И то, что произошло в следующее мгновение, лишнее тому подтверждение.
Внезапно с четырех сторон словно из ниоткуда появились темные тени, раздалось почти синхронное клацанье, с которым патрон досылается в патронник автомата, и на редкость мерзкий голос заорал:
Стоять, мля! Это государственная служба охраны кордона! Быстро попадали мордами в землю и сцепили руки на затылке!
Видимо, бородач не привык к такому обращению, небось на Большой земле солидный пост занимал. Презрительно сплюнув, он с ухмылкой поинтересовался:
Так стоять или падать? Ты уж определись.
Это он, конечно, зря. Богдан, например, сразу определился и уже лежал как сказали, прикрыв затылок ладонями на всякий случай. Правда, смотрел снизу вверх, что будет.
Блондин со вторым «туристом» тоже пока еще стояли на ногах, видать, тоже положение в обществе позволяло класть с пробором на все существующие службы охраны. Однако они не знали, что полномочия «кордонных» простираются гораздо выше, чем они могут себе представить.
На землю, паскуда, быстро! рявкнул начальник патруля, занося приклад автомата для размашистого удара.
И это было ошибкой. Видать, бородач в перерывах между бизнес-встречами боксом увлекался, поэтому сработал на опережение, врезав начальнику точно в челюсть.
Послышался звук падающего тела, после чего Богдан на всякий случай, глубоко вдохнув, спрятал лицо поглубже в грязь. Ему не надо было смотреть для того, чтобы понять, что сейчас происходит. По звукам было ясно.
Смачные, резкие удары прикладов и тяжелых берцев совпали с воплями «туриста». Какой бы ты крутой боксер ни был, а против четверых бойцов, хорошо обученных лупить ногами в пах и прикладами по почкам, устоять не получится.
В общем, «туристов» положили за несколько секунд и еще где-то с минуту буцкали ногами, вышибая спесь, крутизну и уверенность в собственной неуязвимости. Богдану тоже пару раз досталось по ребрам, но больше для порядку. Это, считай, не били, а так, отметились. В данном случае целые ребраэто, можно сказать, подарок за послушание. После чего раздались знакомые стрекочущие звукиэто на запястьях пленников затянули наручники. Потом сильные руки выдернули Богдана из грязи, ствол автомата ткнул в позвоночник, и всё тот же мерзкий голос произнес:
Ну что, сволочи, погуляли за кордоном три минуты? Теперь готовьтесь за это десять лет другую зону топтать, которая пишется с маленькой буквы. Шагом марш до КПП, и не дай Зона вам хоть один шаг в сторону сделать. Пристрелим как шелудивых крысособак, и нам за это только благодарность объявят.
* * *
Однако часом позже Богдан уже подходил к бару «Второе кольцо», находящемуся неподалеку от того самого хилого периметра с развешенными на нем табличками угрожающего содержания. Бар являлся главной достопримечательностью села Ораное, в брошенных жителями домах которого квартировали многие охранники кордонате, кому было лень после смены мотаться за сто километров до Киева, а потом столько же обратно на работу. Ну а какие еще развлечения в заброшенном селе? Правильно, бар, который одновременно и столовая, и магазин, и место, где можно узнать все местные новости и поделиться своими, если таковые имеются.
Со вчерашнего дня, когда Богдан был здесь в последний раз, обстановка никоим образом не изменилась. Те же деревянные, грубо ошкуренные столы и длинные скамьи, ерзать на которых категорически не рекомендовалось, ибо, пренебрегая этой элементарной техникой безопасности, посетитель имел практически стопроцентную гарантию на память о Зоне получить пучок заноз в филейные части.
На бревенчатых стенах хозяин заведения развесил головы и шкуры мутантов, в большинстве своем поддельные, ибо за настоящую голову взрослого мясоглота с неповрежденным черепом можно было купить весь этот бар вместе с потрохами его хозяина. А тех голов щерилось со стен аж две штуки, пугая белыми пуговицами глаз свеженьких туристов.
Военные, кстати, против официальных туристов ничего не имели, если те не пытались пролезть за кордон. Из Киева каждый день приходили несколько официальных автобусов с любителями острых ощущений. Любопытствующим разрешалось издали поглазеть на кирпичные будки КПП «Дитятки», послушать хриплые вопли матюгальника, призывающего сознательных граждан Украины и сопредельных стран не пытаться проникнуть на охраняемую территорию, посетить музей в селе Ораное с чучелами мутантов, расстрелянных с вышек, и макетами аномалий, которых в большинстве своем никто из вояк в глаза не видел. А также перед тем, как загрузиться обратно в экскурсионный автобус, туристам было дозволено пожать напоследок твердую как лошадиное копыто ладонь сурового воина в камуфляже, охраняющего не Зону от нас, а нас от Зоны.
Конечно, многие уезжали разочарованными. И потом возвращались обратно, уже поодиночке, чтобы выяснить у радушного Бармена, нельзя ли как-то всё-таки побывать за кордоном. И выяснялось, что можно. Но с риском попасться охране. Также экстремалы узнавали, что на вышках есть пулеметы, но тот очень опытный сталкер, который их поведет, точно знает, как пройти на ту сторону совершенно безопасно для жизни и здоровья.
Тем, кто был особо недоверчив, Бармен показывал старую газету с портретом Богдана и обширной статьей о том, как молодой спасатель единственный смог выйти из эпицентра аварии и даже вытащить оттуда на своих плечах полумертвого ученого.
Обычно после этого у сомневающихся отпадали все вопросы. Бармену выплачивалась нехилая сумма, и этой же ночью легендарный сталкер уже заставлял отчаянных экстремалов месить животами грязь, ползая сначала по полю, а потом по тесной трубе.
А потом наступала развязка. Группу «принимала» охрана, которая, само собой, была в курсе происходящего, и начинала крутить пленников на бабки, стращая десятилетним сроком заключения. Но Бармен с Богданом в те дела не лезли. Это уже была не их часть бизнеса, который не сказать чтобы процветал, но позволял обоим получать взаимоустраивающий и относительно постоянный доход.
Богдан подошел к стойке. Бармен, деловито протирающий стакан, поставил его на поднос, кивнул сталкеру, сунул руку в карман и положил на стойку не особо толстый конверт.
Твоя доля.
Богдан зналможно не пересчитывать. С этим толстяком его связывали давние деловые отношения, и Бармен не станет мелочиться, пытаясь отжать себе пару лишних купюр. Хотя, надо признать, сквалыга он редчайший. Но не в данном случае.
В это время дня народу во «Втором кольце» было немного, поэтому Бармен был не шибко занят и явно настроен потрепаться.
Как всё прошло? поинтересовался он, наливая Богдану на три пальца в только что протертый стакан.
Как всегда, пожал плечами сталкер. Сейчас стрясут с клиентов положенное да отпустят с миром. Хотя я рад, что один из них зарядил Кривому Тарасу в челюсть. Она у него давно напрашивалась на встречу с чьим-нибудь кулаком.
Это обойдется ударившему в лишнюю пару тысяч зеленых, хмыкнул Бармен. Нехилая цена за одну-единственную трендюлину.
Будь у меня лишние деньги, я б не отказался от такой развлекухи, заметил Богдан, пряча конверт за пазуху. После чего взял стакан, махнул его залпоми закашлялся. Надрывно, с присвистом, не так, как кашляют те, кому местная самопальная водка пошла не в то горло.
Прошло не меньше минуты до того, как приступ утих. Богдан отнял руку от рта, глянул.
На ладони расплылась густая белесая слизь с длинными красными прожилками. Плохо, конечно, но пока не критично. Мокро́та с кровьюэто не то, что кровь без мокро́ты. Конечно, ничего хорошего, но не смертельно. По крайней мере, в самые ближайшие дни.
Всё плохо? поинтересовался Бармен, протягивая салфетку.
Нормально, буркнул Богдан. Подёргаюсь еще. С некоторых пор у меня возникает ощущение, что во мне живут два человека. Одинздоровый кабан, а другойалкаш, разлагающийся заживо от лучевой болезни. Впрочем, плевать. Есть новые клиенты?
По нашей части пока нет, покачал головой Бармен. И в ближайшее время не предвидится. Это в Зоне всегда вечная осень, а у нас зима на носу. Сам знаешь, уже сейчас мало желающих по стылой земле ползать. А уж как снег выпадет, так вообще считай сезон закончен. К тому же говорят, о наших с тобой делах слухи поползли, так что бизнес может вообще накрыться медным тазом.