и таким образом это сделало вас самым молодым гендиректором на всей ветке Сигмы?
Да, исключая одного парнишку с Криты. Он унаследовал свой пакет Радиа в шестилетнем возрасте. Мне за такой эффективностью не угнаться.
Смех аудитории наполнял улицы, проносясь эхом над головами прохожих и гулом машин. Двое мужчин в отличных деловых костюмах сидели напротив друг другапожилой ведущий с встрёпанными седыми волосами и человек помоложе, брюнет со строгой стрижкой. Они выглядели разными, но на лицах обоих сияли одинаковые, неуловимо фальшивые улыбки «лица с экрана». Вокруг них шумел город.
Тогда последний вопрос: что же именно привело вас на Ардену? В смысле, вы глава целого сегмента межсистемной корпорации. Вам не полагается сидеть в стеклянном дворце где-то на Норам?
Улыбка гендиректора стала ширебыло вполне очевидно, что ведущий говорил о вирусе. Милана фыркнула.
Вы мне скажите. Лично я не вижу никаких причин, чтобы не обустроится в этом прекрасном мире.
Ведущий заговорщицки склонился:
Это филе светорыбы, так?
Гость поднял руки:
Виновен по всем статьям.
Гул тронувшихся машин приглушил вежливый смех аудитории.
Ненавижу вечерние шоу буркнула Милана.
Простите за ожидание, словно в ответ раздался голос представителя банка.
Да?.. сбивчиво спохватилась девушка, отрываясь от дурацкой трансляции.
К сожалению, мы не можем сообщить, кто сделал заявление. Анонимное сообщение было передано через Сеть, все легальные операции утверждены.
А так разве можно? протянула Милана. Кто угодно может скрыть что угодно
«Золотая волна» не содействует нелегальным операциям, вежливо откликнулась девушка. Вы хотите подать заявление об аннуляции операции?
Не нет, протянула Милана, осенённая догадкой. Это может подождать не знаю, пару часов?
Да, разумеется.
Тогда я свяжусь с вами сама.
Отключившись, представитель банка оставила в личке Миланы прямой контактный адрес.
Я, кажется, знаю, кто бы это мог быть
Дядя был её единственным родственником и Милана искренне его любила. Но иногда он мог быть чрезвычайно невыносимым!
Если это опять из-за денег!..
Порой их ссоры случались практически на пустом местев последний раз дядя никак не мог поверить, что Милана могла позволить себе шикарный новый мотоцикл, сколько та не убеждала, что это просто комбинация из скромного образа жизни и довольно щедрого жалования особого агента ОСИ. Профессор Хаммел часто мог упрямиться по сущим пустякам, и мог всё сделать по-своему без её ведома, доведя воспитанницу до бешенства своей безмолвной опекой.
Милана попыталась дозвониться дважды, зловеще затягивая время вызова. Потом послала угрожающее сообщение, сунула личку в карман и тронула газ, понукая своего Малыша двигаться.
Пришла пора возвращаться домой.
Около часа ушло, чтобы добраться до небольшой возвышенности на одном южных островов. Длинный пологий подъём рассекал шумный деловой район и взбирался на вершину холма. Дорога лежала на склоне как длинная серая макаронина, изгибаясь вокруг невысоких зарослей зелени.
Милана взобралась по ней к десятку улиц с небольшими, порой одноэтажными семейными домами. Заходящее солнце красило аккуратные домики оранжевым, играя на покрытых теплопоглощающей плёнкой блестящих крышах. За невысокими заборчиками прятались аккуратные сады и маленькие огородики. Тут и там перед домами играли детимальчишки бросали всё и провожали длинный чёрный мотоцикл жадными взглядами.
С вершины возвышенности открывался захватывающий вид на океан, лишь слегка испорченный с одной стороны силуэтами высоток на соседнем острове. В десятке километров от берега архипелаг обходила вереница грузовых барж. На самом горизонте пылали в лучах заката плавучие поля ботанических ферм, свет отражался от их пластикового покрытия.
Дом дяди стоял пятым на крайней слева от въезда улице. Милана бывала здесь всё реже в последнее время. Они с дядей виделись в управлениичаще, чем следовало, по её мнению. Это убивало нужду проведывать его дома, как бывало в последний год её учёбы. Кадеты жили в кампусе, а после окончания она съехала в квартиру ближе к центру города.
Сейчас, после долгого перерыва, Милана неожиданно остро ощутила, как хорошо помнит это место. Помнитно не таким.
Её впечатление об этих улицах, как ей казалось, навечно останется прямоугольником окна, в которое она смотрела часами. Целыми днями. В детстве.
Почти год после комы она провела в доме. Сейчас она боялась представить, чем казалась дяде. Он ведь старался её растормошить, как-то вытащить из той странной апатии, в которой девочка провела месяцы в больнице и год в доме. Милана могла говорить, но говорила мало и нехотя. Она вспомнила счёт, не разучилась ходитьно всё казалось таким ненужным. Милана просто таращилась из своей комнаты в окно, целыми днями. Годы спустя она вдруг поняла, что её жизнь в тот период можно сравнить только с цветком на подоконнике.
Но как это по слухам бывает, однажды с цветком что-то случилось. Милана не любила об этом говоритьно не могла не думать. В какой-то момент она спустилась на первый этаж
Агент собеза притормозила у дома и, пристегнув шлем к рулю, слезла с мотоцикла. Белый дом с гладкими стенами и розоватыми оконными рамами казался воспоминанием. Милана рассеянно оглянулась вокруг, взбегая по ступенькам. Кто-то из соседей дальше по улице избавился от деревьев в садуона не помнила, чтобы раньше с крыльца было вот так видно всю улицу насквозь.
дядя только что вернулся с какой-то встречи. Когда девочка показалась в двери, словно призрак, он озадаченно застылМилана впервые вышла из комнаты без указаний. И она попросила его рассказать о школе, и о том, что он говорил раньше. О том, что она может жить как прежде. До того, как она всё забыла.
Его растерянное лицо вспомнилось неожиданно остро, когда Милана нажала на кнопку звонка у двери. Раздалась звонкая трель, девушка с усмешкой шагнула назад.
Все эти годыи она всё равно не могла понять, что её толкнуло на ту просьбу. Наверно, ей было просто одиноко.
Не то чтобы школа сильно с этим помогла. Милана приобрела вкус к действиям. Но не более. Она хотела занятья хоть чем-нибудьно осталась замкнутой и молчаливой. Из-за этого быстро выяснилось, что она также чертовски вспыльчива и не боится «запачкать руки». Одну школу пришлось сменить. Под этим знаменем и прошла её молодость в школе, а после в Академии, а потом и год практики в собезе. До самого назначения Миланы Хаммел специальным агентом в Отделе сдерживания и изоляции.
Ответа на звонок не последовало.
Что за дела?.. буркнула Милана, заглядывая в окна фасада. Его нет дома?
Огненные лучи вечернего солнца медленно оставляли крыши домов, погружая квартал в тень. Но хоть профессор Хаммел всегда включал свет очень рано, дом был безжизненно тёмным.
Ладно. План Б?
Запасной ключкоторым пользовался только дядя, дважды на памяти Миланы забывавший свой пиджак на работеони прятали в щели деревянных ступенек, сбоку.
Замок щёлкнул, и Милана вошла в старый дом.
Дядя?
Внутри было темно. Как всегда, в прихожей было чисто, пало свежестьюботы наверняка недавно убрали первый этаж. Милана оглянулась, невольно цепляясь глазами за привычную обстановку. Они не держали фотографий или каких-то украшений, как в семейных домах в кино и вроде того Но Милана любила что в доме просторно и чисто. Из коридора виднелась кухня где
Пистолет оказался в её руках, прежде чем Милана поняла, на что реагирует. Задняя дверь, видимая сквозь проход на кухню, была приоткрыта.
Она раскрыла рот чтобы снова позвать дядю, но быстро осекласьесли он не ответил прежде, она только выдаст своё местоположение преступнику. Если они всё ещё здесь
Ступая бесшумно и с оружием наготове, Милана стремительно осмотрела окружение. Помещения наполняли глубокие тени, но на первом этаже явно было пусто, разве что неизвестный запрессовал себя в чулан
Агент медленно поднялась по лестнице. Ещё на ступеньках она ощутила чувство тяжести в груди. Но только когда она покинула лестницу и ступила в коридор, из горла Миланы вырвался неожиданно жалобный влажный вздох.