Участники группы прикрытия, отправившейся к крепости бандитов вместе с троицей боевиков, сидели вокруг костра. Кто-то курил, переводя дух после похода, другие ели и пили.
Э-э! Борисовна перешла на повышенный тон, обращаясь к старожилам у огня. А чего сидим то? Покушали, попилимолодцы! Работать! Всю мелочь с первого этажа сюда!
Спорить или противиться никто не стал, и муравейник стал ещё оживлённее. Люди поспешили за трофеями.
Вереница выживших за считанные минуты образовала гору всякой всячины за импровизированной оружейной. Только оружие и воду разложили хоть в каком-то порядке, всё остальное сваливали в кучу. Горка бронежилетов и касок выросла до пояса при площади примерно два на два. Патроны, гранаты и магазины собрали в два белых мешка от сахара. Еды, на первый взгляд внушительное количество, но в пересчёте на «ртов-в-день» получалось не так уж много: пять картонных ящиков с тушёнкой, по шестнадцать банок в каждой, мешок, забитый супами и макаронами быстрого приготовления, восемь полиэтиленовых паков консервов с колбасным фаршем, больше чем по двадцать баночек в каждом и ещё разных консервов поштучно, больше пяти десятков банок.
Товарищ командир, бандюки с армейского продовольственного склада питались, почти по уставу обратился к парню служивый, ставя последний пак с консервами. Уловив вопросительный взгляд, выживший принялся объяснять, Такие консервы в магазины не завозили, я по крайней мере не встречал, а солдат этой дрянью государство аж бегом кормило, экономили или кто их знает. он похлопал по только что принесённому паку. Честно говоря, надеюсь что тушёнка не армейская, а то она не особо от колбасной гадости отличается.
От остальных разгружавших, а сейчас рассматривающих оружие, подошёл что-то жующий Андрей:
Угощайтесь, он протянул обоим собеседникам маленькие пакетики с квадратным печеньем.
Точно! Галеты из сухпайка! возбуждённо утвердил парнишка, по всей видимости «стойко» прошедший «тяготы и лишения» воинской столовки.
Андрей после этой реплики с интересом посмотрел на свой открытый пакетик печенья, вычитывая, что на нём написано.
Они горят синим пламенем. Говаривали, что их из нефтепродуктов делали. а после этого комментария, Андрей стал с подозрением смотреть на печенюшку, которую ещё секунду назад собирался отправить в рот. Здоровяк взял предложенный пакетик галетов и сунул в карман толстовки.
Завтра опять к бандитам наведаемся. заявил он после короткой паузы.
Думаю нас туда скоро пускать перестанут! рассмеялась подошедшая Алина брат в поддержку обнял её за талию и улыбнулся, но безымянный, как всегда, пропустил шутку мимо ушей.
Нужно тщательно обыскать каждую комнату, во многих лежали сумки и рюкзаки когда мы зачищали этажи. И думаю, там должно быть больше прови железный голос заглушило восторженное восклицание подкравшейся Борисовны:
Да вы охренели!!! женщина взялась одной рукой за голову как будто в отчаянии. Вы где это всё Хотя и так ясно где И еда? Ох молодцы! Иди чмокну тебя в щеку, железный дровосек ты мой, бесстрашный! она схватила парня за плечо и потянула к себе, на его лице отразилось крайнее удивление и беспомощность.
Эй! откуда ни возьмись появилась и Лена. Моё! заявила она, не найдя ничего более подходящего и, схватив за локоть, прижалась к руке парня.
Борисовна откровенно, но добродушно рассмеялась:
Дорасти ещё, чтобы оно твоё было!
После этого заявления не сдержала смех и Алина, но, скорее, с поддёвкой. Лена лишь хмыкнула.
Оставшийся до темноты день, выжившие потратили на чистку оружия, сортировку патронов и приведение в порядок бронежилетов и всего, что этого требовало. К оружию, в целях безопасности, были допущены только старые обитатели лагеря. Остальные занимались обустройством новых жилых мест, а обретшие сегодня свободу, впервые смогли рано лечь отдыхать, сгрудившись на толстых картонных настилах вокруг двух костров, не беспокоясь о завтрашнем дне и о безопасности.
Алина с Андреем тоже ушли в свою палатку раньше, чем стали расходится остальные, причём шли о чём-то воркуя и держась за руки. Борисовна, пронаблюдав парочку, едва заметно цыкнула, а, чистивший рядом автомат, самый старый обитатель лагеря усмехнулся:
Вот такие нравы у молодёжис собственной сестрой добавил он к улыбке.
Женщина осуждающе посмотрела на него исподлобья и покачала головой:
Какой к чертям сестрой? старый ты збочинец!
Безымянный молча просидел перед очагом до самой ночи. Время от времени к нему подходили и благодарили спасённые сегодня женщины, он лишь сухо кивал, не произнося ни слова, иногда поднимая к ним неживые глаза. Пару раз рядом с ним выжившие пересказывали друг другу подробности перестрелки на перекрёстке. Старик, сидевший рядом, снова предложил поесть кашу из консервы. Но здоровяк не притронулся к гречке, принятой исключительно из вежливости.
Ох и кашу я заварил
Некоторое время рядом с ним сидела медик. Что-то говорила про лекарства и медицинское оборудование, которые могут быть в крепости бандитов. Потом полушёпотом пожурила парня за безрассудство, мельком улыбнулась, поймав его взгляд и ушла к себе в палатку.
Ну что, будем спать? прошептала на ухо Лена подошедшая сзади.
Да, пойдём, пересохшее горло выдало звук похожий разве что на шелест гнущегося ржавого листа железа, от которого отлетают крупные коричневые хлопья.
Они медленно проследовали до палатки, и провели уже привычные процедурыон разложил свой плащ и улёгся сверху, а она затушила керосинку и легла рядом, укрыв обоих развёрнутым спальником.
Насыщенный день не оставил ни сил, ни желания для чего бы то ни было. Усталость быстро поглотила все мысли, не позволив мозгу даже начать играть с воображением, создавая картины идеальных миров, которые возникают у людей перед сном. У всехсвои.
Глава 22
Холодный сквозняк пробежал по вытянутым ногам.
Наверное, Юрий или Миша спать пришли
Снова непонятный холодок, но теперь не дуновением ветра, а словно отпечатком на коже чуть выше стопы правой ноги. И ещё раз выше, но более устойчиво и в тоже время так же призрачно. Чья-то дрожащая невероятно лёгкая ладонь легла на бедро. Беспокойно дрожа, чужая рука направилась вверх, вдоль ноги, и, казалось бы, должна шуршать о негладкую поверхность костюма, но этого звука не было. Вот, сейчас она зацепится за пояс
Не зацепилась Где мой пояс? Я его не снимал
Ладонь с растопыренными пальцами уже лежит на рёбрах. Пальцы сомкнулись на голой коже. Комбинезон исчез. Рука стала поглаживать широкую грудь, спровоцировав несколько невольных подёргиваний мускулов. В какой-то миг, фаланги показались ледяными. Другая рука обхватила правое запястье.
Опять сон
Парень открыл глаза, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть. Тщетно. Тьма никак не поддавалась его острому зрению.
Что это?
В невообразимой дали над ним замерцала звезда. Через несколько секунд стала светиться стабильно и продолжала наращивать яркость. Стоило гиганту прищуриться, как в лицо ударил яркий солнечный свет. Постепенно он открыл веки. Над его телом парила чёрная тень. По очертаниямженская. Воистину адски яркий свет льётся прямо из-за её волос, парящих невесомым ореолом вокруг головы.
Они оба медленно вращаются вокруг оси, проходящей, где-то между обнажёнными телами. Большой пылающий диск появился из-за головы и стал медленно выпутываться из локонов. Глаза необычно быстро привыкли к свету и взору поддались протуберанцы раскалённой материи, вырывающиеся с поверхности светила.
Вместе с тем из тени постепенно выходило лицо девушки, той самой, что была во сне с комнатой, заваленной костями.
Граница тьмы и света перемещается по телу, обнажая взору большую сочную грудь, кажущуюся особенно идеальной формы в невесомости холодного космоса.
На его щеку легла изящная ладошка, вырвав из плена созерцания женской прелести. Девушка улыбнулась, почти усмехнулась, мельком продемонстрировав идеальные зубы. Её полные губы зашевелились, но не издали ни звука, тем не менее, через всё сознание прокатилось и ушло в даль бесконечности сладкое эхо«Где ты? Где ты? Где ты?».