О нет, друг мой, если вас не затруднит, подождите минутку, я накину верхнюю одежду и открою дверь.
Не стоит беспокоиться, Святой отец, услужливо прозвучал голос.
В тот же момент в щель под дверью был просунут бежевый конверт с ярко-красной сургучной печатью сверху.
Большое спасибо, Жерар.
Не стоит благодарностей, святой Отец, спокойной вам ночи.
И тебе приятных снов, Жерар, проговорил священник, прислушиваясь к удаляющимся шагам.
Сделав несколько шагов к двери, отец Роберто наклонился и, кряхтя, поднял письмо с пола. Подойдя к столу, он надел очки и, взяв нож из выдвижного ящика, аккуратно вскрыл конверт. Развернув письмо, он тихо прочел его вслух.
«Преподобному отцу Роберто Масконе, священнику ордена иезуитов.
Дорогой друг! С прискорбием сообщаю Вам, что Его Преосвященство Роберт Джонсон, верою и правдою служивший Господу в городе Дулуте, скончался. Он был прекрасным пастырем и замечательным работником на ниве Господней. Благодаря его стараниям и воле Божьей многие братия обрели Господа, но Его же волею, к моему великому сожалению, они на время остались без священника. Посему, мой дорогой друг, я прошу Вас послужить Господу нашему Иисусу Христу и продолжить служение, начатое усопшим.
Для этого прошу Вас незамедлительно направиться в Дулут и возглавить приход, находящийся там. Все документы для предстоящего переезда, а также необходимые средства Вы получите в моей канцелярии.
Его Преосвященство Кардинал Робеспьер».
Святой отец положил письмо на стол, снял очки и долго озадаченно смотрел на спящего барсука, который тихонько посапывал, свернувшись калачиком, а затем снова взял записку из корзины и пробежался глазами по иероглифам. Остановившись на слове Ven, он задумался.
Значит Ven это все, что мне о тебе известно, прошептал священник. Надо бы дать тебе имя. Думаю, это не будет лишним.
Ven, значит Ven, стало быть, Вениамин будет тебе имя. Затем священник поднялся на ноги и, подойдя к барсуку, погладил его по голове.
Ну что, Вениамин, нам с тобой предстоит большое путешествие, сказал он и улыбнулся.
Глава 2Ночной ужас
Вот уже пять лет прошло с того момента, как Отец Роберто с Вениамином поселились в Миннесоте. Дулут был небольшим провинциальным городком с добрыми и отзывчивыми людьми. Расположение на берегу озера дарило этому месту необычайно свежий воздух, умеренный климат, блаженную прохладу, что приходилось по душе Отцу Роберто в преклонном возрасте организму непросто переносить жару.
Священник вместе с барсуком работал на земле, принадлежащей храму. Он особенно любил возделывать небольшой сад, который находился с южной стороны от обители, отдавал этому делу все свободное время. С любовью и трепетом он растил цветы и ухаживал за маленькими кустарниками. Однажды старик решил посадить дерево. Тот день Вениамин запомнил навсегда.
Выкапываем ямку и поливаем ее.
Отец Роберто взял лейку и обильно полил место для саженца. Барсучонок стоял рядом и с интересом наблюдал за тоненькой струйкой воды. Старый монах повернулся к своему маленькому другу со словами:
Видишь, какая кашица получилась?
Указав пальцем своей морщинистой руки на лунку, он продолжил:
Теперь берем саженец и опускаем его сюда. Подойди ближе, помоги мне, эту землю нужно засыпать обратно.
Барсука не нужно было просить дважды, его маленькие лапки работали инстинктивно, тщательно загребая землю.
Так, хорошо, молодец. А теперь наше деревце нужно полить еще раз, священник снова взял лейку и полил саженец.
Ну вот, теперь все в порядке, произнес он и погладил барсука по голове.
Довольный барсучонок засопел.
Теперь будем поливать раз в три дня, пока оно не окрепнет, а потом ему будет помогать дождь.
Монах посмотрел на небо, по которому бежали небольшие облачка, вздохнул и произнес:
Пройдет время, оно вырастет, а вместе с ним вырастешь и ты. Тогда ты покинешь это место, чтобы выполнить свое предназначение.
Вениамин с интересом смотрел на Отца Роберто, он, словно губка, впитывал все его слова и хлопал своими большими глазами.
Ну да ладно, пора обедать, идем в трапезную, а то я уже слышу, как урчит у тебя в животе, так ненароком станешь трактором.
Монах улыбнулся и снова погладил барсука.
Ненароком! тихо пролепетал он.
Глаза отца Роберто тут же округлились. Он не поверил своим ушам:
Что ты сказал?
Ненароком уже увереннее повторил Вениамин.
От удивления Отец Роберто открыл рот.
Как такое может быть? Ты говоришь? Ты не можешь говорить тихо произнес он.
Ненароком, снова сказал Вениамин, с интересом наблюдая за реакцией друга.
Старое морщинистое лицо отца Роберто изобразило растерянность, удивление, смущение. Он всегда знал, что Вениамин необычный барсук, но чтобы до такой степени Святой Отец не мог этого представить.
Я не понимаю, что происходит. А ну, скажи еще раз.
Ненароком, ненароком, ненароком, ненароком! громко говорил Вениамин.
В конце концов Отец Роберто понемногу пришел в себя и его лицо озарила улыбка. Вскоре монах смеялся от души, потому что Вениамин не унимался и продолжал ублажать его слух своим первым словом.
С того времени, как Вениамин поселился у отца Роберто, старик сильно привязался к нему. Этот небольшой комочек шерсти стал для него самым родным существом на свете. Все время они проводили вместе, каждый день становился для них ярким событием. Священнику, в силу обета безбрачия, данного Господу, не полагалось иметь детей. Но теперь, кроме духовного отцовства для прихожан, Бог подарил ему возможность воспитывать сына, как родному отцу. Несмотря на пожилой возраст, отец Роберто был достаточно подвижен и бодр, как физически, так и духовно. Отеческие чувства день ото дня с избытком наполняли естество священника, даруя ему новые силы и целеустремленность.
Время шло, барсук подрастал, отец Роберто научил его чтению и привил любовь к книгам. С самого детства Вениамина не оставлял интерес узнать, кто он такой, откуда он взялся, где его родители, дом, родина. Вопросы постоянно роились в его голове. Ответы на них он искал во всевозможных книгах. Вениамин часами проводил время в библиотеке храма, изучая священные писания, катехизисы, жития святых, научную и художественную литературу. Он читал на латыни, английском и французском.
Общение Вениамина с внешним миром ограничивалось приходом, а разговор с Отцом Роберто проходил зачастую в форме монолога, потому как единственное его слово осталось «ненароком». Большему он так и не научился. Барсук повторял его всегда, по каждому поводу, меняя интонацию, тембр голоса, эмоционально раскрашивая его в различные цвета.
В одни моменты Вениамин понимал, что он особенный, сознавал свою уникальность и задумывался о своем предназначении. В другие моменты он сильно страдал и думал о никчемности, бессмысленности своего существования. Вечерами он подолгу сидел под деревом, которое они посадили, и смотрел на ночное небо.
Отец Роберто постоянно говорил ему об опасности внешнего мира, поэтому выход из храма был всегда под запретом. Внутри не было атрибутов современного мира телевизоров, компьютеров, телефонов. Вениамин все время посвящал книгам. Будучи одержимым изучением наук философии, психологии, культуры, искусства он осваивал их с невероятной скоростью. Иначе говоря, пытливый склад ума побуждал его интеллектуально трудиться и постоянно пополнять знания, однако, неведение своей природы не давало ему покоя. Вениамин проштудировал всю имеющуюся литературу о своем виде, но не нашел ничего о том, кто он. Хотя внешне его и нельзя было отличить от обычного барсука, внутренне он был другим существом. Все, что происходило с ним, не оставалось без внимания Отца Роберто. Видя, как мучается его сын, он весьма переживал, но был не в силах ему помочь.
Так проходили год за годом, пока Вениамину не исполнилось семнадцать.
Однажды вечером барсук по обыкновению сидел под своим деревом, желтые листья которого, колышимые легким ветерком, плавно падали на землю. Он наблюдал за небом, по которому тихонько двигались облака, подсвеченные ярко-желтыми переливами закатных лучей. Отец Роберто подошел и сел на скамейку. В его руках была коробка, обернутая красной бархатной тканью. Положив ее рядом с собой и погладив барсука, он спросил с улыбкой: