Парень слегка обернулся и, увидев мужчину, покраснел. Шон подошел и сел на диван. Вот так до рассвета пара просидела в молчании. Они просто сидели и смотрели перед собой, каждый в своих мыслях. Дуглас проклинал себя, Шон корил себя. И только Холли мирно посапывала наверху, даже не подозревая о том, что произошло между ее отцом и Дугласом. Как только солнце взошло, Шон встал с дивана и пошел будить Холли. Пора отправляться в дорогу. Он чувствовал ужасную усталость и готов был свалиться с ног. «За руль посажу Дугласа, а сам посплю», мужчина потянулся и зевнул.
На удивление Шона, Холли уже проснулась и сидела на кровати, убирая в рюкзак комиксы, что выложила перед сном. Девочка мило улыбнулась отцу и, спрыгнув с кровати, подбежала к нему, чтобы обнять. Шон слабо улыбнулся и приобнял дочь. Холли взяла отца за руку и они вместе спустились на первый этаж. Дуглас уже стоял у двери, готовый выйти из этого темного дома под лучи яркого солнца. Мужчина, взглянув на парня, немного покраснел, а тот отвел взгляд. Вот так троица, снова в гробовом молчании, вышла из дома и села в машину. Шон и Дуглас, не сговариваясь, поменялись местами. Как только мужчина сел в кресло, то сразу же отрубился.
Парень тронулся с места. Холли на заднем сидении с интересом изучала оставшиеся непрочитанными комиксы. День обещал быть очень жарким. Солнце пекло нещадно, а на небе не было и облачка. Дуглас, слегка повернув голову, мельком рассмотрел Шона. Кровь на его лице совсем запеклась и выглядела как плохо сделанная маска, рубашка вся была бордовая, а рукав на левой руке совершенно разорван. Джинсы, несмотря на то, как старательно мужчина отряхивался, все же остались в пыли. Только его кроссовки выглядели более-менее приемлемо. Сам парень выглядел не лучше. В зеркало заднего вида он рассматривал свою припухшую и немного посиневшую челюсть и свою шишку, которая значительно увеличилась в размерах. «Вот так два красавца разукрашенных», Дуглас улыбнулся своим мыслям.
Глава 9
На рассвете Пейдж остановила машину. Тело предательски тряслось, просило сна и долгого отдыха. Руки, которые всю ночь сжимали руль, побелели и ужасно болели. Голова раскалывалась на части. Уоллес, сидящий на пассажирском сидении, громко храпел, что еще сильнее давило на и так разболевшуюся голову девушки.
Хватит храпеть, старик! Пейдж сильно толкнула мужчину локтем в ребра, а тот подскочил от неожиданности и неслабо приложился головой о потолок машины.
Ты чего орешь?! Уоллес устало потер глаза руками и взглянул на девушку.
Храпишь ты громко, блин, девушка закатила глаза и сложила руки на груди.
Мужчина зевнул и потянулся, пытаясь вытянуть длинные тонкие ноги, которые затекли от нахождения в одном положении. Уоллес повернулся к девушке боком и, немного облокотившись на окно, стал наблюдать за ней. Пейдж же, закинув голову и не распуская сложенных в замок рук, сидела с закрытыми глазами. Мужчина ни чуть не удивился, когда девушка тихонечко засопела, и ее голова безвольно упала набок. Он лишь чуть улыбнулся и вышел из машины. Открыв водительское сиденье, Уоллес осторожно взял Пейдж на руки и, обойдя Рубикон, посадил на пассажирское сиденье, застегнув ремень и тихонько закрыв дверь.
Сам же сел за руль и, заведя мотор, поехал вперед. Несмотря на то, что мужчина всю ночь спал, он чувствовал себя ужасно изнуренным. Возможно, причиной послужил немалый стресс, полученный во время «борьбы». Идеально чистая дорога позволяла джипу ехать как по маслу; солнце, прикрытое облаками, не так сильно светило в лицо, а пустыня казалась еще более бесконечной, чем обычно. Мужчина погрузился в свои мысли. Его глаза устало смотрели вперед на дорогу. Изредка, буквально на несколько секунд, Уоллес переводил взгляд на девушку. Что-то таинственное и заманчивое было во всей ней. Мужчина усмехнулся своим мыслям.
Никогда бы не подумал, он снова покосился на девушку и, чуть понизив голос, продолжил, и как часто ты ездишь с незнакомыми взрослыми мужчинами? Удивительно, что в наших жизнях есть связующее звено, Уоллес попытался выдавить из себя некое подобие улыбки, но его грустные глаза, если бы их увидела Пейдж, тут же его выдали бы. Мне было бы интересно поговорить с тобой о прошлом. Кто знает, как ты жила. Кто знает, как жил я. Если задуматься, то жизнь не была так плоха со мной. Зарплаты всегда хватало, как и твердого дружеского плеча рядом. Были моменты, когда я грустил из-за отсутствия семьи. Хах, если бы ты сейчас не спала, я бы тебе этого не рассказывал. Должен же я казаться грубым мужиком, который с одного маху сраному зомби вышибет мозги? Должен. Сам хочу. Начинает смахивать на исповедь, осталось только в церковь сходить.
Смогла бы ты мне так же просто что-то рассказывать? Пейдж, удивительная ты девушка, для своего-то возраста. Бежишь, стреляешь, одинокая и неприступная. И надо же было так. Именно со мной ты решилась связаться. Даже не с Уоллес слегка прикусил губу, чтобы не произносить имени недавно погибшего, Как же ты все это время была одна. Останется для меня, видимо, неразгаданным вопросом. Когда был один, думал, что погибну. Вот выйду на улицу и все. А я хотел жить, даже когда условий для жизни и не было. Хотел дышать, видеть, слышать. Я начинал разговаривать сам с собойлишь бы отвлечься. За три года ни разу не помню, чтобы меня посещали мысли о самоубийстве. Поразили его истории. Все те люди, которые не выдержали. Им было к чему стремиться в настоящей жизни? Тебе есть к чему стремиться? мужчина снова на секунду глянул на Пейдж, которая развалилась на кресле, Мне не к чему. Но тяга к жизниона не исчезает. Она всегда со мной.
Знал бы я, почему так происходит. Отчего все это. Голова занята не тем, да, я знаю. Но ведь интересно же, почему так происходит. Как маленькие дети изучают то, что их удивляют, понимаешь? Фелиция всегда называла меня философом за такие разговоры. Фелиция Она была такая красивая. Я познакомился с ней в колледже. Мы учились вместе на литературном факультете. В первый день я был ужасно горд собой. Вот он я, прохиндей, который успешно сдал экзамены и наконец-то съехал от родителей. И вот она, скромная, прикрывающая лицо волосами от смущения и тихо смеющаяся. Я не мог оторвать от нее взгляда.
Мы познакомились, когда она обнаружила мое укрытие. Я взломал дверь на крышу колледжа и сделал свой замок с ключом, который в итоге взломала она. Я тогда сидел на крыше, спокойно потягивал пиво и докуривал свою последнюю сигарету, которую выбил у старшекурсника за доклад по Шекспиру. Она подсела ко мне и без спроса взяла мою банку. Отпив из нее, она элегантно поправила свои золотые волосы и, протянув мне свою до ужаса тонкую ручку, представилась. «Фелиция Джексон». Ее голос зазвенел в моих ушах, ее духи будто впитались в мою одежду, а ее глубокие голубые глаза рассматривали меня с некоторым интересом. «Уоллес Филлипс», ответил я. И она улыбнулась. Такой яркой и солнечной улыбкой, что я сам, невольно, улыбнулся.
С того дня мы с Фелицией не расставались. Весь первый и второй курс мы слыли парой, в то время как таковой не являлись. Два года мы были закадычными друзьями. По ночам я сбегал из своей комнаты в ее, и мы читали, а потом обсуждали и смеялись над своими мыслями. Мы лежали на крыше и любовались пролетающими облаками. На третьем курсе я понял, что люблю ее. И когда мы снова лежали на крыше, я решительно взял ее за руку. Она не отдернула ее. «Мне кажется, Фелиция Джексон, что я люблю тебя», я повернул голову в ее сторону. Ее глаза снова смотрели на меня, и она заплакала. Она улыбалась и плакала. Вот это и была моя первая любовь. Все завертелось.
Мы вместе выпустились. Она решила не связывать свою жизнь с литературой и открыла свой магазин платьев. Шила она чудесно. Половина ее гардеробаее работы. Я же пошел работать учителем литературы. Ужасно люблю детей. Так круто наблюдать за тем, как они тянутся за знаниями. Наше счастье после колледжа длилось еще два года. А потом кончилось, Уоллес замолчал на несколько минут и сжал в руках руль. Никогда не любил это вспоминать. Но когда начинаю вспоминать ее солнечную улыбку, ее глаза, ее мягкие волосы, невольно вспоминаю и это. Выдался свободный день, и мы провели его вместе, а вечером решили сходить в ресторан. Смотрела фильмы старые про Бэтмена? Уоллес ухмыльнулся и нахмурил брови. Только было это не в переулке. Мы же не самоубийцы ходить по темным улицам ночью. Мы почти дошли до дома, как к нам подошли три каких-то парня. Спросили время, я спокойно ответил, что часов нет. Один из них странно косился на Фелицию. Она сильно сжала мою руку. Тот чувак усмехнулся и подошел к нам. Он протянул руку к ней, а я сразу ударил его в лицо.