За стенкой раздались охи и вздохи. Скрипела кровать. Светка жила при гостинице, как и Тоня. Но Тоня жила внизу. Значит, это Бурый с моей несостоявшейся подругой развлекался. Прям как насмешка судьбы. Кто-то снимает сливки, а кто-то скулит от неудач.
В той жизни я отгородился от жизни, уйдя в работу. Гребанное воспитание не позволяло делать то, что могло испортить настроение матери. Мы с отцом жили считай ради неё. Это было как-то глупо. Вроде я и понимал это умом, но всё равно не мог решиться порвать эту зависимость от неё, начать жить так, как считал нужным. Проще было спрятаться от проблем. Если я не мог чего-то изменить, если я боялся что-то сделать, то я отгораживался делами. А что я делал сейчас? Почувствовав свободу, я потерял голову. Чтоб заниматься делом, кинулся доказывать всем, что я чего-то могу. При этом проигрывая и уповая наудачу. Глупость. Человеческая глупость неисправима. В соседней комнате всё продолжали развлекаться. Надо всё-таки себе девчонку завести. В той жизни с ними не получалось. Мать никого не одобряла. И чего я ей не перечил? Столько всего было упущено
Я закрыл глаза. Тридцать лет. Сейчас мне было бы уже сорок семь. А я всё ещё оставался ребёнком, которого толком ничего не знал в этом мире. Может и правильно было начать жизнь с нуля в новом мире. Я ведь был как человек с задержкой развития. Научился считать, читать и писать, но совсем не умел общаться с людьми, не умел и не хотел под них подстраиваться, закрываясь в коконе, стараясь сглаживать конфликты и признавать вину, даже если я и был не виноват. Серая амёба, которая не понимала, что всё зависит от неё. Сейчас я это понимал. В новом мире, в другом теле. Более слабом. Вот сейчас мне подошло бы заняться наукой, но я хотел драться и побеждать, чтоб больше ни одна тварь не решила меня сожрать. А тогда и девчонки появятся. Бурый был прав, пока ты слаб и не можешь защитить, на тебя не будут обращать внимания.
Пришлось потратить две недели, чтоб раны затянулись. Я ушёл из кабака. Оставаться там на всю жизнь я всё равно не планировал. Так как водителем автобуса меня не взяли, из-за роста и веса. Никто не поверил, что я смогу выжить, если сломается автобус и придётся его чинить. Пришлось идти на рыболовное судно помогать рыбу ловить. Туда меня взяли. Адская работа. Грязная и тяжёлая, но при этом с налётом романтики и соли. Получил я за это копейки. Чуть больше, чем получал в кабаке. Меня сильно по деньгам ущемили, так как не посчитали, что от меня не было большой пользы.
Тогда пришло понимание, что, даже если я буду вкалывать больше других, они не заметят этого или сделают вид, что не заметят. Мне нужно было выбирать: оставаться жить на вторых ролях или выбиваться в первые ряды.
Всё это время я прокачивал ловкость. Начиная от кидания меча в стену, заканчивая хождению по скользкому бревну. Хотя я продолжал тренироваться, выполняя физические упражнения, прокачивая выносливость и силу, мышцы нарастить так и не получилось. Но ведь не всегда мышцы имеют вес.
Был зимний дождливый день. Я ушёл за город. Там была база тренировки городовых, которые охраняли покой нашего городка от чудищ и лихого люда. Зимой тренировки сокращались и там можно было позаниматься на тренажёрах. Я кидал в мишень нож, думая, что к концу зимы по местным меркам мне стукнет восемнадцать и тогда можно будет учиться стрелять. Попробовать податься в городские стражи
Выстрел. Я упал на землю. Откатился в сторону. И какой идиот решил в меня пострелять? Спрятавшись за бревном, что стояло рядом. Выглянул из-за укрытия и чуть опять не схлопотал пулю. Кто-то ведь явно играется. Таких врагов, что желали моей смерти у меня не было. Или раньше не было, а теперь появились.
Пока я обдумывал, кто мог так забавляться, сам же думал, что делать. В пятидесяти метрах от меня был окоп. От стрелка можно было спрятаться там. Проскользнуть между мешками, наполненными песком по бревну. Сигануть в просвет между брусьями, проставленными наискосок, а там и до окопа недалеко. Оставаться около бревна было опасно. Стрелок продолжал тратить на меня пули. Стреляли по звуку из карабина. Шесть зарядов. Четвёртый выстрел, пяты, шестой. Перезарядка. В этот момент я и побежал. И ведь не жаль на меня пули. Тут уже можно и загордиться. Я уже проскользнул между мешками с песком, когда стрелок начал стрелять мне вслед. Один раз, чуть не задел, но я вовремя пригнулся. Пролез между брусьями и пустился бежать к окопу. Согнувшись, скользя по грязи и лужам, под дождём и пулями, я лишь заметил, что стрелок засел со стороны вышки, что стояла на полигоне. И оружия нет, чтоб ответить. Идиотизм. Придётся ждать, когда кому-то надоест патроны тратить. Надоело тратить после того, как я оказался в окопе. Она спускалась, закинув карабин за спину. Я не видел её раньше в городе, иначе запомнил бы. Здесь женщины редко брались за оружие. Эта была при оружии, ножах и в штанах. Лёгкая кожаная броня, что доходила ей до бёдер, наручи до локтей с чешуйчатыми пластинами, ботинки до колен со стальными вставкамиона была одета лучше наших городовых. Шлем прятал волосы, но оставлял открытым лицо. Не особо высокая, но выше меня на полголовы. Лет тридцати, может и меньше. Лицо у неё было обветренным, загорелым и делало её старше. За доспехом фигуру было не разглядеть, но она точно не была хлипким созданием.
Вылезай! Убивать не стану! крикнула она.
А какого стреляла?
Проверить тебя хотела. Работа есть.
Быть мишенью? Я несогласен, ответил я. Она рассмеялась.
Нет. Ты для других целей нужен. Или неинтересно? Вань, думай быстрее.
Рисковать или нет? С одной стороны, она меня могла сейчас прикончить, а с другой Что-то мне подсказывало: если бы она захотела, то меня бы уже не было в живых. Я выбрался из окопа. Она стояла около брёвен и курила, не обращая внимания на дождь.
Чего за работа? подходя к ней, спросил я. Оценивающий взгляд, ленивая улыбка.
За железом поедем, растягивая слова, сказала она, наблюдая за моей реакцией.
Допустим. С кем хоть дело имею? Представиться ты забыла. Кто ещё в деле?
Джули. Бродяжничаю понемногу. А в деле помимо нас с тобой будет ещё двое.
Почему я?
По рекомендации Бурого. Так как? Согласен? спросила она.
Нужны детали
Глава 3 Команда
Выезжаем по весне. До этого формируем команду. Семьдесят процентов нам с Бурым. По пятнашки вам с напарником. Если первое дело выгорит и себя норм покажете, то пересмотрим проценты. Хотя получите на руки достойно. Весьма достойно. Уж точно больше, чем ты получал в кабаке, ответила она.
В чём работа заключается? Если на караваны нападать, то я пас.
Чего так? спросила она.
Того. Не моё.
Мы за железом едем. Ночуем в степи. Без стен.
В машине?
Можешь на свежем воздухе, усмехнулась она. Если опасаешься тварей, то пойму.
Их только дурак не опасается.
Это понятно, что каждый. Я о другом. У некоторых ненормальная фобия на эту тему. Знаешь, из тех, кто из дома в сумерки не высовывает носа, боясь собственной тени.
Тени я не боюсь, но и кормом становиться не собираюсь.
Это хорошо. Самоубийцы нам не нужны. Спонсирую мероприятие я. Оружие с меня, как и расход на подготовку. Пока не пристреляемся, то никуда не поедем. Бурый говорит ты каждый день тренируешься?
У меня оружия нет. По малолетству. Отец разрешение не дал. А так, да. Болтаться в хвосте не собираюсь.
Но пока болтаешься где придётся.
Пока из-под опеки не вышел, то приходится. Без документов ни в один город не въедешь, ответил я.
Не, въехать можно, но долго не пробудешь. Хотя в некоторых городах договорились на радиосообщение. Делают запрос: откуда такой без доков приехал. Получают ответ. Если всё чисто, то выдадут новые взамен потерянных. А так, право одной ночи и катись до своего города устанавливать личность. У тебя днюха когда?
В конце зимы.
Как раз документ получишь и возьмём тебя с собой, если перестреляемся и согласен. Точные координаты не скажу, но предупреждаю, дело опасное. Назад можно не вернуться. Но сливок с него получишь столько, что будешь не обижен.
Если оружием обеспечишь, то я в деле.
Договорились. Завтра здесь перед сиестой встречаемся.
Она закашлялась. Видимо, давно курила. Табак уже начал оседать в лёгких. Я видел, как люди со стажем загибались от курева в этом кашле, когда не могли прокашляется по минуте, поэтому и не начинал курить. Пусть это и могло придать солидности в глазах местных парней, но я не хотел отвлекаться на кашель, если понадобилась бы отбивать нападение.