Крупнее, злее, умнее. Всеядны. За три десятка лет, пока я в этой деревне живу, загубили и сожрали стольких людей, что счёта им нет. Любят они человечину. Хотя в лесу столько живности нет, сволочи проклятые, пристали к нам. Жить не дают!
Они себя шумунами называют, а мы просто шимпанзе, хотя вроде даже какое-то научное название есть, подал голос Ришат.
Факел, отгорев своё на небе, потух.
Иртыш, шестому, осветительным: упредительное десять секунд. Остальным: цель сто один пехота, осколочно-фугасным, взрыватель фугасный, пять снарядов залпом огонь!
Иртыш, шестому, осветительным: упредительное десять секунд. Остальным: цель сто один пехота, осколочно-фугасным, взрыватель фугасный, пять снарядов залпом огонь! повторил Усков.
Денис слышал через рацию выстрел шестого орудия, начал про себя отсчитывать. Через несколько секунд послышался залп батареи, и в этот момент на небе вновь вспыхнул осветительный снаряд.
Шумуны, или просто шимпанзе, уже вовсю орудовали внутри загона. Добили к тому времени всю скотину, а некоторые уже, взвалив коров на плечи, тащили их в сторону леса, ловко перепрыгивая двухметровый забор. Автоматы сторожей затихли.
Одновременные разрывы артиллерийских снарядов застали шумунов врасплох. Причём снаряды упали так, что часть разорвалась у ближнего забора, часть ближе к лесу, перед носом идущих с добычей впереди обезьян.
В организованной группе охотников началась паника, шакалы метались между ними, а количество стоящих на ногах обезьян-охотников сокращалось. Осветительные ракеты периодически подсвечивали поле, а осколочно-фугасные снаряды разрывались всё ближе и ближе к центру огневого мешка, перемешивая с землёй и обжигая раскалёнными осколками части тел, кровь и плоть.
Урал, Иртыш по цели сто первой стрельбу окончил.
Расход двадцать девять.
Иртыш, я Урал, принял.
На тепловизоре прямо всё плывет, не видно ничего. У вас как?
Движения нет! ответил Денис.
А мне можно посмотреть? Дед Расул подорвался с места, но тут же упал на пятую точку, ударившись головой о низкий потолок МТ-ЛБ.
Можно, люк откройте и любуйтесь. Ришат, ты сказал, что они сами себя шумунами называют. Ты с ними общался, что ли?
Не я, товарищ майор, а дед Расул. Они знают наш язык.
В смысле знают? Дед Расул, походу, ты мне много чего не рассказал.
В этот момент по крыше машины, мелко стуча ногами и шипя, начало что-то ходить.
Кто там ещё? Качанов потянулся руками за стопорной ручкой крышки люка.
Серёга, отставить. Ты чего! Забыл, куда попал? Денис дёрнул его за руку.
Судя по количеству ног, это сколопендра. Больше никто так не умеет в этом мире ходить, прокомментировал Ришат.
Они тоже большие?
Вы даже не представляете насколько, ответил Ришат. Но броня тут для неё крепка, долго ей придётся нас выковыривать.
Бато, заводи, крикнул во весь голос Денис. Выезжай из укрытия и поехали к загону. Ришат, твои сколопендры трупы обезьян едят?
В этом мире в основном все едят всех, а эта тварь почти на первом месте по обжорству.
МТ-ЛБ, пшикнув сжатым воздухом, завёлся. Бато включил бортовые огни с маскировочной накладкой и мягко тронулся в сторону загона. Огромной многоножке, видимо, данный манёвр не особо понравился, или же ей одну из ног гусеницей отдавили, но стуки по броне стали отчётливее, сильнее и настойчивее. До места, где прежде существовал загон, доехали быстро. Денис с желаниями твари угадал: почуяв запах свежей и ещё тёплой плоти, сколопендра быстро потеряла интерес к железной машине и исчезла в темноте.
Подождав пару минут, Денис чуть приоткрыл верхний люк. Большая поляна была изрыта разрывами снарядов. Куски дёрна местами тлели и дымились. Запахи сгоревшего пороха, гари и жжёного мяса ударили в нос.
Где-то в темноте шуршала и шумела, поглощая свою еду, сколопендра.
Серёга, я в ночник насчитал их около тридцати штук, когда они из леса выходили. А ты?
Я не смог посчитать, пожал плечами Качанов, техника старая.
Дед Расул, уважаемый вы наш, у вас минута времени доложить про обезьян.
Да чего рассказывать. Конкретно в этом лесу живут два племени. Расселились на деревьях. У них, типа, хижины. Есть вожак. В каждом племени пятьдесят семьдесят обезьян, включая охотников, самок и детёнышей.
Откуда ты всё это знаешь?
Был у них. Дочку мою увели, хотел договориться, вернуть.
Смог?
Нет, они мне череп её отдали, моих провожатых убили, а меня отпустили. После этого иногда внаглую приходили просить скот. Если не дашь ночью возвращались и людей забирали.
Понятно. Ладно, будет интересно сам сюда завтра приедешь и посмотришь результат, если тварь тут всё не сожрёт. Хотя куда ей столько.
Да сейчас повылазят тут, поэтому заберём сторожей, и поехали уже, отозвался Ришат. Сторожей шакалы пытались достать, но толстые доски и хорошая реакция мужиков спасла им жизни. Как и проинструктировали, после первого же факела они спрыгнули в погреб, закрылись и ждали прихода морпехов.
Дед, мы свою часть сделали, Ришата отдашь мне в проводники, тем более он сам хочет. Да, Ришат?
Договорились! ответил повеселевший глава поселения.
Глава 4
Разрешите, товарищ майор. В дверях стоял сержант Нагорный.
Да, заходи, Паша. Всё сделали?
Так точно. Без потерь. Местного взяли, в тридцати километрах отсюда, когда обратно уже ехали. Не смог ничего объяснить.
Где он?
В кузове, связанный лежит!
Паша, скажи дневальному, пусть Субботина позовет.
Я тут, товарищ майор, отозвался младший сержант Субботин, стоя за дверью, из-за которой его не было видно.
Отлично, заходи и закрой дверь. Докладывайте, что узнали. Паша, начинай.
Проверили все направления. Дорога единственная, ведёт на север, ближайший населёный пункт в сорока километрах отсюда. По пути только линии электропередач. Посёлок достаточно большой, и, судя по звукам, есть небольшие пилорамы. Дома все деревянные, из бруса сделаны. Тут, похоже, зимы не бывает, холода слабенькие какие-то, как на югах. Вооружённых людей не видел. Много иностранцев. Речь в основном нерусская. Главная дорога проходит по окраине посёлка и дальше. У местных узнал, посёлок называется Баложе. Глава этого посёлка латыш.
Урал не спалили? Со зверьём что? уточнил Денис у младшего сержанта.
Никак нет, мы спрятали его за пару километров, в охранении двое остались, а я с Калюжным в посёлок ходил. Лбов нам у местных гражданку нашёл. На обратном пути встретили на мотоцикле местного, отсюда, из Урмана, хотел сперва от нас убежать, но в кювет свалился.
Объяснить, куда и зачем едет, не смог, ну, мы его в кузов и закинули. Антон его чуток помял, сопротивлялся сперва.
Паша, у тебя что?
У меня всё веселее, товарищ майор.
Ну так подойди, ты чего, пил, что ли? Что за перегар?!
Пришлось, товарищ майор. Приходила баба одна, чуть-чуть за тридцать
Да им всем чуть-чуть за, странно, что за тридцать, обычно за восемнадцать, засмеялся Субботин, но тут же перестал, увидев взгляд Дениса.
Короче, ей надо было по хозяйству помочь, хотя, я так понял, больше повод был. Кто его знает, вроде мужики в деревне есть, а она видная
Паша, ловелас хренов, что ты мне тут начал, докладывай по существу, а то оставлю тут с ней, будешь жить-поживать и зверьё отгонять.
После всех дел отправила меня в бане искупаться, а потом пригласила в дом на ужин. Пришлось выпить.
В итоге рассказала мне интересные вещи. Местный барин, Расул, живёт по типу помещика. У него даже небольшой гарем есть, пять жён, четырнадцать детей. Особого криминала нет, но, когда ему баба какая местная понравится, он мужа её отправляет на пастбище, коров охранять, а оттуда частенько не возвращаются из-за шумунов. И с ними, кстати, у него договор есть, по крайней мере так она мне сказала. Он им детей-грудничков носит, падла. А ему никто не может ничего сделать, типа, он тут закон. Всех неугодных убивает или отправляет к обезьянам.
Получается, что он нам врал. А с детьми дальше что? Я не в курсе, ну, типа, никто их больше не видел и не знает. Слухи ходят, что шумуны каким-то духам поклоняются или зверям. Ну и в жертву их приносят. Но опять же, это разговор пьяной бабы.