Стоило безымянному бросится на Бога, как прямо из-под ног начал сыпать град из камней. Булыжники и куски асфальта полетели в него с невероятной силой. Каменюка, попавшая в челюстьсбила парня с ног, усаживая на задницу. Молодой человек в пальто резко пригнулся и в тот же миг над его испорченной причёской свистнул воздух, рассечённый косой. В ответ косарю, из дороги под его ногами почти вертикально вырвалась железная труба диаметром никак не меньше запястья, вошла под острым углом в бедро и вышла из противоположного плеча, прошив тело наискось.
Костлявый издал протяжный хрип или даже вой но, спустя несколько секунд, переросший в смех:
Хаа-а-а-ха-х. Либо вступай на престол владыки повисший, как бабочка на шпильке, Смерть запнулся чтобы сплюнуть кровь, владыки этого мира и избавься от нас, либо умри!!!
Явно неуместный ультиматум взбесил Бога. Ещё бы! Ведь никто не смеет диктовать всезнающему и всемогущему, что и как делать!
А буря так и продолжала сжиматься, постоянно прибавляя скорости скользящим грозовым тучам. Молнии то и дело окрашивали их изнутри, одна за другой, наполняя тёмно-серые вздутые массы багряными вспышками. Шторм приблизился к девятиэтажному дому, в котором заняли позицию Андрей с Алиной. Чудовищной силы ветер, сначала подхватил и унёс в темнеющую бездну какой-то лёгкий мусор с верхних этажей здания. А через мгновение туда же полетели останки мебели и, затем, куски разбитых железобетонных плит.
Выбравшийся из ловушки толстяк совершил рывок достойный борца сумо: обхватил паренька, кажущегося стеблем камыша на его фоне, пронёс несколько стремительных шагов, пока не споткнулся, и навалился на него сверху всей своей тушей. Кажется, из-под него раздался хруст ломающейся кости, но это мог быть и далёкий раскат грома. Тот час отпущенная и упавшая длинноволосая, кашляя, схватила из грязи ржавый огрызок какой-то трубы и замахнулась для неистового удара, целясь в голову, торчащую вверх затылком из-под массивного брюха.
Прямо над бьющимися за судьбу мироздания, спиральное завихрение разверзло чёрную бездну, которая с оглушительным треском изрыгнула к земле молнию с густыми ветвями. Электрический разряд залил всё голубым светом, впился в железяку, поднятую длинноволосой над собственной головой и вышел из её живота на уровне пупка, в конце своего пути разя распластавшегося толстяка. Ни дымящаяся девушка, неестественно выгнувшаяся в спине и свалившаяся на бок, ни воняющий палённым мясом стонущий мужчина, даже не успели сообразить, что произошло.
Тем временем, сорвались и умчались с ветром очередные плиты панельной девятиэтажки, пережившие ядерную бомбардировку на своих положенных местах. Дом покосился к дороге, но очень быстро был затянут бурей в противоположном направлении. Плита за плитой, кусок за куском, шторм разорвал и засосал в себя руину.
Земля завибрировала. Чёрный бычий глаз в небесах стал ещё больше и полностью поглощал попадающий в него свет. Грохот грома уже не умолкал, за ним не было слышно даже воя совсем одичавшего урагана.
Бог материализовался из пустоты, среди несущегося с ветром пепла и пыли. Стоя на теле толстяка он протянул к небу руки.
Сейчас вознесётся!!! завопил пригвождённый Смерть.
Собравшись с силами, шатаясь, поднялся на ноги здоровяк.
Война! обратился к нему бог, голосом, перекрывающим даже грохочущий окружающий хаос, Война! Ты хитёр! Даже хитрее меня! слова раздавались со всех сторон и, кажется, рождались в переплетении раскатов грома, превращаясь в симфонию зловещих басов.
Что ты имеешь ввиду? равнодушно спросил доселе безымянный парень, прикрывая лицо от летящей пыли тыльной стороной ладони, не в силах сдвинуться с места.
Несмотря на гул, его вопрос достиг ушей юноши.
Ты сумел выследить меня, хоть я и знал о каждом твоём шаге, сумел приблизиться молодой человек медленно опустил руки, грохот грозовых раскатов стал едва заметно реже. а потом Потом ты пытался убить меня. Но у тебя не вышло. кажется, уверенная до сих пор злоба в божественном гласе, начала подрагивать, равно как и гроза в почти чёрном небе. Второй раз я бы не повторил своих ошибок, и ты не смог бы ко мне подойти. Ты это понимал всезнающий обвёл рукой изувеченных всадников апокалипсиса, Понимал лучше, чем они Они Слишком самоуверенны! Тогда, как и сейчас, избитый и обессиленный, ты стоял передо мной и пытался найти выход из сложившейся ситуации
Гром стал вовсе редким по сравнению с адом царящим ещё минуту назад, а мчащиеся по кругу тучи начали замедляться.
И ты нашёл выход. парнишка горько усмехнулся, пальцами зачесал назад волосы, спавшие на лоб. Неожиданный на столько, что я не смог правильно сориентироваться. наследник хозяина мироздания выдержал паузу, сопровождая её улыбкой, Ты приставил ствол пистолета к своему виску, и молча нажал на спуск! его улыбка стала совсем уж горькой. Я был растерян более чем полностью. Видел, как твои мозги куда-то в темноту разлетелись, да у тебя в черепе дыра размером с мой кулак была!
Хриплым голосом его перебила длинноволосая, предпринимая попытки подняться:
Зря распинаешься Он не помнит она не смогла встать и снова растянулась на покорёженной дороге, но её мысли подхватил звучащий отовсюду голос:
Не помнишь кем был! Поэтому я и не мог тебя увидеть. Тебя, как всадника апокалипсиса, больше не было! А я искал именно Войну! То и дело задавал в голове вопросыгде война, когда он объявится, чем занят А тебяне было!!! Ты стёр себя из собственного мозга!
Труба, до сих пор пронзавшая Смерть, с лязгом нырнула обратно в землю, костлявое тело содрогнулось и упало на колени. Больше не мчась в круговороте, грозовые клубни стали быстро подниматься вверх, купол сверхъестественного шторма рассеивался.
Завороженные тихим танцем расходящихся облаков, всадники не заметили, как всезнающий сошёл с тучного тела Голода, лежащего без сознания. Восторженную ярость на лице парнишки, кажущегося теперь ничем ни примечательным, сменила тихая грусть. Он повернулся к Смерти и сказал собственным почти мелодичным голосом:
Я сдаюсь.
От удивления, у костлявого криво отвисла сломанная челюсть.
Но только не откажи в последней просьбе, всё же я плачу всевластием сторицей.
С трудом опираясь на косу всадник кивнул сглатывая густую кровь.
Между смотрящими друг на друга глазами, живыми и мёртвыми, пролетела капля дождя.
Позволь мне извиниться перед ней в голосе бога появился едва заметный хрип, И сказать сказать. хрип стал преобладать, а уверенный приятный бас вот-вот должен был сорваться и стать беспомощным плачем.
Всезнающий замолчал, чтобы не проронить слёз. Его взгляд стал стеклянным и сверлящим одновременно. На его бледно-розовую щеку упала дождинка и скользнула к подбородку, вслед за ней вырвалась одинокая слеза и слилась с её ручейком.
Капли воды зачастили и сменили далёкое одинокое завывание ветра в небесах, глухой мелкой дробью по безжизненным обломкам мира вокруг. Тёплый дождь был не просто круговоротом воды в природеплакала душа наследника мироздания. Размеренный, медленно рокочущий раскат грома, словно вой убитого горем, дополнил откуда-то издалека шёпот дождинок.
Понимая неустойчивое моральное состояние стоящего перед ним всезнающего, Смерть не стал дожидаться продолжения или, не приведи Бог, развития просьбы. Мерное кивание прекратилось, он сжал тонкие бледные губы и с пару секунд задумчиво смотрел себе под ноги.
Нет.
Отказ прозвучал глухо и безнадёжно как щелчок курка револьвера. Наследник бога впился взглядом в несговорчивого всадника. После едва заметных колебаний, юноша опустился на колени.
Мне ничего не нужно. Только это. не веря в отказ он продолжал, Ты же можешь, я знаю.
Костлявый выпрямился, он больше не опирался на косу, но менял положение рук, чтобы взять её поудобнее. Юноша перед ним сдался окончательно и совсем осел назад, сев бёдрами на пятки.
Я знаю! Тебе это ничего не стоит! Знаю!! Просто позови её! с выкриком крупные капли дождя слетели с напухших губ.
Оторвав косу от земли, Смерть пошатнулся, переступая со сломанной ноги.
Дождь обеднял тучи. Кое-где они стали светло серыми, предвещая наступающую ясную погоду. Рванная выжатая рябь посылала свои последние крупные дождинки на землю, омывая лезвие занесённой косы. Каждая следующая капля ударялась о рабочее полотно инструмента жнеца и со звоном разлеталась во все стороны, забирая частички грязи, гари и запекшейся крови, оставляя после себя чистый, блестящий металл.