Лишь Скалец не смог последовать примеру остальных, причем при всем желаниидо самого Раздрая ватаман заставлял его проверять все попутные олди на пригодность к перемещению на ту сторонутак, на всякий случай, впрок на будущее. Поэтому после десятков каменных лбов, к коим Красавчик успел приложиться по пути, руки у него, отбитые едва ли не по самые ухи, распухли и гудели, что станционные колокола, заставляя его молча морщиться от непреходящей ноющей боли. Да и собственный лоб тоже опух после памятной ватамановской плюхи. Так что, молча исходя тихой ненавистью к ватаману лично, он уже был рад даже тому, что тот хоть на время о нем забыл, а в его черном мысленном списке имя ватамана после сих насильственных процедур попало на первое место, уверенно потеснив бывшего другана Благушупотому как слав с ним такого никогда не вытворял. Эх, разогни коромысло, тоскливо думал Скалец, будь проклят тот день, когда он встретил ватагу и сгоряча, пылая жаждой мести, обратился к ней за помощью. Какой же он дудак после этого... Кто ж знал, что у ватаги с Благушей свои личные счеты? Мало того, что эти подлюки две откупных матрешки отобрали, так еще и с собой его потащилиотслужить за услугу, так сказать, натурой. Вот и служил Чтоб этих олдей молниями повыбивало, чтоб их ёлсы в Бездонье уволокли, желательно вместе с ватаманом, чтоб
Скалец бы еще долго ругался про себя, облегчая душу, ежели бы в этот момент не заговорил ватаман, как всегда, соображавший быстрее остальных:
Сдается мне,мрачно молвил Хитрун, не отрывая взгляда от Бездонья,что влипли мы, как никогда ранее.
Бандюки согласно кивнули, подсознательно чувствуя то же самое, но еще не понимая, что же все это значит.
Да куда ж Раздрай-то подевался, батько?Буян вопрошающе зыркнул на Хитруна, словно тот был панацеей от всех бед.
Еще не поняли, где очутились, кровь из носу? А вы вокруг посмотрите, да повнимательнее.
Да ничего особенного, усохни корень,неуверенно пожал плечами Жила.Обычный лесной доментравка мягкая и зеленая, лес ветвистый и густой
Как твои рога, балбес, которые тебе давно пора приставить да к ёлсам в гости отправить,Хитрун язвительно усмехнулся в свои громадные усы.
Чего лаешься, батько,не на шутку обиделся Жила.Кто же спорит, что ты у нас самый умный, вот и растолкуй, чем попусту воздух сотрясать...
Ну-ну, поговори мне еще,прикрикнул Хитрун, но тут же остыллесть Жилы, хотя и нечаянная, сделала свое дело, и принялся объяснять наиболее доходчиво, почти как малым дитятям, от которых бандюки умом своим не особенно-то и отличались, иначе бы в ватагу не попали.Напротив любого Раздрая, олухи, всегда торговый кон есть. Так? Так. А вокруг любого кона всегда какой-нибудь люд ошивается, даже ночью, так? Так! Одни бездельники норовят в это время что-нибудь стянуть, что плохо лежит, а другие, из хозяев, или нанятых сторожей, присматривают за лавками, чтобы плохо не лежало. Одна стража ведь за порядком не уследит, так уж испокон веков заведено, не мной придумано. А где вы тут хоть один огонек в этой тьме видите, а? Ни стражников, ни сторожей, ни спиралейвообще никого. А через Бездонье гляньтевон они, огоньки, хоть и далекие, но есть.
Вся ватага, а с ними и Скалец, внимательно слушали ватамана, пораскрывав рты. Ужасная правда их положения хоть и медленно, да верно просачивалась в их черепушки. Но после того как ватаман умолк, еще не скоро самые догадливые решились подать голос.
И вправду, пся крев, темно, как в заднице у камила
И тихо здесь, как повымерло все в одночасье
Ой!тонко вырвалось у Скальца.Да неужто
Ах ты, пся крев! А как же мы обратно? Раздрая нет, с олдями тоже ничего не вышло
Ну, вижу, вижусозрели,хмуро молвил Хитрун.А раз так, будем думать, как судьбу перехитрить. Впрочем, думать нечего, выход у нас только один. Соображаете, какой?
Благушу найти, разогни коромысло!простонал Скалец, с отчаянья хватаясь руками за головуза те места, что еще не были отбиты.
Вот-вот. Сдается мне, что двинут наши герои прямиком к Станции, так как больше вроде и некуда. Значит, и нам туда надобно, да так, что аж кровь из носу, а надобно. Потому как акромя них никто теперь не сможет вернуть нас обратно А заодно, думаю, и пограбить можно будетнароду здесь нет, а добра наверняка навалом
Ежели только ёлсы нас раньше не оприходуют,ляпнул Ухмыл и сам себе зажал рот.
Ватажники снова умолки, испуганно поблескивая друг на дружку глазами в темноте, сами в этот момент смахивая на ёлсов, а Скальцу стремительно поплохело. Ведь по слухам тут, в Проклятом домене, только нечисть всякая и обитала, а нормальный люд давно повывелся. Да что же это деется, мысленно стонал он, с трудом удерживаясь на ослабевших ногах. Да за что же ему такое наказание? Да кто же его так сглазил, разогни коромысло, чтоб ему пусто было, что вот так все наперекосяк пошло-поехало, что и не остановить?! Неужто все из-за Благуши? Или из-за Милки? Или еще из-за кого? Сообразив, что перебирать варианты можно до бесконечности, а значит, как ни кинь, грешков у него вагон и маленькая тележка, Скалец застонал уже вслух. Пропал! Нет, ну точно пропал, разогни коромысло!
Так,твердо сказал Хитрун, единолично владея ситуацией,вижу, окосели все от страха. Ну, ничего, дорога из вас дурь-то эту всю повыветрит. Нашли, во что веритьв каких-то ёлсов, ну, словно дети малые, неразумные. Нечего здесь стоять, нам еще на Станцию поспеть надо, а то вдруг на Махине смоются птахи наши перелетные
И тут Скалец увидел за спиной Хитруна некое явление, вид которого мгновенно ввел его в ступор. Мгновением позже это явление заметили и остальные ватажники, в неведении остался лишь ватаман, да только некому было ему об этом сказатьступор охватил уже всех.
Да что это с вами, чего гляделки-то выпучили?недовольно рыкнул Хитрун, заметив, что его никто не слушает.Куда это вы уставились?
Запоздало почуяв неладное, он резко обернулся.
В двух шагах за его спиной стоял какой-то мужик, ростом с самого ватамана. Мужик был абсолютно голый и жутко волосатый, словно бы шерстью песьей покрытый, а между ног его нахально болтался огромный инструмент. В правой руке, упирая концом в землю, этот тип сжимал древко внушительного вида трезубца, а в левойгорлышко не менее чем пятилитровой бутыли. Судя по характерному запаху, разящему из бутыли на несколько шагов, от которого чуткий нос Хитруна прямо-таки затрепетал, плескалась там самая, что ни на есть паленая сивуха.
Эй, парни, а вы как здесь оказались?спросил мужик, удивленно разглядывая окаменевших от ужаса людей.Людям здесь быть не положено!
После чего, откидывая голову назад, отработанным движением приложился к горлышку бутыли и глотнул и тут все ясно разглядели на его макушке короткие витые рожки, при движении головы блеснувшие отраженным светом звезд.
Эх, пропала вечеринка,вздохнул мужик, опуская значительно полегчавшую бутыль и обводя взглядом всю компанию еще раз. И с явной досадой хлестнул по кривым ногам длинным и не менее волосатым, чем остальное тело да-да, вы правильно подумали, именно хвостом и хлестнул.Придется мне теперь вести вас к
Куда он хотел их отвести, сказать мужик не успел.
Вид хвоста народ и доконал, не оставив больше ни у кого сомнений в том, что же им сподобилось узреть этой беспокойной ночью.
А-а-а!не дослушав, тонко и пронзительно заорал Скалец, и рванул от Раздрая прочькуда глаза глядят.
Паника, как известно, штука заразная, к тому же бандюки и так изрядно нервничали, попав в такое отчаянное положение, поэтому крик Красавчика упал на благодатную почву и спровоцировал повальное бегствои снова, раздувая усы и выкатив от натуги глаза, свою ватагу победно опережал сам ватаман.
Отдадим Хитруну должноене потому он всех обогнал, что испугался больше всех, совсем не потому, а просто больно уж здоров собой был наш батько Хитрун, да и ноги у него были подлиннее, чем у остальных крайнов.
Не смог догнать он только Скальца, у которого практика сматывания удочек от разгневанных женихов и мужей своих многочисленных зазноб была куда как богаче, чем у Хитрунапрактика побегов от стражи.
Как выяснилось чуть позже, глаза Красавчика глядели в нужном направлениив сторону Станции, куда ватага, отмахав без малого целую веху на одном дыхании, вскоре и прибылапричем, значительно быстрее, чем рассчитывала.