Можешь спокойно пить. Мы никакого снотворного туда не подсыпали, ухмыльнулся Сейлор.
Эш хлопнул своего брата по лбу ладонью.
Бака!
Болван. Сейлор лишь похотливо улыбнулся, и я закатила глаза.
Пей, вздохнул Эш. С напитком все нормально, ты выглядишь голодной.
Я действительно была голодной. Черт возьми! Но все еще не доверяла им. И продолжала размышлять об этом, пока Сейлор не фыркнул с раздражением, выхватил чашку и сделал большой глоток. Я пристально наблюдала за тем, как подпрыгнуло его адамово яблоко, а затем с уголка рта стекла красная капля. Он снова поднес кружку ко рту, открыл его и демонстративно показал мне красную жидкость, которую медленно глотал.
Давай уже, скомандовал он, вернув чашку.
Живот снова заурчал, и я одарила его суровым взглядом. Предатель. Но все же мои пальцы впились в кружку. Интересно, они считали меня идиоткой? Я смотрела «Игру престолов»! Может быть, Сейлор незадолго до этого принял противоядие, чтобы не умереть от напитка! Может быть
Пей, или Чейн изобьет тебя подушкой! сердито сказал Эш, и я эх, господи.
Голод и злые взгляды, немного напоминающие мне Даймонд, взяли верх над моими сомнениями. Я наклонила голову и быстро опустила в чашку кончик языка.
Сейлор ударил себя ладонью по лбу.
А мы не можем ее вернуть? заворчал он.
Я гневно посмотрела на него, позволяя капле амброзии растаять во рту. Ладно. Если в ближайшие секунды я не закачу глаза и не сдохну, можно попробовать еще раз. Все смотрели, пока я ждала смерти в стиле Джоффри, которой, к счастью, не последовало.
Видишь? сказал Эш, улыбаясь. Тебе не стоит переживать. Правда. Не смотри так на нас, мы все объясним.
Я фыркнула и сделала последний маленький глоточек, прежде чем идентифицировать напиток как безопасный. Поднесла чашку ко рту и в три глотка ее опустошила. Господи, как хорошо! Со стоном я закрыла глаза, наслаждаясь теплом, которым амброзия стекала по горлу в желудок. Потом я рыгнула. Громко. Не буду придерживаться правил этикета со своими похитителями.
Я не могла подавить в себе обнадеживающее чувство.
Еще? спросил Эш, радушный хозяин.
Я быстро кивнула и отдала ему кружку, услышав щелчок, когда он нажал на крышку термоса. Я с наслаждением выпила и эту порцию за рекордный срок. Урчание в животе стало тише, и впервые за долгое время я хоть немного расслабилась. Даже откинулась на диван и села, скрестив ноги по-турецки.
Ты еще ешь обычную еду, Ворриор? Эш поставил термос рядом со мной, чтобы я пила, когда захочется.
Несмотря на попытки не считать этот жест милым, у меня ничего не вышло. Я наклонила голову, слизнула остатки амброзии с нижней губы и кивнула, большим и указательным пальцем показав «еще немного».
Сейлор, принесешь? крикнул Эш своему брату. Вместо ответа на колени прилетела коробка. Я поймала ее, ахнув от неожиданности. Это были твинки! Я с такой же любовью прижала к себе кексы с маршмеллоу, как Голлумсвое кольцо.
Эш засмеялся.
Можешь есть. Они все твои!
Что ж, мне не надо повторять дважды. Я радостно открыла коробку, достала кексик из упаковки и засунула в рот. Мои щеки наполнились восхитительным клейким тестом. Крем устроил взрыв вкуса на языке, и я застонала от пирожкового оргазма, выглядя, наверное, как самый радостный хомяк всех времен и народов. Все уставились так, будто наблюдали за аварией, пока я поедала один кекс за другим.
Дерьмо! Ты их жуешь вообще? спросил Сейлор после пятого кекса.
Я взяла кекс номер шесть.
Прямо как анаконда! захихикал Эш.
Словосочетание «глубокая глотка» приобрело для меня совершенно новое значение, многозначительно прошептал Сейлор.
Я показала ему средний палец и почувствовала, как из рта вытекает крем. Вирусну, или Чейнсидел молча и с нарастающей растерянностью смотрел за тем, как я поедала восьмой твинки. Впервые за последние пять минут я глотала воздух ртом.
Надо бы тебе почаще жевать, а то еще живот заболит, строго сказал Эш.
Или сняться в пищевом порно, выпалил Сейлор.
Я не понимаю прервал Вирус-Чейн нашу болтовню. На его лоб спадала зеленая прядь. Это Ты Ворриор? Суженая Пиаса?
Я неохотно кивнула. Он что, так часто похищал женщин, что уже различать их не мог?
Да, это Ворриор, дружелюбно ответил Эш. Вирус вчера привел ее к нам.
Я перестала жевать и склонила голову. Э?
Вирус-Чейн поджал губы, изучая меня.
Значит, ему действительно удалось?
Эш вяло кивнул.
Как видишь.
И эти цепи пробормотал Чейн, глядя на свою руку. Это танталова цепь? Я ее не Я уже не так хорошо ее помню.
Мне очень жаль, Чейн, продолжил разговор Эш, а я слышала в своих ушах только пение цикад.
Стойте! Я ни слова не понимаю!
Это было необходимо, сказал светловолосый бог зеленоволосому. Мы бы не стали этого делать, если бы у нас была другая возможность. И ты это знаешь.
Вирус-Чейн, или все-таки Просто Чейн, так сильно стиснул зубы, что мышцы на его челюсти напряглись. Он с отвращением отвернулся.
Мне становится плохо, когда я смотрю на нее.
Сначала я подумала, что он имел в виду меня, но его руки дернули цепь.
У него красивые руки, с раздражением заметила я. Длинные и тонкие пальцы, как у пианиста Безумного пианиста-психопата. Или просто психопата, который любил заботиться о своих руках.
Почему он это сделал? выдавил Чейн. Он должен был забыть об этом, прошло много лет, а девочка не заслужила того, чтобы здесь находиться.
Под девочкой, видимо, он подразумевал меня. В его глазах была такая ранимость, что мой желудок, набитый твинки, сжался. Что это такое?
Мне очень жаль, Ворриор, прошептал он.
Прекрати, Чейн, мягко сказал ему Эш. Прекрати упрекать себя в этом. Мы отлично заботимся о Ворриор, все будет хорошо. План Вируса гениален. И он сработает. Уже сработал, он указал на меня.
Нет, не сработает. Это совершенно бессмысленно! застонал Чейн, утыкаясь лицом в подушку.
Я вдруг почувствовала непреодолимое желание подползти к своему похитителю и обнять его. Он выглядел ужасно потерянным. Ух ты. Один день в плену, и у меня уже развился стокгольмский синдром. Я мысленно аплодировала себе, а внутренний психолог любезно указывал на психушку. Белую рубашку богине, пожалуйста.
Эш заметил немой вопрос на моем лице и грустно улыбнулся.
Запуталась?
Я напряженно кивнула.
Эш вздохнул и с измученным видом скривил лицо.
Это сложная история, и я не знаю, насколько Вирус позволил бы нам тебе рассказать, но
Господи, Эш! Расскажи ей уже и все! прорычал Сейлор. Он посмотрел на меня, и в голову закралась мысль, что сейчас я услышу что-то плохое. А то я это сделаю. Ты с нами, потому что твой милый чертов Пиас был сброшен в Тартар.
Окей. Это я и так знала.
Сейлор мрачно улыбнулся, и я почувствовала, как по моей шее пробегают мурашки.
Старина Зевси не только отобрал у него душу, продолжил он. Он еще и позаботился о том, чтобы отпрыск не становился здесь слишком могущественным, поэтому сбросил его вместе с цепями. Эти штуки держат в себе семейное проклятие, которое может убить даже бессмертных. Твой милый пончик истребил всех, кто носит имя Танталов. Частично из-за того, что его заставило это сделать проклятье, частично из-за того, что он со своим проклятьем не мог оказаться у руля элиты. Чейн, единокровный брат Вируса, был последним прямым родственником с фамилией Тантал. Пиас обезглавил его у нас на глазах. Заклятие, правда, не было снято, потому что сам Пиас все еще был жив Ну, или что-то вроде того. Цепи потеряли часть своей силы, и ублюдок смог снять их и стать отцом богов.
Челюсть отвисла. Хотя нет, еще хуже. У меня отвисло все, что только могло отвиснуть. Я хлопала глазами, подняла руки и показала жест «тайм аут».
Однако Сейлор продолжил свою речь. Беспощадно и с таким мурлыканьем, будто наслаждался тем, что топтал ногами мое сердце и веру в Пиаса.
В любом случае, у Вируса есть способность быть многоликим, как бог Янус. Он впитал в себя умирающий дух Чейна, и тот смог продолжить жизнь в его теле. Поэтому время от времени они чередуются. Он не может это контролировать. Пока один пользуется телом, другой спит, и наоборот. С тех пор Вирус хочет отомстить Пиасу, и мы сбросим этого больного ублюдка с его трона. С твоей помощью. Конец.