Да какой же вы старик, Марк Витальевич, прыснула Шибина. Вам ведь еще и сорока пяти нет, недавно ваш день рождения отмечали.
Эх, Вика, жизнь-то не по паспорту меряется, а по пройденному пути. А сколько я путей-дорог оставил позади, уж и не счесть. Так что, как подсказывает мне мой опыт, непростой будет наша доля. Ох, непростой.
* * *
Осенью темнеет быстро, и вскоре сумерки покрыли землю. На блокпосте включили свет. По всему его широкому периметру зажглись электрические лампы. Направленные наружу светильники не давали наблюдателю рассмотреть, что происходит внутри самого поста, зато прекрасно высвечивали пространство поблизости.
Птица разочарованно оторвался от оптики. Что и говорить, служивые старались не делать ошибок. Включился огромный прожектор. Его нестерпимо белый луч стал щупать «дырявое» минное поле, равномерно шагая полосой света по стеблям травы и чахлым кустарникам.
В пансионат Сергей вернулся к ночи. Администраторша окинула его неодобрительным взглядом, хлопнула стойкой и пошла к входным дверям. Закрыла их за припозднившимся постояльцем и сухо отчеканила:
Двери закрываем в пол-одиннадцатого. Постарайтесь больше не опаздывать! Выдала ему ключ от номера, потушив свет в холле, дала понять, что разговор окончен.
Утром опять пошел дождь, капли глухо барабанили по окну, мокрый туман клочьями висел в саду пансионата. Выпив чашку кофе, Птица отправился искать хозяйственную комнату.
Женщина, все в том же синем халате, сосредоточенно перекладывала постельные комплекты, забавно морщила лоб и ловко перекидывала на огромных счетах деревянные лакированные костяшки.