Ты что, забыла? Завтра же твой день! А она, Кэтти огляделась по сторонам. Уже у меня!
Что?! девушка потянулась к рюкзаку подруги. Прошу, отдай ее сейчас! Я завтра пойду отмечать к Кенни. Буду с ним и его семьей, в школу скорее всего вообще не приду. Кэтти, прошу!
Хорошо, не кричи, девушка рассмеялась и, открыв рюкзак, вручила коробочку с краской, аккуратно перевязанную зеленой лентой, Только ты это, аккуратнее. Цвет, все-таки, на всю жизнь. Прочитай обязательно все инструкции! Ладно, я побежала, мне сегодня еще с Милли встретиться надо. Пока! Кэтти вскочила и побежала в сторону подъехавшей машины.
Пейдж с упоением рассматривала коробочку с краской, когда ее кто-то нежно погладил по голове. Подняв глаза, она увидела Кенни. Девушка сразу подскочила и бросилась парню на шею. Кен нежно чмокнул ее в щечку и, взяв за руку, повел к мотоциклу.
Вдруг все стало каким-то темным. Пейдж оказалась в комнате Кенни. Посмотрев в зеркало, она обнаружила, что ее волосы черные. Девушка ничего не понимала. Как можно выпасть из жизни на полтора дня? Легонько похлопав себя по щекам, она тряхнула головой, но все осталось прежним.
Хэй, малыш, ты чего тут сидишь? Мама уже приготовила еду. Пошли поедим и посмотрим телевизор. Тебе, кстати, ужасно идет этот цвет, Кенни подмигнул девушке и скрылся за дверью.
Пейдж встала. Голова ужасно кружилась, и девушке показалось, что она вряд ли сможет устоять на ногах. Сделав пару шагов, она упала на колени, но сразу поднялась и попыталась дойти до двери, а открыть ее получилось только оперевшись о стену. В проеме стоял Кенни, но выглядел он ужасно странно: ничего не видящие глаза, рот, из которого текла слюна и кровь? Побелевшая кожа, растрепанные волосы. Издав заутробный вой, парень кинулся на девушку, впиваясь острыми зубами в шею.
Пейдж вскочила на сиденье, вскрикнув. Лицо пересохло от соленых слез, девушка задыхалась. Жадно глотая воздух, пытаясь сделать вдох, она потянулась к окну, стремясь нащупать кнопку и высунуть лицо наружу. Голова ужасно гудела, в глазах все плыло, руки мелко дрожали. Еле-еле нащупав кнопку, нажала и сразу же сделала глубокий вдох. Легкие как-будто сдавило кирпичами, дышать было ужасно больно. Пейдж хрипела и чуть ли не билась в конвульсиях. Уоллес, услышав посторонние звуки, сразу же вскочил. Ноющая боль разошлась по всему телу, оглушив мужчину на пару секунд. В сознание он пришел ровно в тот момент, как увидел задыхающуюся Пейдж.
Пейдж, иди сюда, иди ко мне, Уоллес протянул руку и помог девушке перелезть на заднее сиденье, Ну, тихо, прекрати, свободной рукой мужчина нащупал бутылку воды и помог напарнице сделать небольшой глоток. Пейдж продолжала трястись и задыхаться, но ей стало немного лучше.
Она, сидя на полу, положила голову на руку мужчине и обеими руками со всей силы вцепилась ему в запястье. Уоллес сидел, не отталкивая девушку, хоть ему было и больно. Спустя еще несколько минут девушка успокоилась и стала дышать более размеренно. Она виновато посмотрела на мужчину, который очень озабочено ее осматривал.
Прости, дурной сон, Пейдж, не отпуская руку Уоллеса, одной рукой протерла лицо и вытерла слезы.
И часто с тобой такое?
Иногда.
***
Занимался рассвет, а на заправке ходил еще добрый десяток мертвецов, которые врезались в друг друга и непрестанно рычали, водя головами и, видимо, принюхиваясь, в поиске добычи. Шон уснул на руках Дугласа, свернувшись калачиком, а парень всю ночь гладил его по голове, смотря на крышу магазина, на которой лежало тело Аниты. Воспоминания ночи как обрывки каких-то непонятных, но очень ярких картин всплывали в мозгу Дугласа. Чтобы отделаться от страшных воспоминаний, тот постоянно мотал головой, но не переставал держать Шона и гладить его по волосам. Парень и представить не мог, что сейчас чувствует его напарник. Всю тяжесть, весь страх, стресс, он был удивлен тем, как быстро Шон заснул, хотя это могло объясниться всеми теми чувствами, что на него нахлынули, выжав из него последние силы. Дуглас ни на секунду не сомневался, что теперь все точно будет по-другому. Шон будет вести себя иначе, разговаривать с ним иначе, а двигаться дальше с каждым разом будет становиться все труднее и труднее. Горе отца будет тормозить их путь, и они просто умрут посреди пустыни, обезвоженные и изможденные.
Дуглас любовно дотронулся до щеки мужчины, слегка разворачивая его лицо. Тот мирно спал, слегка посапывая и причмокивая губами. Парень до сих пор не понимал, что же происходит между ними; ему не нравилась эта пустая неопределенность и то, что Шон готов его поцеловать лишь в порыве гнева или при извинениях. И хоть это было неопределенно, странно, необоснованно, Дуглас радовался даже этому, потому что что-то было, что-то давало ему хоть какую-то надежду на нормальную жизнь и держало на ногах. И даже вчера ночью, когда смерть уже серьезно дышала в спину и хрипела над ухом, Дуглас придумал выход лишь из-за Шона. Мозг как-то сам собой стал генерировать идею выхода, как-будто лампочка зажглась над головой и парень неожиданно придумал решение всех проблем. Просто перемахнуть на другую сторону, рискнуть, лишь бы выжить и спасти Шона. Однако парень, видимо, продумал не все и позаботился лишь о своем напарнике, а не о его дочери. Может быть, если бы он перепрыгнул первый, а затем поймал девочек и только потом Шона, все могло бы получиться? А Анита? Дугласу было плевать на Аниту. Да, он с ней разговорился, нашел какой-то общий язык, но ему было плевать на нее абсолютно, она была ему никто. А Шон и Холлиэто другое; за то долгое время, что он провел с ними, они стали его семьей. Сколько раз они вытаскивали друг друга из каких-то передряг, сколько сил тратили на переходы, как заботились друг о друге. Мужчина просто принял его и все, хотя парень и понимал, что поначалу тот относился к нему с некоторым недоверием и не шибко-то доверял ему. Но Дуглас смог доказать, что он не враг, что ему можно довериться и что он всегда будет рядом.
Парень любовно посмотрел на напарника, который недовольно заворчал и слегка зажмурился. Шон уже давно не спал так хорошо, поэтому Дуглас решил не будить его, а дать отоспаться: кто знает, когда они смогут сделать такой же «привал». Дуглас нежно провел рукой по щеке Шона и, нагнувшись, аккуратно поцеловал того в лоб. Мужчина даже не шевельнулся, а сердце парня неприятно защемило, от чего тот цыкнул и зажмурился. Все таки это было нечто большее, чем какое-то странное влечение на один момент, чтобы потом просто забыть об этом. Дуглас более менее понимал, что ему надо, почему он это делает, но было как-то печально от осознания того, что Шону, скорее всего, не надо того же самого. Несомненно, напарнику хотелось тепла и любви, но связь с мужчиной для него была непривычна и странна, отчего он закрывался в себе и делал вид, что ничего не было. Шон и сам не понимал, что ему надо от Дугласа. Он, несомненно, что-то чувствовал, но не понимал, что именно.
Солнце продолжало лениво и медленно выползать из-за горизонта, освещая заправку. Мертвецы недовольно рычали и пытались скрыться в тени от обжигающих лучей. Дуглас глянул вниз: прямо под ними, подняв голову вверх, стояла Клара, взирая пустыми изуродованными глазами на пару. Парень поежился, но не смог отвести глаз. Она была вся в крови, изуродована: одной руки не хватало, на ногах ошметки мяса, половины щеки нет. Стоит на ногах и просто смотрит вверх. Это было страшно несправедливо. Несправедливо все то, что произошло ночью. Анита, застрелившая Холли, даже не попытавшись помочь. Шон, разъяренный, потерявший все на свете, убивший маленькую девочку и ее мать. Одна ночь и три смертикакая страшная история.
За эти три года Дуглас видел многое, но это был пик бесчеловечности. «Это был самый разумный выход!», прозвучали в голове слова Аниты. Нет, это не было разумным выходом. Мораль утеряна, парень понимал это, но нельзя быть животным, убивающим, как ему кажется, «во благо». Они ничего не знают об укусах, вдруг ее можно было бы спасти, вдруг они могли бы помочь ей. Да, ампутировать ей ногу, пока зараза не распространилась в крови! Но новая знакомая даже не подумала об этом. Она без колебаний застрелила маленькую девочку. Дуглас невольно вспомнил репортаж об убийце из какого-то маленького городка, который похищал детей, насиловал их и убивал. Для него это был пик какого-то морального уродства, нещадной деградации и превращения в животного. Убивать детей. Пусть, пусть бы даже Холли превратилась, ему было плевать. Анита не имела права так просто распоряжаться жизнью чужого ребенка, это должно было быть проблемой Шона! По щеке невольно скатилась слеза, а губы задрожали. Дуглас сильнее стиснул руку Шона, которую продержал всю ночь, не отпуская его.