Мы все замолкли, слегка потрясенные нарисованной перспективой, и Мишка восхищенно присвистнул:
Вот это да! Насть, ну ты гений! Или генийка? Как правильно, если гений женского рода?
Настя! Зови меня просто «гениальная Настя»! Хи-хи
Гениальная Настя! Андрюх, ты понял, что она задвинула?! Представь, что каждые несколько десятков или сотен тысяч лет на Землю падает метеоритный дождь, заносящий на нее некую болезнь! Цивилизация вымирает, оставляя после себя кого? Неандертальцев! Или питекантропов! Да я не знаю, как они называются, но, в общем, дикарей, которых мы считаем нашими предками. Хм в принципе они и есть наши предки, да. Только не дикари. Наши предки люди, цивилизацию которых уничтожил вирус. И которые превратились в дикарей. И все по кругу! Все снова! Кстати, может, так и динозавры образовались! Это мутанты!
А где тогда остатки цивилизаций? Где дома, дороги и все такое прочее из прежних цивилизаций? хмыкнул я. Версия хорошая, только шаткая очень. Совсем шаткая.
За сто лет от городов ничего не остается. А ты представь, если прошло сто тысяч лет? Да все в песок сотрется! Превратится в пустыню Сахару! А знаешь, что есть археологические артефакты, которые не хочет принимать официальная археология? Ты слышал про то, как в угольных пластах нашли болт?
Чей болт? А сиськи там не нашли? хихикнул Митька и тут же ойкнул, потому что Настя отвесила ему подзатыльник:
Не опошляй! Ну все опошлит, мерзавец!
Андрюха! Утихомирь свою жёнку! Митька демонстративно потер затылок и обиженно уставился на порозовевшую Настю. Ты своего мужа лупи! А меня нечего! Меня моя жена лупить будет!
Заткнись, Мить, а? Какие жены? Какие мужья?! Ты чего несешь?! Нам вообще-то по пятнадцать лет!
Митька, конечно, болван, невозмутимо сообщил Мишка, но насчет возраста это ты зря. Все выжившие девчонки скорее всего, хотя я не проверял, уже взрослые женщины, которые практически почти закончили возрастное преобразование. И мы, парни, взрослые мужчины, способные продолжить род. Так какие же мы дети? Вспомните, во сколько лет женились и выходили замуж в старину? И вообще, хватит уже смущаться, не будем стыдиться разговоров о семье и детях! Вспомни, Андрей, мы одни в этом мире! Теперь МЫ взрослые! Теперь от нас зависит, останемся мы в этом мире или нет! Останутся ли наши дети! Наши внуки и правнуки!
Скоро увидим, можем ли мы иметь детей, бесцветным, лишенным эмоций голосом сказала Настя. Всех девчонок ежедневно насиловали, и не по одному разу. Толпой. Никакой постинор им точно не поможет. Месячных ни у кого не было за все время, что они у нас находятся. То есть скорее всего они все беременны. Если беременность не прервется, если дети родятся у человечества есть будущее. Если будут выкидыши нам всем конец. Нашей цивилизации. И по Земле будут бегать толпы мутантов. Если, конечно, они могут родить А если не могут останутся только те виды живых существ, что могут рожать. Вот так, ребята
Мы молчали. А что еще скажешь? Не хочется верить в плохое, совсем не хочется! Только кто меня спрашивает верю я или нет? Все так, как оно есть, и никак иначе.
Глава 2
23 июня, день.
Лена Самохина
Ворота с грохотом закрылись за джипом, Лена прислушалась к удаляющемуся рокоту мощного двигателя и замерла на месте, прикрыв глаза, прислушиваясь к своему организму. Что она хотела услышать, почувствовать Лена и сама не знала. Если она забеременела после изнасилования все равно ведь не услышит и пока что не почувствует. Тогда зачем слушать?
Лена была очень умной девушкой. Очень. И образованной девушкой в различных областях знаний. И ее ума хватало понять, что с ней не все в порядке, что у нее имеется психическое отклонение от нормы. Раньше это была боязнь показать свое обнаженное тело кому-либо, даже близким, родным. И уже тем более показаться раздетой перед подругами и друзьями.
Впрочем, как раз друзей-то у нее и не было. Друг это существо мужского пола, которое постоянно думает о том, как бы это Лену раздеть, и да, заняться с ней сексом. А чтобы мужчина, парень, не добрался до тела Лены и не занялся с ней сексом, надо просто быть от него как можно дальше. Насколько возможно дальше! И тогда все будет хорошо. Наверное.
И вот ее наказали. Кто наказал? Если есть бог то это он. Или Судьба что, впрочем, одно и то же. Боялась обнажиться при людях? Так с нее сорвали одежду и рассматривали, как экспонат в музее порнографии, отпуская глумливые замечания и радостно обсуждая способы, которыми ее будут насиловать.
Боялась секса? Получила десять парней, во всех позах, грубо, мерзко, грязно и очень больно. Очень больно.
Была ли у нее мысль покончить с собой? Была, конечно. Это ведь так легко выстрелить себе в голову и тут же отправиться на встречу с папой и мамой! И пропади пропадом этот мерзкий мир!
Что ее остановило, почему она не сделала этот шаг? Сама не знала. Что-то остановило, вот и все. Любовь? Ну да, она влюблена в Андрея, что вообще-то очень, просто-таки невероятно глупо! Почему? Да потому что он вообще-то парень! А ее недавно изнасиловали, и какие ей теперь любови?! Она теперь должна была бы ненавидеть всех парней! Судя по прочитанным книжкам.
Нет, ну в самом деле срезала косу, побрила голову практически налысо чтобы ничего не напоминало о пыхтящих, слюнявых, вонючих насильниках, просовывающих в ее тело свои поганые отростки! Эти твари, когда насиловали, держали ее за косу роскошную, золотистую косу, которой так гордилась мама Лены и она сама, и приговаривали, что эта коса сделана как раз для того, чтобы было удобнее трахать сучку. Вот Лена и состригла эту самую косу, предавшую свою хозяйку. А потом похоронила ее в земле потихоньку выкопав могилку в углу сада, под вишней.
Это были символические похороны. С косой Лена хоронила себя саму прежнюю Лену, домашнюю девчонку, для которой не было большей радости, чем радовать своими отметками и своим поведением любимых родителей. Которые сейчас гнили в квартире, использованной Настей и Леной для того, чтобы устроить там некое подобие склепа.
Так вот как она могла влюбиться в парня, о котором неделю назад и знать не знала, и ведать не ведала?! Это нелогично! Это глупо до самой что ни на есть последней буковки слова «любовь»! Этого просто не может быть!
Только вот и того, что происходит вокруг, «не может быть». Смерти этого мира не могло быть! Трупов, валяющихся по дорогам, не могло быть! Мутантов, охотящихся за людьми, не могло быть! И на этом фоне влюбленность в незнакомого доселе парня это просто цветочки.
И тем более странно, что на самом деле Лена должна была ненавидеть всех мужчин. Всех! Всех, кто является потенциальным насильником! В том числе и Андрея. Но этого не произошло. Почему? Лена думала над этим, и не раз. И пришла к некоему, может быть, и не совсем логичному, но все-таки выводу: после того как Андрей со своими друзьями освободил ее и остальных девчонок из рабства, в ее сознании он накрепко закрепился как Спаситель, Мужчина с большой буквы. Каким, к примеру, был ее отец ради своей семьи способный на все. И не надо было обольщаться тем, что он был всего лишь преподавателем истории. Лена точно знала отец ради нее и ради мамы уничтожил бы кого угодно. И сам бы погиб ради них. Лишь бы они жили. И вот образ отца слился в сознании Лены с образом Андрея, явившегося эдаким ангелом-спасителем в камуфляжной форме.
Нет, тут нет и не было никакого извращения, никакого «комплекса Электры». Отец в сознании Лены был существом бесполым, защитником, и никогда у нее не возникало комплекса, придуманного греками-извращенцами.
Но вот дальше все было не так просто. Анализируя свои ощущения, свои желания и свои устремления, Лена поняла, что одной благодарностью за спасение тяга к Андрею не ограничивается. Что ей на самом деле хочется быть с Андреем как с мужчиной. Ходить с ним под ручку, обнимать его, прижиматься к его телу, целовать его заниматься с ним сексом! Да, да, и это после того, как ее насиловали, и у нее обязательно должно было появиться, просто не могло не выработаться отвращение к этому самому процессу размножения!
Это могло случиться только в одном случае прежней Лены теперь не было. Она умерла. И ЭТА, нынешняя Лена похоронила прежнюю девчонку вместе с ее пышной косой. Похоронила воспоминания о насилии, о часах ужаса, когда она смотрела на то, как притаскивали и забрасывали в комнату девушек, носивших на обнаженных телах следы истязания и самых изощренных извращений. И ждала с минуты на минуту, что с ней вот-вот сделают то же самое. И думала о том, что, может, лучше сразу перегрызть себе вены и умереть от потери крови, ведь у Насти скорее всего ничего не выйдет, Настя не сможет ей помочь. Да и зачем? Кто она такая для Лены? Чужая девочка, случайно встретившаяся на ее пути.