Я снова приблизился к его лицу и уже немного увереннее прислонился губами, ловя себя на мысли, что вообще не вспомнил о пугающем шраме, поглощенный собственными мыслями и волнующим процессом. «Рот»вспомнил я, признание Локи. «Вот же чудище, хоть бы не говорил, а то трясись от страха теперь».
Хотя страх тоже куда-то исчез, уступая место желанию, когда я все-таки решился просунуть кончик языка ему в рот, и он лизнул меня в ответ. Я отпрянул, заглядывая в его лицо близко-близко. Он был открыт для меня. От этой дурацкой мысли побежали мурашки, а в штанах стало неуютно.
Он взял меня за плечи и привлек еще ближе, потянулся ко мне
Эй, кажется, это я должен быть инициатором.
Молчи, а то страшное чудовище откусит твой длинный язык.
Не смешно, «просто идиотская шутка».
Локи рассмеялся, и впервые я увидел его искрящийся, заразительный смех и никакой шрам был не в силах испортить это совершенство.
Ты красивый, вырвалось у меня раньше, чем я успел прикусить свой действительно длинный язык.
Локи внимательно смотрел мне в лицо, ища насмешку. И не нашел.
Ты такой глупый.
Я разозлился и, оттолкнув его, хотел встать, но он мне не позволил.
Кайто, да постой же ты, неуправляемое существо. Я пошутил, вернись.
Скорчив недовольную физиономию, я все же позволил себя усадить. Только этот хитрый извращенец перехватил мое бедро и посадил на себя, заставив оседлать его сверху.
Мы только поцелуемся, серьезно сказал я, глядя на него сверху вниз.
Конечно, мой сладкий, его хищные миндалевидные глаза, плотоядная полуулыбка, мягкий изгиб брови. Я потянулся к его хвостику и стянул резинку. Черные густые волосы рассыпались, подчеркивая белизну белой кожи, даже при свете свечи.
Нравится?
Я чуть кивнула на самом деле просто дух захватывало. Я наклонился и снова поцеловал свое чудовище. «Интересно, когда я решил, что он мой?»
Его руки сжимали мои ягодицы, когда я смелее проник в его кровожадный рот. Он ответил, подталкивая меня языком к тому, чтобы я не стеснялся пробовать его дальше. Подталкивал?
Вернее сказать настаивал! Проглатывал!! Но, боже, как это было приятно
Мы впились друг в друга, не давая дышать, лаская, прикусывая. Сидеть на нем стало не удобно, выступающий бугор сильно мешал. Я задвигался.
Осторожно, оторвался Локи, иначе одним поцелуем не отделаешься.
А я промолчал, проваливаясь в тьму бездонных зрачков, высосавших весь синий. Локи ехидно улыбнулся, на отсутствие угроз с моей стороны и хотел что-то добавить, но я не позволил, нагло затыкая этого придурка его же орудием. Я быстро учился. Мы целовались всю ночь
Часть 22
Еще четыре дня пролетели на одном дыхании; я пахал на отстройке и помогал таскать воду для «огородников», пока каждый член отряда пытался намылить Локи шею, получая иногда по полной. Доктор ходил разговаривать с атаманом, как он сам мне рассказывал, у него в лазарете не хватало места для всех «отдыхающих». А Закари молча выслушал и ничего не ответил, на что Сэджвик развел руками и, неодобрительно качая головой, удалился.
Знали бы они, что ко мне Локи возвращался словно после приятной прогулки, а не целого дня изматывающих тренировок. Снимал плащ и платок с лица (я настоял, пусть видит, что я его не боюсь), и спрашивал, как у меня дела, стараясь обнять и втянуть в игру с одинаковым подтекстом, но я отделывался страстными поцелуями. И даже немножко привык. Хотел их, ждал целый день, радуясь, когда эта скотина вальяжно входила в «наш палац» и искала меня взглядом.
Целоваться было потрясающе, но тяжесть в паху сводила с ума, и, кажется, не одного меня. В очередной раз, я с трудом оторвался от Локи, пытаясь отдышаться.
Продолжим? без тени смущения предложил этот извращуга но признаться мне тоже хотелось. Что же это за власть такая странная, вроде понимаешь, что не должен, но здесь так темно, а тело горит, прося ласки его ласки. Странно, но на его месте я не могу представить никого другого, даже противно становилось от одной мысли.
Его рука накрыла мой выдающийся из штанов стояк, и все мысли вынесло напрочь кроме одной
Я бы хотел кое-что попробовать, чувствуя себя таким же развратником, начал я.
Все что угодно, зайка.
Прекрати эти дебильные прозвища.
Конечно, сахарный мой.
«Ладно. Не хочешь по-хорошему»
Снимай штаны, приказал я.
Локи опешил лишь на долю секунды, а потом, не отрываясь от моих глаз, встал и, расстегнув черный кожаный ремень, спустил брюки.
Что ты задумал, чертенок?
Мне стоило больших усилий, чтобы не смотреть ниже пояса, но его член и так чуть глаз не выкалывал.
Садись.
Он послушался, опустившись на диван, чуть разведя колени и закинув руки на спинку. И как ему только удавалось чувствовать себя царем в любой ситуации?!
Я хочу попробовать то, что ты делал со мной в первый раз стеснение отступило, наверное оттого, что я и так постоянно краснел в его присутствии.
Что конкретно? да, стоило признать, арсенал у него был богатый.
Я потушу свет
В темноте плохо получится, схватишься еще за что-нибудь не то дразнил он меня.
«Вот же сука! Ща получишь».
Я не потушил свет. Подошел к нему вплотную и опустился на колени. Его член напрягся, мои щеки залила краска, но отступать я не собираюсь. Положил свои руки на его колени.
Ох, котик, ты играешь с огнем, предостерег он меня.
Я медленно наклонился к его члену и легонько лизнул красную от напряжения головку. Он вздрогнул от удовольствия.
Кайто
Я резко встал и шагнул назад.
Если ты будешь разговаривать, то мы остановимся на этом, не собираюсь вечно выносить его болтовню.
Локи улыбнулся и глубже откинулся на спинку дивана, принимая мою игру.
Я снова опустился на колени, положив руки как и прежде ему на колени. Я не торопился«пусть помучается». Наклоняюсь еще медленнее, он не отрывает глаз в ожидании. Приблизившись к его стволу со вздутыми венами, рассматриваю. Локи недовольно выдыхает от напряжения. Я приближаюсь совсем близко, так, чтобы его коснулось мое дыхание за секунду до того, как я провожу языком от середины вверх, цепляя головку за край. Чувствую, как под моими руками напрягаются его ноги, хотя лицо не выдает ничего. Он смотрит так, будто готов разорвать меня на части в любую секунду в любом из смыслов этого слова.
Я снова лижу его не спеша. Касаюсь губами. Захватывая зубами самую тонкую кожицу ствола и легонько оттягиваю. Локи вздрагивает. «Не такой уж ты и железный», радуюсь победе.
Обхватываю ртом его головку, не глотая, вожу языком внутри рта. Он глубоко дышит, я просовываю член глубже в рот, он чуть шире разводит колени. Я опускаюсь так глубоко, как могу, напрягая губы. Его член снова подрагивает, теперь чаще. Я добавляю руку у основания, как это делал он тогда и в едином ритме начинаю движения, желая довести его до сумасшествия, почему это должно быть только его привилегией?
Грудь Локи тяжело вздымается, но он неотрывно следит за каждым моим движением. Я ускоряюсь. Его член становится каменным, спасает только рука темп сумасшедший
Он выплескивается мне в глотку! От неожиданности я давлюсь, захлебываюсь и падаю на пятую точку.
Мразь, рычу, как только прихожу в себя, сказать не мог?!!
Ты запретил мне говорить, помнишь? ему похуй, он ни чуть не сожалеет!
Да, пошел ты! вскакиваю и кидаюсь к двери, сжимаю ручку, и дергаюглухо. Его рука пригвоздила хлипкую дощечку намертво. Он стоит позади меня.
Куда это ты собрался?
Не твое дело!
Нет, котенок, теперь моя очередь, шепчет на ухо.
В этот момент, оглушительным ревом снаружи, прокатилась рокочущая сирена, спотыкаясь о мелкие лачуги и ассиметричные строения.
Что это?
Бежим. Что-то серьезное случилось.
Локи перестал удерживать дверь, выпуская меня наружу. Одним прыжком перемахнув через лестничный пролет, я глухо ударился о песок и сорвался с места, слыша рядом отрывистые всполохи плаща Локи, словно гигантского хищника летящего в ночи.
Отовсюду стали появляться люди, разбуженные сигналом тревоги, и, одеваясь на ходу, так же как и мы, торопились вдоль главной улицы на просторный пятачок площади, где проходило мое наказание. Если что-то случалось в деревне, было условлено, что общий сбор всегда проходил там. Такое решение экономило время и сводило неразбериху к минимуму.