4
«Так», преодолев пропасть беззвучной паники, сказал себе Кай и вытер губы от желчной гадости. «Я жив. Это главное. Неважно как, но я жив. Ходить могу. Могу видеть, слышать, и двигать руками»
Снова обратил озадаченное внимание на свои руки. Обширный ожог и трижды проклятая штуковина в груди отвлекли от других изменений, произошедших с ним в этом месте.
«Это не моё тело!»обнаружил он, встав в полный рост, осмотрев ноги, ещё раз оценив окрепшие руки, пресс, пощупав шею.
Хотя волосы были того же цветаугольно-чёрные. Да и шрам на левой кисти, оставленный упавшей на него с чердака старой мотыгой, недвусмысленно твердил о том, что он не прав и тело всё-таки его. Только вот волосы были длиннее, почти доставали до плеч, а шрам из алой рассечённой полосы поджившей кожи превратился в телесно-розоватую борозду. Всё указывало на то, что миновало очень много времени, и он не мог вспомнить, что происходило все эти годы. Он точно уже не был бестолковым ребёнком. Покапавшись в воспоминаниях, наткнулся на далёкие и расплывчатые образы из детства. Не было в них ни радости, ни горя. Лишь ироничная меланхолия.
Остановившись на том, что вопросы лучше отложить на потом, а сейчас заняться поиском выхода, он двинулся вслед за троицей колдунов в железных масках.
Шёл долго. Такие расстояние в помещениях казались совершенно неоправданными. Неф не кончался. Пугающе высокий и тёмный, как пучины бездонной реки. Шёл, шлёпая босыми ногами по гладкому иссиня-чёрному полу, расписанному тонкими бледно-серыми линиями, дугами и окружностями. Справа и слева возвышались стеклянистые колонны с острыми гранями и впадинами. Горели белым пламенем на стенах подсвечники. Величина, просторы и могильная тишина этого места сливались в потустороннее монотонное дыхание, отдающее утробной дрожью не то в стенах, не то в поджилках.
Неф сменил мост без бортов, каменный и массивный. Кая окатил жар раскалённых потоков снизу. Стоило только глянуть туда, он машинально пригнулся. Старался двигаться ещё тише и не привлекать внимание. Их внимание. Там, внизу, гремя толстыми цепями, хрюкая и ворча, трудилось несколько десятков уродливых рогатых существ. Самодвижущиеся платформы вывозили из проёмов в стене огромные чаны, до краёв наполненные кусками породы. Из прожилок грязно-чёрных камней пробивалось бледно-бирюзовое свечение. Закованные чудища подходили к краям этих транспортных систем. По двое на каждую они на ощупьморды их были закрыты железными намордниками, прибитыми гвоздями прямо к черепуподнимали груз своими мохнатыми передними лапами, отдалённо напоминающими человеческие руки, и несли к огненному потоку, куда высыпали всё содержимое. После этого возвращали чашу на место, осторожно проводили пальцами по основанию, проверяя, что установили её в верном положении, и ждали новой поставки.
«Это сон», неуверенно заключил Кай. «Конечно же, сон. Плохой сон. Из-за болезни. Да, точно, я заболел. Выбежал на мороз и простудился. Не может быть иначе. Не может. У меня жар. Жар и озноб. Я брежу».
Он ещё раз посмотрел на существ внизу. Один из них прищемил руку опустившейся чугунной чашей и с диким рёвом задел кулаком плечо соседа. Завязался конфликт, который не получил почти никакого развития, так как оппоненты не видели друг друга и впустую размахивали перед собой лапами. Эта сюрреалистичная картина вызвала у него слабую нервную усмешку.
«Пожалуй, всё-таки поищу выход отсюда», решил юноша, отбросив заманчивую мысль забиться в ближайший угол и ждать спасительного пробуждения.
5
За следующей аркой его встретил пустой зал, увешанный лампами на цепях, что светились всё теми же слабыми белыми огоньками. И два ряда зеркал, заключённые в массивные гранитные рамы. Они стоялипосреди помещения, глядя друг на друга, как две шеренги солдат, встречающих своего короля. Не видя страшил, окружающий мир снова показался вполне реальным, а раз он реален, значит проснуться дома Каю точно не светит. Зеркала не представляли угрозы. По крайней мере, в них он не находил ничего опасного, что могло бы наброситься и разорвать. С другой стороны, это поганое колдовское место, а от магов и чародеев не входящих в состав Магистрата ничего хорошего ожидать точно не стоило. И какова вероятность, что эти зеркала не несут в себе волшебных свойств? Что они не могут испепелить, стоит посмотреть в них не под тем углом? Здесь всё источало угрозу, пусть и не такую явную, как демоническая плавильня.
Потакая своим думам, Кай больше не мог шествовать спокойно. Постоянно оборачивался, проверяя на наличие ловушек каждый дюйм вокруг себя.
И вскоре его осторожность была вознаграждена.
Услышав пронзительный стеклянный лязг, он шустро нырнул за ближайшее зеркало и затаился, крепко прижавшись к гранитной основе. Источник звука находился где-то в этом зале. Это точно было одно из зеркал. Чуть выглянув из своего укрытия, увидел, как подле отражающей глади встает нечто тёмное. Под хрустальный треск и скрип стекла на расписном полу поднялся человек в латах, огласив весь зал бренчанием железа. Механическим движением он повернулся параллельно зеркальному ряду и двинулся к выходу. Как и всё в этом обители мрака и забвения, его доспехи отливали чёрной синевой стали, стекла и камня одновременно. Они не сверкали бликами, подобно отполированному обмундированию одного знаменитого рыцаря, некогда проезжавшего через Вельфендор, и на которого собрался поглазеть весь город и несколько ближайших сёл. Латы этого господина не несли в себе ни капли той напыщенности и праздности лорда, они выглядели поношенными, их поверхность была беспорядочно обсыпана тонким слоем не то пыли, не то пепла. И их владелец не вышагивал чинно, как при параде, не удерживал рукой эфес великолепного меча, не задирал головы. В его ходьбе не было ничего, кроме слепой целеустремлённости. Той целеустремлённости, с которой паук подбирается к попавшей в его сеть добыче. Движения неумолимы, каждый шаг непоколебим, а взгляд чёрных вертикальных прорезей для глаз пуст и молчалив, как туманное ночное небо. Когда он проходил мимо укрытия Кая, юноша припал к каменной раме, проговаривая на память имена всех богов и духов, которых знал. Умолял их разбудить его. Разбудить, как можно скорей! Вырвать из этого кошмара! Шаги казались слишком громкими, лязг стали просачивался под кожу, в мышцы, в кости, прямиком в сознание. Каждая доля секунды, что человек в латах ступал по залу, растягивалась подобно струне, готовой вот-вот лопнуть. И когда она лопнет, случится что-то Рыцарь замрёт, повернётся и могучим ударом перерубит и зеркало, и гранитную раму, и Кая, он уже чувствовал покалывания в боку, будто лезвие его тёмного меча пыталось достать юношу одним лишь желанием насытиться кровью и страданиями.
Однако рыцарь вскоре скрылся за следующим арочным пролётом, и Кай, немного подождав, позволил себе выйти из укрытия, пытаясь успокоить трясущиеся поджилки.
«Этот что-то не похож на колдуна», заметил он про себя. «Хотя, поди, их разбери И куда только Магистрат смотрит!»
Проблема была в том, что рыцарь ушёл вперёд. Из зала с алтарём был только один путьчерез неф и через мост над плавильней демонов, потом зеркальный зал и коридор. Что было дальше, он не догадывался, и теперь пробирался по замку с большей осторожностью, опасаясь наткнуться на человека, вышедшего из зеркала. Оставил позади ещё один неф с уходящей вниз спиральной лестницейэтот путь отверг, так как ступени спускались в непроглядную темень, а у него при себе не было ни фонаря, ни факела. Местные же подсвечники давали крайне скудное освещение. К тому же, в подобном месте, даже заглядывать в тёмный подвал будет не самым удачным решением.
Следующая развилка заставила его остановиться и обдумать дальнейшее движение. Путь прямо продолжался новыми и новыми коридорами, залами и рядами зеркал, судя по тому, что он видел впереди, а вот справа дорога оканчивалась высокими вратами. Чуть приоткрытыми, так как через них просачивалась полоска огненно-рыжего света, пульсирующего на фоне их угольной поверхности. Выбор был невелик: ещё невесть сколько блуждать по замку, либо пойти и проверить вероятный выход из него. Тянущий оттуда сильный сквозняк недвусмысленно намекал, что за теми дверьми чертог кончался.