Отправь Михаила к Семену Ивановичу, пусть в сторонке за действиями профессора наблюдает, как бы он там не увлекся, дал указания Фире, а сам обернулся к сестрам. Сима, могу осмотреть вашу сестру, возможно, и причину болезни отыщем, но хочу предупредить. Обещать ничего не берусь, да и патента врача у меня нет.
Так вы же, насколько нам известно, охранитель, вымученно улыбнулась Сима.
Ну да, в своде правил записано, что охранитель Российской империи обязан, не щадя живота своего, защищать клиентов и делать все возможное для их блага. Кстати, там есть еще не одна размытая формулировка о правах и обязанностях охранителя. Если подходить формально, то получается, я имею право лечить, не имея на то образования. Чисто теоретически, пока положения не исправят могу на это ссылаться при определенных условиях. А об этом раньше-то я и не думал, Сима подсказала выход из положения получается, никто меня обвинить не может.
Хм, озадаченно потер я висок, придется составить договор об оказании вам услуг по непосредственно своей квалификации.
Это как? поинтересовалась Лиза, настороженно переведя взгляд с меня на сестру.
Минуту, поднял указательный палец. Фира, иди и пиши! положил бумаги на стол, а сам подошел к окну, наблюдая за усиливающимся дождем.
Минут пять диктовал сестре милосердия текст договора, сам с чернильными ручками так и не подружился, а писать карандашом в данном случае нельзя. После составления договора и подписания, хотя Сима и нервно губу закусила, так как про оплату услуг написано расплывчато, понимая ее настороженность, пояснил:
Фраза «гонорар охранителя оплачивается после дополнительных условий и согласований» пока ни к чему не обязывает, но без договора не могу приступить к осмотру.
Дую ли на воду? А хрен его знает, не удивлюсь, если сестриц подослали и ждут промаха с моей стороны. Сомневаюсь в этом, так как знать, что профессор из своей лаборатории не пожелает в день открытия выйти, даже я не мог представить. Но лучше перестраховаться.
Документы подписаны, медицинская карта девочки заполнена, и я приступил к осмотру. Температура под тридцать восемь, слабость, обмороки. Горло не красное, соплей нет, кашля нет
Мне нужно прослушать твои легкие раздевайся, взял слуховую трубку, а сам в недоумении.
Это неприлично, в страхе посмотрела на сестру Лиза.
Это доктор, напомнила та ей.
Можно спину оголить, этого должно хватить, подсказала Фира.
Прослушивание легких не дало никаких результатов, а лимфоузлы под мышками увеличены, одышка присутствует, но хрипов нет. Да, без Семена Ивановича не обойтись.
Ждите здесь, коротко сказал я и отправился за профессором.
В лаборатории кипит работа, профессор что-то перемешивает, успевая делать какие-то записи. Понимаю, что он занят, но девочку жалко. Кстати, у Лизы наблюдается еще потеря веса, что ухудшает и без того тяжелое состояние, да и держится она из последних сил: заметил, с каким облегчением на стул села и даже не постеснялась, что могу ее без одежды увидеть.
Ваня, мне еще требуется пара часов, мельком глянул на меня Семен Иванович.
Девочку необходимо осмотреть, я ничего не понял, честно признался я ему, а потом перечислил симптомы.
На расстоянии диагноза не поставить, помешивая в пробирке какую-то жидкость, ответил доктор.
Она в кабинете, прозрачно намекнул я.
Ты мне сорвешь эксперимент, поморщился тот.
Его все равно повторять придется, один результат ничего не докажет, привел я аргумент. А первому пациенту в нашей клинике необходимо оказать всяческую помощь.
Хрен с тобой, полчаса, по прикидкам, есть, пошли, неожиданно согласился профессор.
На ходу задал мне несколько уточняющих вопросов, а войдя в кабинет, стал сестер расспрашивать по новой. А потом заставил Лизу пройтись по кабинету, на что Сима заявила:
Она без помощи не сможет, бедро поранила, а оно зажить никак не может.
Через минуту перед нами предстал пропитанный кровью бинт, по мере разматывания которого все встало на свои места. Запаха разложения ни с чем не перепутать, а вздутие и покраснение говорит само за себя.
Сепсис, выдохнул профессор и, сняв пенсне, стал тереть стекла.
Хреново, согласился я.
Ваня, это не то слово, покачал головой Семен Иванович.
Угу, вижу, что диагноз профессора напугал не только сестер, Фира стоит вся бледная, прижав ладошку ко рту.
Господин Иван Макарович, к вам посетители, раздался из-за двери голос нашего дворника.
Передай им, чтобы обождали, заняты сильно, ответил ему и посмотрел на Лизу. Не волнуйся ты так, ничего смертельного нет, лучше расскажи, как такую травму получила.
Ваня, не обнадеживай больных, когда помочь не в силах, прошипел профессор.
Я-то, может, и не помогу, глянул я на компаньона, а вот вам данная задача вполне по плечу. Фира, готовь операционную, инструменты прокипятить, бинты и мази, горячую воду
Поняла! выбежала сестра милосердия из кабинета.
Лиза же нам рассказала, как пару недель назад напоролась бедром на сук. Сестре говорить ничего не стала, чтобы ту не расстраивать, а потом и значения не придала, что рана не заживает. Да и плохо себя стала чувствовать, сделалось не до какой-то ранки на бедре.
На минутку, поманил меня к окну Семен Иванович, а когда я подошел, тот мне объяснил, что сепсис в таком состоянии не лечится, а больная только мучиться будет.
А мы попытаемся, криво улыбнулся я.
Глава 2Первые клиенты
За дверью возник шум, похожий на драку, прервал мои начавшиеся объяснения, и я выглянул в коридор. Трое парней бьют нашего «мастера на все руки». Ну, точнее, двое держат, а третий пару раз Михаилу по корпусу ударил, это я успел заметить.
И что же тут происходит? спрашиваю, а сам руку в карман опустил.
Стою к блатным правым боком, готов в любой момент с левой руки начать стрелять. А в том, что пожаловали к нам воры, никаких сомнений, их за версту видно, нет, не всех, естественно, но у этих молодых парней все руки в татуировках. Если в моем мире еще могут возникнуть сомнения, кто есть кто, то в имперской России наносить себе на кожу тату принято только в узких кругах. Хотя вполне возможно, что и аристократы подобными рисунками увлекаются, но напоказ не выставляют.
Ты лепила? резко развернувшись, спросил парень, бивший Михаила.
С блатным жаргоном знаком постольку-поскольку, но слово «лепила» в переводе на общедоступный язык означает «доктор», знаю, поэтому ответил:
Один из владельцев данной больницы, доктором меня сложно назвать, но кое-что понимаю во врачевании. Однако боюсь, что с таким подходом, кивнул на парней, продолжающих держать нашего дворника, ничем не смогу вам помочь.
Прости, уважаемый. Парень за спиной махнул своим подельникам рукой, и те Михаила отпустили, да один еще и фартук на нем поправил. Базар дело до тебя. Перетереть нужно.
Можем и поговорить, согласился я. Времени сейчас нет, через час. Хорошо?
Нет, упрямо мотнул головой блатной. Время не терпит, пошли со мной.
Упс, в руках воров возникли словно из воздуха ножи. И что, мне в них стрелять теперь? Н-да, ситуация. Вытащил револьвер и озадаченно потер стволом лоб.
В чем проблема? спрашиваю, заметив, как Михаил осторожно пару шагов назад сделал и за спинами державших его не так давно парней очутился и знаками мне показывает, что головы им свернуть может.
У нас в пролетке пахан, плохо ему, прищурившись, ответил главный в троице.
Нормально не мог сказать? поинтересовался я и дворнику отрицательно рукой махнул.
Так на этой территории нас обычно все слушаются, хмыкнул парень, а потом представился: Жалом меня кличут.
Пошли, поморщился я, решив, что ссориться с ворами в первый день работы глупо.
Нет, их не боюсь, хотя и могут они много крови попортить. Для нас больной ли, раненый ли пациент, а если имеются претензии к этим людям у полиции, то это не моя забота. Хотя определенную тактику выработать придется, над этим необходимо подумать и строго придерживаться правил, а то плясать под дудку воров никакого желания нет.