Некоторое время было людно. Беженцы колоннами возвращались в город, толкая перед собой тележки и детские коляски со скарбом.
Встречались пешие патрули Имперской Гвардии. Попадались машины с раненными. И хуже тогокараваны с телами погибших, которые двигались к местам массовых захоронений. Рабочие бригады Муниториума и инженерно-саперные отряды работали, в безнадежной попытке восстановить хоть какой-то порядок в море хаоса. Я вздрогнул от страха, когда громкий взрыв донесся со стороны фабрик, но Брэгг успокоил меня, сказав, что это бригады подрывников сносят полуразрушенные дома, которые опасно оставлять в их теперешнем виде.
Нарменианские танки, оснащенные бульдозерными ножами, сгребали развалины и мертвые тела в сторону от дорог, позволяя легким моторизированным конвоям быстрее передвигаться среди руин. Призраки, и я присоединился к ним, салютовали каждому танку, размахивая руками и поднимая вверх сжатые кулаки. Из отчетов я знал, что танки Гризмунда Нармениана внесли весомый вклад в победу, так же как и Роанцы, Вервун Прим и «временная гвардия» партизан Вервунхайва. Но, леди Часс выразилась совершенно отчетливо. Она хотела чествовать Призраков Гаунта. Я тогда удивился, чем заслужили Призраки такого особого внимания. Наверное, из-за самого Гаунта. В критический момент он принял командование всеми силами на себя и лично добился победы.
Я хотел бы встретится с ним, вместо того, чтобы глазеть на полумертвое тело на больничной койке.
Пригород выглядел ужасно заброшенным. Он был практически стерт в пыль артиллерией и уцелевший дом был большой редкостью.
Земля была одной сплошной мешаниной осколков рокрита и исковерканного металла. Воздух был то жирным от маслянистого дыма, то тяжелым от пыли, поднимавшейся с руин. Были здесь и осколки человеческих костей, белые и чистые. Я думал, что это осколки фарфора, пока не заметил осколок черепа с глазницей.
Жалкие остатки обрушившихся домов покрывали каждый метр грунта.
Я начал чувствовать дурноту. Все это было чудовищно, и подавляло своим размахом. Конечно, умник Колм Корбек послал меня на эту прогулку нарочно. Очевидно, он считал, что это подтолкнет мое воображение.
Во мне росло возмущение. Я и так в полной мере осознавал горе, обрушившееся на Вервунхайв. Не было нужды подстегивать меня.
И всему этому не было конца. Мы пересекли переулок, который был сплошь заполнен телами убитых. Воздух был отравлен вонью разложения и полон мух. Я решил, что Корбек настоящий ублюдок. Чтобы он там не воображал обо мне и моей миссии, мне было не нужно вдохновение такого сорта.
Тут я понял, что Ларкин рыдает. Это зрелище потрясло меня. Я знаю, о чем вы сейчас подумали, но он нисколечко не упал в моих глазах. Я знал, с самого первого момента нашей встречи, что он эмоциональный, легко ранимый человек. Он плакал, но, ни на секунду не отрывался от боевой задачи. Он держал строй и держал под прицелом сектора, за которые отвечал. Казалось, он сам не замечает своих слез.
Но он плакал.
Я видел плачущих женщин. Я видел плачущих детей. Я видел, как рыдают мужчины, в минуты слабости.
Я больше никогда, за все прошедшие шестьдесят лет, не видел, как плачет солдат. Это было самое болезненное зрелище из всех, что я там видел.
Слезы ручейками смывали грязь с его щек. А он был полностью поглощен патрулированием. Вид человека обученного убивать и готового убивать, который оплакивает павшихэто настоящая трагедия.
Ларкин не мог бы ты, нафес, заткнутьсясказал Фейгор.
Я мне что-то попало в глазответил Ларкин. Я хотел вступиться за него, но Фейгор выглядел особенно угрожающе. К тому же у него была лазерная винтовка.
Просто прекрати свое фесово хныканьесказал Фейгор, его голос был ровным и равнодушным, таким, каким его воспроизводил горловой имплантант.
Оставь егосказал Баффлз.
Ну дасказал Мактагмы все будем рыдать, если Гаунт умрет.
Он уже мертвсплюнул Фейгор.
Ничего он не мертв! вмешался ДоморОн серьезно ранен, но не мертв!
Так бы они нам и сказали, если б он умерсказал Фейгор.
Они бы сказали! ответил Домор.
Это имплантанты ослепили тебя, Шогги? спросил БростинМы же просто бедные, никому не нужные солдаты. Они нам ничего не скажут, пока не припрет. Это же вредно для нашего боевого духа!
Думайте что хотитесказал Яэля считаю, они нам скажут.
Гаунт не умерсказал Мило.
Откуда знаешь?
Я навещаю его каждый день. Этим утром он был жив.
Да? сказал Бростина жив ли он сейчас?
Мило не ответил.
Он был жив час назадвмешался я.
Тебя кто спросил? сплюнул Фейгор.
Его имя мистер Туросказал БрэггБудь вежлив.
К фесу вежливостьсказал Фейгор.
Ну-ка все заткнитесьпрошипел Дойл.
Мы укрылись в старой пекарне, одну стену которой разрушило взрывом. Дойл и Фейгор пошли на разведку. Я начал убеждать себя, что совсем не устал.
Эта штука Акт Утешениясказал Мактаг, когда мы приселиДумаете, кто-нибудь на это клюнет?
Только сумасшедшиесказал Яэл.
Я думаю, некоторые из них захотят присоединитьсяне согласился Домор.
Угу, некоторые психи сказал Бростин.
Давай-ка потише там, понятно? вмешался Баффлз.
Бростин понизил голос.
Ты-то был достаточно безумен, чтобы вступить в полк. А эти хайверы, я про них вообще ничего не знаю. Они вообще нам нужны?
Я видел, как они дралисьсказал Дорденвременная гвардия. Они хороши. Я бы гордился, если бы они были среди нас.
Они не Танисцыпроворчал Бростин.
Нет, не Танисцысказал Брэггно я тоже их видел. Они дерутся как черти.
Может быть, но будешь ли ты радоваться, когда они наденут цвета Таниса? Они не с Таниса! Фес бы побрал этот Акт Утешения! Пускай сделают свой полк! Они нифеса не Танисцы!
Я был с Гаунтом, в рейде на Башню, вместе с отрядом временщиковсказал Ларкин неожиданноТы тоже там был, Брэгг. И ты, Шогги. Временная гвардия дала там жару. Этот их командир как там его имя?
Колеасказал Брэгг.
Точно вот он там поработал. Просто одержимый.
Все равно сказал Бростин, ничуть не убежденный.
Вернулись Дойл с Фейгором. Впереди было чисто. Мы двинулись вперед, сквозь руины.
Мне кажется, что тогда я спас несколько жизней. Я смотрел на руины глазом скульптора, взглядом инженера. И сказал Брэггу:
Вон тот проход, впереди. Там упавший кусок бетона. Он выглядит так, как будто его перетащили.
Откуда ты знаешь?
Я пожал плечами.
Ну, я просто знаю, как он должен упасть. А он лежит неправильно. Его, наверное, перетащили.
Брэгг встал как вкопанный. Он бросил камень на упавший кусок и в ответ прогремел взрыв, взметнувший в воздух осколки каменной кладки.
Хорошее начало, мистер Туросказал Фейгор.
Если ты не можешь родить ничего кроме сарказма, Фейгор, лучше заткнисьсказал Домор.
Это был не сарказмсказал Фейгор, с сарказмом.
Заткнисьхором сказало несколько голосов.
Это вот эта штука! Эта штука! продолжал настаивать Фейгор, тыкая в горловой имплантант грязным пальцем. Она делает мой голос саркастичным, даже когда я этого не хочу!
Это было правдой. Скрипящий монотонный звук, который издавал имплантант, делал каждое слово плоским и мертвым. До конца жизни его голос останется саркастичным.
Будь честным. Большую часть времени это сарказмсказал Бростин.
Не всегда!
И как же мы узнаем, когда это сарказм, а когда нет? спросил Яэл.
Может, он будет поднимать руку, когда это настоящий сарказм? предложил Мактаг. Ну, типа сигнал.
А что, неплохая идеявоодушевленно поддержал его Фейгор.
Наступила пауза. Все посмотрели на Фейгора. Медленно, с видимым усилием, он поднял руку.
Я думал, что мы все уже вот-вот лопнем от смеха, даже Фейгор, когда Дойл неожиданно поднял руку и этот жест не имел ничего общего с сарказмом.
Мы сидели в укрытии, и пыль от взрыва мины еще висела в воздухе. Не издав ни звука, Дойл указал на два места в руинах, прямо впереди нас, хотя для меня, они ничем не отличались от остальных. Затем он сделал два быстрых и ловких жеста.