Я не знаю ни цен, ни условий на рынке.
Условия, как ты убедился жестокие, конкуренция опасная. Ну а цену узнать легко. Если ты топовый и талантливый автор, который известен всем
Типа тебя?
Угу. Тогда лучше брать процент от продаж каждой копии.
Каков процент?
Юнь Джинг запнулась, словно ей стало неудобно говорить. Взяла пучок сухой травы и нервно потеребила его:
Обычно тридцать процентов. Если серия на пике популярности, то можно выбить из издателей и все пятьдесят.
Теперь настала очередь Павла нервничать:
Подожди-ка. Я книг не читаю, но знаю цены. Даже самые плохие, там где про красивый язык и серьёзные темы, стоят не меньше тысячи фишек. А популярные книги уходят по пять-шесть тысяч.
Моя «Синтезанка для лидера» стала хитом продаж в двадцать восьмом году. Итоговый тираж был семьсот пятьдесят тысяч. Стоимость одного экземплярапять тысяч.
Охренеть. Это же
Три миллиарда семьсот пятьдесят миллионов. Мне досталось тридцать пять процентов этой суммы.
Почти джекпот в рулетке Шрёдингера! отчаянно воскликнул Павел. Иметь мой хвост! И это одна вшивая книга?
Юнь Джинг удивилась неожиданному сравнению. И обиделась на «вшивая»:
Такого успеха добились всего три автора на Локусе. В эту рулетку выигрывают с помощью таланта и трудолюбия.
Вы тут миллиардами ворочаете, пока я рискую своим хвостом и ушами за жалкие сорок тысяч?
Юнь Джинг кивнула:
Угу. Вот я и предлагаю тебе рисковать частями тела за процент от будущих продаж. Чем больше ты выбьешь от издателя, тем больше получишь.
Пятьдесят на пятьдесят?
Юнь Джинг вздохнула:
Послала бы я тебя подальше. Но я не в том положении, чтобы торговаться. Ябывшая рабыня, поэтому издатели будут использовать это против меня, чтобы снизить процент. Мне нужен посредник, который возьмёт на себя все личные беседы с этими гнидами.
За три миллиарда я засуну их в капсулы и отправлю обратно на Землю!
Юнь Джинг приободрилась:
Вот именно на твоё умение вести жёсткие переговоры я и рассчитываю. Заключу с тобой договор литагента.
Буду отстаивать твои интересы как свои.
Угу. Но нужно спешить. Дела в альянсе плохи
Павел Рейнеке оторвался от грёз о будущих миллиардах:
Чего случилось?
Да чёрт их знает. Роман и Жанна куда-то пропали. Пандору и Мейронг кто-то грохнул. Владимир бегает по базе в панике и решает, как их искать и кого наказывать.
Роман пропал? Сбежал что ли?
Угу. Да чёрт с ними со всеми. Речь обо мне. Я хочу вырваться из этого альянса и из этой идиотской семьи. Я хочу жить в Вест-Сити, стать полноценным гражданином какого-нибудь свободного альянса.
Бывшей рабыне это будет сложно сделать.
Мой талант поможет мне в этом. Ну, и твоя защита.
Павел Рейнеке направился к выходу:
Сейчас же отвезу рукописи.
Нет, остановила Юнь Джинг. Сначала найди того, кто угрожает мне. Я нанимаю тебя в основном ради этого, а не ради доставки рукописи.
Но искусство не ждёт! Твои преданные читатели должны как можно скорее получить новые книги. А я свою долю от миллиарда.
Юнь Джинг нахмурилась:
Давай я тебе иначе поясню. Представь, что яценный ресурс. Но очень хрупкий. Понимаешь, если меня хотя бы один раз убьютя снова впаду в депрессию. У меня она после каждого перерождения. Мне приходится долго восстанавливаться, убеждать себя, что я всё та же Юнь, а не её копия.
Э-э-э мне бы твои проблемы. Но я понял. Ты не сможешь работать и писать новые книги за миллиарды фишек?
Угу.
Хм, злоумышленник осведомлён об этой черте твоего характера. Есть подозрения?
Юнь Джинг мстительно сузила глаза и прошипела:
О да! Ещё как. Я проанализировала записку. Стиль, словоупотребление и тупой пафос, всё указывает на настоящего графомана Тимура Хиджамудинова.
Вот это поворот. А есть другие доказательства, кроме слово потребления?
Юнь Джинг вывела на проект-панно и перебросила Павлу список:
Это базы и города, на которых были наши грузовики.
И?
Сейчас Тимур Хиджамудинов живёт на базе Форт Верный. Там мы покупали пищевые сублиматы GFS.
Думаешь, там и подбросили карту?
Угу. Её нашли в ящике с гамбургерами. Нина не смогла её прочесть, так как она заблокирована для всех кроме меня.
Павел Рейнеке навострил уши:
Значит, злоумышленник знает твой уникальный идентификатор?
Угу. Но это не такая уж и тайна. Его много кто знает. Тимур Хиджамудиновточно знает. Ведь мы у одного издателя были.
Павел Рейнеке энергично мотнул головой:
Немедленно еду допрашивать конкурента. Но как быть с твоей охраной?
Пока альянс Жестокий не рассыпался, я в относительной безопасности. У нас тут мощная защита. Гораздо круче, чем кажется на первый взгляд. Кроме того, я запрограммировала боевого робота на усиленное патрулирование и отслеживание всего подозрительного.
Ага, видел. Он и сейчас под дверью стоит.
Откуда ты знаешь? удивилась Юнь. Он же в режиме усиленной скрытности.
От меня не скроешься.
Павел Рейнеке направился к выходу, но в дверях остановился:
Кстати. А кто ездил с торговым караваном в Форт Верный?
Цэнь и Нина Джинг.
Тоже писательницы?
Юнь возмутилась:
Господи, нет. В них таланта меньше, чем в земляном блоке.
«А чёрт вас знает, писателей, подумал Павел, покидая дом, может им тоже нужен литагент с автоматом?»
3. Подозреваемый
Павел Рейнеке недоумевал, зачем гражданин Западного Моря, известный писатель Тимур Хиджамудинов, живёт на какой-то небольшой базе за границами свободных альянсов? Пусть это и была «зелёная зона», которую патрулировали войска свободных альянсов и вестготы.
Ещё больше вопросов возникло, когда Павел прибыл на базу Форт Верный.
Всё её ворота раскрыты настежь. Ограда базы обветшала и проржавела. Забор обвили ветки растений. Половина строений на базе заброшена, а цеха бывших производственных цепочек заросли травой по самую крышу. Только исправно пыхтели химический комбинат и реактор энергоблока.
Зато дорога, по которой броневик Павла въехал на базу, была в хорошем состоянии. Остановив броневик, Павел Рейнеке вылез в люк и присмотрелся, навострив уши.
Возле раскрытых ворот одного склада возвышалась модульная транспортная платформа с прицепом. Несколько колонистов в потрёпанных УниКомах выносили из склада ящики и передавали в кузов трапа. Павел разглядел маркировку производителяGFS.
Рядом с носильщиками появился боец. На его УниКоме болталась накладная броня, а на шлем натянута мумифицированная голова травяного тигра.
«Так, так, подумал Павел. И что же комиссар Рамиреса и его рабы делают так глубоко в зелёной зоне? Ведь западенцы недавно вам наваляли?»
Павел Рейнеке знал ответы на эти вопросы. Будучи в армии Западного Моря, он участвовал в перепродаже товаров, которые не могли купить колонисты с отрицательным уровнем рейтинга.
Это только в отчётах лидеров альянсов никто никогда не сотрудничал с рабами Рамиреса. Но в реальности, особенно в пограничных территориях, торговля с изгоями не прекращалась. Простым локусянам плевать, чего там решили высокопоставленные синтезаны в Вест-Сити. Если раб предложил хороший джетпак в обмен на запрещённый товар, то почему бы и нет? Выгода для обеих сторон.
Покинув броневик, Павел направился в сторону складов. По дороге активировал максимальную работу своих чудесных ушейпоказатель доступного оргмата начал медленный отсчёт в сторону уменьшения.
Окружающий мир заполнился миллиардом новых звуков. Но Павел привычно ориентировался в акустической картине мира, отсекая ненужное, оставляя только опасные звуки. Например, по характерным звукампереключение оптики, скрип частей УниКома, шарканье ног по железуПавел определил, что на крыше склада прятался снайпер.
Так же уловил отдалённое гудение разведочных дроновтак бандиты Рамиреса просматривали подступы к базе. Всё-таки опасались западенских патрулей или вестготов.
Комиссар вышел навстречу Павлу:
Ты чего тут забыл?
Ищу Тимура Хиджамудинова.
Фанат что ли?