Матюгальники беспилотника дают мощность, не помню, в три или четыре киловатта. Расслышит любое ухо, даже порядком оглохшее от стрельбы. Стою перед фасадом, поигрываю катаной. Вокруг датские трупы, воронки от мин, кислый запах взрывчатки, свежий аромат человеческого мяса, перегар от дизтоплива. Коктейль ощущений из серии «у войны не женское лицо».
Мне важно, чтобы олух принял решение до того, как узнает, что Вильгельм еще жив. Рассчитываю, что благородных XVII века легко развести на «слабо со мной подраться», особенно в такой грубой и публичной форме. Не ошибся.
За калиткой у ворот долго гремят. Видно, хорошо запирали, готовясь к обороне. Король выходит в легких латах. Открытый шлем, легкая кираса, поручи, вот, собственно, и все, нет даже латных рукавиц. Самоубийца?
Я принимаю вызов узурпатора. Имею условие. Ваши латы неуязвимы. Требую равные шансы.
Что ж, ожидаемо. Мохаммед и еврейские снайперы предупреждены мочить любого, кто воспользуется моей беззащитностью. Кроме Кристиана, тут я сам.
Опускаю на землю рюкзачок с формой, кладу меч. Скидываю броню, не стесняясь наготы. Одеваю пятнистые штаны, обуваю берцы. В кармане аптечка. Подпоясываюсь. На боку штык-нож. Беру катану, непроизвольно делаю взмах. Давно с ней не тренировался, но в целом поддерживаю себя в хорошей форме. Ветер приятно обдувает голый торс.
Начнем?
Давайте повторим условия. Я побеждаювы уходите с Зеландии.
Обещаю. Моя победаваша династия не претендует на престол, замок капитулирует.
Кристиан хмурится. В обращении с беспилотника за всю династию не говорилось.
Согласен. Бой до смерти или невозможности продолжить,король вытаскивает палаш, отбрасывает ножны и принимает среднюю правостороннюю стойку.
Мда, его оружие не для изящного фехтования, тяжелый кавалерийский клинок длиной чуть меньше метра с затейливой гардой, только для рубящих ударов. Стало даже не интересно.
Несмотря на небольшой рост и короткие ноги, Кристиан легко уходит от моих пробных выпадов, парируя их терциями, квартами, а диагональный сверху-сбоку принимает на подвешенную защиту. Странно, я взвинчиваю темп, воздух наполняется непрерывным звоном металла, но ничего не выходит.
Мой противник разрывает дистанцию. Он разогрелся, но дыхание не сбито. Зарумянился, хорош собой, несмотря на длинный нос сливой и ассиметричное лицо. Сам пытается перейти в атаку, делает выпад и заряжает мне по диагонали в грудь. Я едва ушел, король постепенно перехватывает инициативу, нанося не блещущие разнообразием, но достаточно эффективные удары. От пореза у меня течет кровь по левой стороне груди, противник отделался прорехой на рукаве камзола. Ничего, парень, здесь не будет победы по очкам. Хотя, надо отдать должное, передо мной стоит самый способный мечник со времен дуэлей с галактами, да и перерыв в тренировках сказался.
А потом на ускользании нога попадает в воронку, миг потери равновесия, неточный защитный прием, тут же палаш протыкает мое пузо. Кристиан отпрыгивает на метр и замирает в средней стойке. Понятно, меня можно и не добивать, как только повалюсь, бой окончен.
Боль адская. Скручиваюсь, сую руку в карман, инъекция аптечки ловит меня на грани обморока от болевого шока. Сейчас бы лечь, замереть и не двигаться, пока впрыснутые нанороботы латают кишки и брюшину. Нельзя.
Оп, стимуляторы. Что, вообще, происходит? Может, в самом деле, проснулся Ожье Датчанин и вселился в дуэлянта. Кто сказал, что палашом нельзя делать колющие удары? Было бы этому умнику так больно, как мне сейчас.
Выпрямляюсь и принимаю стойку. Чувствую, как по животу хлынула только что остановленная кровь. Знаю, в брюшную полость льет еще больше. Вытаскиваю штык лезвием к себе. Подходи, милок, нет здоровья за тобой бегать.
На лице короля изумление. Он быстро приближается и бьет с максимальной дистанции, тут же скользнув назад, потом еще и еще. Глазами следит за ножом больше, чем за катаной, опасаясь удара второй рукой, пока правая отводит палаш. Тактика простаяне может человек с колотой раной брюха долго стоять на ногах, чем больше движений, тем больше кровопотеря. Кристиан часто и поверхностно атакует сверху и по диагонали, наплевав на необходимость разнообразия. Придется наказать. Очередной отвесный удар сверху принимаю на штык-нож, лезвие скользит и с силой врубается чуть ниже локтя. Этих миллисекунд хватает, чтобы острие катаны впилось над кирасой и сбило шлем, выйдя из затылка.
И не падать, кричу своим ногам, наблюдая, как тело последнего короля Дании медленно-медленно клонится к земле. Стоять, блин, иначе ничья. Не па-адать! Темнота
27. Земля2. 7.09.1672. Венеция
Нунций, посол в Святого престола в Венеции, вряд ли бы когда-нибудь смог предположить, что во дворце Дожей у него состоится такой странный разговор. Представитель самого страшного врага Римской католической церкви министр иностранных дел Франции Уильям Джонс запросил помощи и предложил сотрудничество.
Ваше высокопреосвященство, мы столкнулись с неординарной ситуацией на оккупированных польских землях, когда наши усилия по сохранению католических костелов столкнулись с неконструктивной политикой кардинала Казимира Чарнецкого.
Продолжайте,архиепископ хотел было по привычке добавить «сын мой», но вспомнив, кто перед ним, спохватился и произнес:
Продолжайте, господин министр.
Речь Посполитая как независимое государство уничтожена. Литовское княжество отошло к Руси, там католики подвергаются гонениям. Мы пытаемся сохранить Польшу и католическую церковь как основу польской духовности. Государство, доведенное до крайности абсурдным шляхетским управлением, нежизнеспособно. Мы возрождаем его на иных началах. В Краковском, Львовском, Брестском и Гародненском воеводствах прошли выборы местного самоуправления из землевладельцев, которые не настаивают на шляхетских привилегиях, и мещанско-бюргерского сословия. Нормализации ситуации препятствуют речи ксендзов, призывающих население не подчиняться новой власти. Чарнецкий толкает нас к крайнему варианту, который был опробован во Франции, полному запрету католицизма. С учетом исторически сложившихся польских традиций, это приведет к гражданской войне. Мы победим, но Польша станет безлюдной. Есть пример Испании, где католическая церковь уживается с немногочисленными храмами Единого Бога и лояльно относится к власти Карлоса II.
-- Что вы хотите? Назначения польского кардинала, устраивающего оккупационные власти? Не вижу такой возможности.
Снизить напряженность в Польше возможно, временно передав ее под протекторат католического монарха, Карлоса II или Педру II.
«Оставив себе руководство над нею через своих сателлитов,подумал нунций.Умно». Вслух он сказал:
Рим не связывает напрямую дела духовные и светские. Но утрата статуса независимого государства может повлечь снижение уровня главы церкви.
Вы совершенно правы, ваше высокопреосвященство. Прошу обсудить с папой эту возможность. Подчинение Польши испанской короне, а польского архиепископа испанскому кардиналу снимет множество проблем. Как видите, при всех противоречиях, республиканской Франции и Священному престолу иногда полезно обмениваться мнениями. Как вы думаете, имеет смысл рекомендовать моему президенту отправить письмо папе с предложением отправить в Париж интернунция или хотя бы легата?
Я немедленно доложу папе о вашем предложении по поводу дипломатических контактов. Что касается Польши, папа не пойдет на немедленное смещение Казимира Чарнецкого.
Премного благодарен. Кардинал не молод и, к сожалению, не отличается крепким здоровьем. Полагаю, можно приступать к передаче протектората, а к церковному вопросу вернемся позже.
Немедленно уведомлю вас, как только узнаю мнение его святейшества.
Не нужно быть пророком, чтобы предсказать дальнейшее развитие событий, размышлял Джонс. Спустить французский флаг, поднять испанский, сменить не справившегося с заданием Тишкевича на Роберта Ли и справить панихиду по одному несговорчивому человекудело одной недели.
28. Земля2. 4.09.16725.091672. Париж, Сансья
Заметное похолодание со стороны руководства Совета Земли и Тибета к развитию проекта в Западной Европе при явном предпочтении Китая говорило о том, что в ближайшее время миссионерам надо рассчитывать исключительно на свои силы. Парадоксально, Ван Вей в этом был абсолютно солидарен с Сартаковым и остальными европейскими прогрессорами. Хотя с установления отношений между Землей-1 и новой Китайской республикой прошло всего три дня по времени первого мира, генерал осторожно намекнул Олегу, что его начали раздражать претензии хозяев Тибетского центра и соотечественников «сверху» о подчиненном отношении Вея и его команды.