Мы смотрим на Рио, который знает обо всем на свете, и китаец сообщает:
Обычно это какой-то зверь, но, может, и предмет, которому поклоняется племя дикарей. Считает его своим покровителем и защитником.
Ну вот она и сказала что-то про защиту,кивает Илай.Хотя меня больше волнует эта волна. Смертельная она видите ли, ё-моё!
Короче, Зара однозначно нас предупредила, так что ноги в руки иговорю я, но Борис, который уже какое-то время недовольно пыхтит, перебивает меня:
А ты че раскомандовался? Сам себе право дал? Никто не будет мною командовать, понял?!
Он резко наклоняется ко мне, занеся кулаки, и я отскакиваю, вскидываю руки. Борис выше меня, крупнее, но я не боюсьвижу все его движение очень четко, вижу смену выражений его лица, смещения зрачков, и мне кажется, что я могу предугадать его маневры, и сам смогу ударить так, что он не успеет защититься. Над его головой появляется мельтешение непонятных красных символов. Он шагает ко мне, но Хелен повисает на его локте, а Рио, неожиданно проявляя смелость, оказывается между нами.
Боря, не надо!просит сестра.
Прекратите!гаркает Рио.
Борис легко стряхивает сестру со своей руки, отталкивает так, что она садится в траву.
Это, вы чего?Илай тоже становится между нами.
Пошли нах с дороги!командует Борис.Оба!
Вы что, не понимаете, что если сцепитесь сейчас, то только хуже себе сделаете?!теперь уже Рио едва не орет на нас двоих.Вы думаете, новичков просто так выпускают группами по пятеро?! Наверняка мы не первые, у них все просчитаноу такой группы самые большие шансы выжить! Не ведите себя как придурки, ну!
Борис наступает, не опуская кулаков, пытается оттеснить их обоих, но со здоровяком Илаем проделать это не так-то легко, да и вскочившая Хелен снова вцепляется в брата, и в конце концов он сдается.
И не вздумайте тут мной командовать!он плюет в траву.Урою, поняли?!
Потом разворачивается и ни слова больше не говоря идет в прежнем направлении, прочь от гряды скал и Института.
Мы движемся за ним. Вскоре дорога окончательно исчезает, уступая место тропинке, по которой, судя по примятой траве, недавно кто-то шел.
Решив, что в дальнейшем не надо оставлять Бориса у себя за спиной, я задумываюсь над другими вопросами. Сколько нас, юнитов, ну или игроков, всего на Острове? Что с нами будет, если мы преодолеем все препятствия? Нет, пока что эти вопросы без ответов. Одно знаю наверняка: я хочу выжить и выбраться отсюда, и сделаю это любой ценой.
Тропинка то теряется в траве, то снова проступает. Похоже, вскоре она исчезнет, и придется продираться сквозь кусты Кстати, совершенно незнакомые: стволы красно-коричневые, ветки похожи на расчески, истыканные острыми шипами. Листья мелкие, будто лаковые. Кажется, эта штука вечнозеленая. И деревья незнакомыекора слишком толстая, изрытая трещинами.
А вот вообщегде мы?Хелен, задумавшаяся о том же, что и я, все время оборачивается, ожидая какого-то подвоха.
Никто не чувствует себя в безопасности, и чем дальше от нас прочные стены Института, тем тревожнее на душекакой-то чуждостью веет от этого места.
Где-нибудь вблизи Австралии?предполагает Илай.Там все странное. Кто-нибудь был в Австралии?
Или это африканский остров,продолжает мозговой штурм Рио.Или Галапагос. А может Мадагаскар? Фиг его знает, да и знание нам не поможет.
Как я и полагал, тропинка окончательно пропадает, и теперь наш путь пролегает между колючими кустамивместо того, чтобы двигаться к цели, мы ходим зигзагами, огибая кустарник. Вскоре им на смену приходит стена зарослей, похожих на бамбуковые, дальше идем вдоль них.
В небе крутят спираль крупные птицы. Альбатросы, наверное. Борис зол, движения его резкие, размахивая руками, он пинает траву и камешки. Он псих, который не способен контролировать чувства, и от недостатка ума вымещает злость на окружающих и окружающем. Я высовываюсь чуть больше остальных, мне больше и достается. Хелен хреново: ее качает из стороны в сторону, на лбу блестит пот, глаза красные. Илаю тоже паршиво, он дышит, как паровоз. Хорошо или плохо Рио, сказать трудноон просто дерганый и пугливый, как обычно.
Не вижу смысла в этом всем,говорит Борис.На хрена мы здесь? Премся по колючкам Тупость. Хоть бы вылезло чточисто так, для движняка. И пить хочется постоянно,он присасывается к фляге, делает несколько глотков, капли катятся по подбородку; неохотно отрываясь от фляги, продолжает:Где там у нас ручей?
Рио указывает левее:
До него километра три. Учитывая, с какой скоростью мы плетемся, час ходу минимум. Придется делать крюк, без воды мы не сможем, а той, что во флягах, недостаточно.
Недовольный Борис издает то ли рык, то ли стон. Нервный он какой-то, неадекватный. Или это у него из-за плохого самочувствия? Нет, скорее всего, он просто агрессивный злобный придурок. Хелен дышит шумно, все время останавливается, периодически ее тошнит, и она убегает в кусты. Это совсем плоходевушка теряет жидкость, а воды у нас мало. Но ничего, скоро доберемся до ручья, а дальше будем двигаться вниз по течению и пить, когда захочется.
Пока добрели до места, всю воду споили Хелен, только Борис ни с кем не делился. Увидев заросли тростника, опустошил залпом флягу и устремился к воде, продираясь через сухие стебли с таким грохотом и треском, словно ломится стадо кабанов. Хороший мальчик, протоптал нам дорогу.
Оставив Хелен сидеть на поляне, мы спешим за сербом. Искин в Институте предупреждал про обезвоживание и приступы слабости, но ничего, вода близко. И тут доносится злобная ругань Бориса, добравшегося до воды:
Это нельзя пить! Нельзя! Мы сдохнем тут! Все сдохнем!
Что там?кричит Илай.
Сука, вода говенная! Воняет. Пить ее нельзя.
Сильно воняет?спрашивает Рио.
Подойди и сам в нее нос сунь!
Вываливаемся на берег сплошь из застывшей потрескавшейся грязи. Ручей шириной метра полтора, глубокий, с медленным течением, на первый взгляд чистый. Подхожу ближе: вода прозрачная, видны камешки на дне. Жажда такая, что горло печет огнем, чтобы потушить этот пожар, падаю на колени, зачерпываю воду горстями, делаю глоток
Вода напоминает керосин, смешанный с сероводородом: горькая, отдает тухляком. Пить такую опасно. Отплевываясь, Илай плюхается на задницу и закатывает глаза:
Нам звездец! Мы подохнем от жажды на хрен! Где еще есть ручей?!он таращится на Рио, тот пожимает плечами.
Каждый из нас, наверное, жалеет, что не экономил воду и отдал свою порцию Хелен. Борис крутит головой, оглядываясь по сторонам:
Надо что-то делать!
Илай кривит пухлые оттопыренные губы и бросает презрительно:
Хотел быть вожаком? Ну так давайрули.
Борис молчит, краснея. Сжимает-разжимает кулаки.
А что, если пойти против течения?предлагаю я.К истоку, туда, где вода чище. Напьемся, наполним фляги, отлежимся час-другой
Тебе бы все валяться!рявкает Борис.И так кучу времени из-за тебя потеряли. Тебе надо, ты и вали, отлеживайся, а мы задерживаться не будем, идем дальше.
Я не могу встать, брюхо жутко ноет,жалуется Илай, ложится на спину и хватается за живот.
Хелен постанывает, она совсем бледная. Так дело не пойдет, мы тут помрем все. Понимая, что никто не поддержит мою инициативу просто потому, что не в состоянии, я все-таки предлагаю:
Кто со мной за водой?
Иди ты на хрен!Борис, кажется, снова готов наброситься на меня, вот только слабость мешает.Напиться, отлежаться Дебил! У нас нет времени, мать твою!
Я!Рио пытается встать и тут же падает на пятую точку.
Все с вами ясно. Давай флягу, сам пойду.
Забираю у него емкость для воды, отстегиваю такую же от пояса Илая, лежащего на засохшей грязи. Возвращаюсь к Хелен, которую бьет озноб, успокаиваю ее, обещаю помочь и сам не верю своим словам, потому что каждое движение дается с трудом, как при высокой температуре, кажется, еще шаги сердце выпрыгнет из груди.
Эй, ты,окликает меня Борис, оборачиваюсь и вижу, что его шатает, он еле стоит на ногах.Возьми и мою флягу.
Не возьму, сам иди, раз такой борзый.
Гнида позорная!орет он мне в спину.Чтоб ты сдох!
Я бреду вверх по течению вдоль зарослей тростника. Солнце печет макушку, дышать трудно, двигаться трудно. Если кто нападет, не отобьюсь, меня сейчас и куры заклюют насмерть. Перед глазами плывет. Наверное, я погорячился, приняв такое решение. А есть ли другие варианты? Накатывает тошнота, перед глазами пляшут мушки, останавливаюсь, держась за тонкий ствол дерева, похожего на осину, перевожу дыхание и продолжаю путь.