс, в нем наше будущее. И не забывайте отзваниваться старику Аби. На связи!
Получив последние инструкции, я наконец-то села в свое купе. Мягкий салон, красные ковровые дорожки. Да, а приезжала-то на плацкарте! Как быстро и как кардинально может поменяться жизнь. Надо только вовремя оказаться в нужном месте в нужное время.
Поезд тронулся. Я только устроилась у окна, глядя, как за изгибом дороги появляются шапки леса, горы. Но тут шоферская газировка сдетонировала в моем животе и запросилась обратно. Идти в туалет, оставив кейс с товаром без присмотра, мне показалось рискованным. Сдерживая позывы рвоты, я побежала в начало вагона. Меня встретила проводница:
Ой, мы для пассажиров чуть позже откроем пока санитарная зона. Вам совсем невмоготу, да? Бегите через крайний тамбур в конце вагона к локомотиву-толкачу, там есть биотуалет для персонала, он открыт. Скорее же!
Я развернулась и побежала. Поезд разогнался уже довольно прилично и почему-то начал подавать гудки. Под громкое «ту-ту», мы вышли на очередной вираж. Вагон ощутимо накренился, вписываясь в поворот. Я миновала тамбур, открыла дверь, за которой уже виднелся вход в локомотив с желанным санузлом. Но разделяла нас пропасть. Переходить по сцепке было довольно страшно. Пока я глядела под колеса поезда и мелькающий на шпалах снег, стараясь превозмочь ужас и держась одной рукой за поручень, что-то произошло. Все события, которые я опишу ниже, случились очень быстро, возможно всего за несколько секунд.
Сначала я почувствовала резкий и очень сильный толчок. Содрогнулся весь поезд. Меня тряхнуло, в эту секунду я интуитивно перехватилась за ручку двери локомотива, оставалось лишь открыть ее и юркнуть в противоположный тамбур, но перешагнуть мелькающую подо мной пропасть, опираясь одной рукой на ходящую ходуном дверь, я не могла. Вторая рука была занята моим ценным грузом, цепенея от ужаса, я смалодушничала, -разжала ладонь и выпустила кейс, который тут же скрылся где-то под колесами. Зато теперь, вцепившись изо всех сил в ручку двери, я нажала на нее и рухнула в тамбур толкача. Скорость состава стремительно сходила на нет, а вагон, который остался за моей спиной, поддаваясь центробежной силе, так и не преодолев поворот, начал заваливаться набок. На минутку мне показалось, что он выстоит, но нет, железная громадина лишь амплитудно качнулась, и завершила пике, потянув за собой и весь остальной состав, включая мое убежище. К счастью, сцепка погнулась, а локомотив со мной вместе остался в вертикальном положении.
От испуга все капризы живота прекратились. Опрокинулся только один вагон, те, что были перед ним, лишь накренились, но не упали, благодаря тому, что они прошли злосчастный поворот до начала экстренного торможения. Пассажиры просто вышли и отправились обратно на перрон своим ходом. Не все, конечно, были и пострадавшие, но ничего серьезного ушибы да шишки, ну и порушенные планы, само собой.
Что же произошло? Я пыталась прислушиваться, к тому, о чем говорили проводницы. Но в их истерическом кудахтанье не было толку.
Из оглушенного состояния меня вывел Аби, которого подвез на место аварии все тот же джип.
Вы неудачница, дорогуша! Неудачница! Где образцы?
Вот только тут я вспомнила про кейс.
Он где-то там, у толкача, наверное.
Так иди и принеси, уважаемая.
Меня передернуло. Почему он грубит? Но на споры не было сил, да и что возразить, я виновата. Надо искать. Прошерстив все вокруг локомотива, я ничего не обнаружила, но догадалась пройти по путям чуть назад. Образцы нашлись. Но везти их в Москву в таком виде было нельзя.
Абишаг, а еще есть? робко спросила я.
Да ты с ума сошла, глупая девчонка! Это огромные деньги, огромный труд, много лет труда! Да у нас есть формулы, есть исходники, но готовых образцов нет, их надо синтезировать. Если бы их количество у меня было безгранично, то на кой ляд нужна ваша хваленая фармацевтическая компания? Возможно, ты уволена. Мне надо связаться с начальством. Жди.
Он отошел, и тут я поняла, что здорово повредила ногу, сквозь штанину медленно проступало алое пятно. Меня снова затошнило, и сознание отключилось.
9 глава. Где найдешь, где потеряешь
Пока меня везли на скорой, Аби сидел рядом и разговаривал по телефону. Он говорил обо мне, вовсе не стесняясь, так жестко и громко, что даже сквозь вату и сумерки своего вялого сознания я расслышала часть его слов.
Она в отключке. Глупая курица. Эти девки весь ум косметика поела. Другую? Откуда? А сроки? Вам известно, что Я попробую реанимировать Взыщем. Не беспокойтесь, задача ясна. До связи.
Потом он долго молчал. Когда мы добрались до травматологии, мне удалось открыть глаза.
Что, очухалась? Натворила дел! Нечего сказать. Ладно, шеф дал тебе второй шанс. Пока мы синтезируем новую партию образцов, поживешь здесь, под присмотром. Никаких лишних связей. Слушать меня. Кстати, за попорченный товар будешь должна. Да, да. Не смотри так. Вычтем из планируемых доходов. Если к вечеру полегчает, то приходи к нам, сегодня в музее будет интересно.
Мне не хотелось смотреть на этого двуличного типа. Хотелось тишины. Он увидел, что ответной реакции нет, и ушел. Меня закатили в палату, с каталки на кровать я добралась сама. Все. Приплыли. Что я имею? Влезла в долги, чуть не лишилась работы, связалась с какими-то скользкими типами. С мамой тоже поссорилась. Теперь вот больница. И кому пожаловаться, кто бы мог меня пожалеть? Я тихонько заскулила и почувствовала, как тушь потекла по щеке.
Слезу вытерли чем-то шершавым и горячим. Разлепив веки, я успела заметить, или мне это показалось с горя, как в двери скрылась громадная серая псина. Спустя некоторое время из коридора появились мои новые соседки по временной жилплощади. Женщины активно обсуждали свежие новости:
А ты знаешь, сам машинист тоже здесь, только на 5ом этаже, в психиатрии. Поговаривают, у него была галлюцинация: привиделась курица на путях, а рядом с кабиной летели золотые длиннохвостые птицы и пели. Вот. А потом еще волк что ли. Короче лежать ему теперь долго.
Вроде не наркоман, с чего бы? А может и специально выдумывает, состав опрокинул, все сообщение оборвал, имущества сколько попортил, а так под психа закосит взятки гладки.
Если так, то хитро придумал. Ну, врачи у нас хорошие, разберутся. Девушка, это они ко мне обращались. Вы чай пить будете?
Я помотала головой. Они продолжили свою беседу. Интересно, была ли курица? А яйцо мое золотое, не покроет ли его цена долг за образцы? Появилась смутная надежда. Почему-то очень захотелось увидеть Рябу. Чудо это все-таки, курица и разговаривает. А я про нее и думать забыла. Головокружение от успехов, вот и докружилась. По щеке снова скатилась слеза. В окно постучали.