Чем торгуешь? бросил он на ходу, как будто имел ничтожно мало времени. Гелата слегка оживилась.
Мёдом.
Юноша приблизился к телеге и заглянул внутрь. На мгновение опешил, завидев медокоза, но быстро переключился на предмет интереса.
Сколько берёшь?
Пять линар за банку.
Пять? парнишка насмешливо взглянул на неё и прищурился. Гелате показалось, что он рассматривает её, и от этого она почувствовала неловкость. От него несло потом и рыбой, а от неё мочой. Ладно. Я скажу хозяину.
И прежде, чем Гелата успела что-то ответить, парнишка поспешил обратно к судну. Она проводила его взглядом. Черные волосы и блестящая взмокшая спина вызвали у девушки чувство дежавю. Она как будто бы увидела Леля, но быстро отмахнулась от возникшего образа. Нет, лицом они были ничуть не похожи.
В скором времени к Гелате поднялся сам капитан. Это оказался человек уже преклонного возраста, который всеми силами пытался выглядеть моложе и свежей. На нём были ярко-зелёная расстёгнутая рубаха, тёмные брюки, заправленные в высокие кожаные сапоги и чёрная бандана, украшенная булавкой с несколькими изумрудными камнями. Гелата почему-то не сомневалась, что они настоящие. Борода мужчины уже поседела, но по редким просветам можно было определить её предшествующий тёмный цвет.
Пять линар за банку мёда? Мне верно передали?
Всё так, согласилась девушка.
Дороговато, не находишь?
Не нахожу. Мой мёд высочайшего качества. Будьте уверены, окупится каждая монета.
А если лжёшь?
Если лгу, то я здесь. Принесёте обратно и получите свои деньги.
Мужчина взял в руки одну из банок и покрутил её. На солнце мёд и вовсе напоминал расплавленное золото.
Это хорошо, что ты так уверена в товаре. Я возьму банку и, если мне понравится, вернусь чтобы купить остальное. Идёт? Он вытащил из кармана пять монет и бросил их Гелате. Та благодарно кивнула. «Вернёшься, подумала она, вспоминая, какой эффект таинственная консистенция оказала на стражников города, непременно вернёшься». И пророчество её оказалось верным. Через полчаса она увидела, как к ней спешит тот же черноволосый юноша с двумя большими пустыми корзинами. Его вспотевшее лицо светилось от радости, и приблизившись к телеге, он бросил корзины на песок, чтобы перевести дыхание.
Ай да снадобье! Чего ты в мёд намешала?
Гелата, сидящая на краю повозки и державшая медокоза между ног, лукаво усмехнулась.
Мастера не выдают своих секретов. Капитану понравилось?
Понравилось! Да ещё как! Твой мёдэто настоящая находка! Моё спасение! У них же теперь у всех того рассудок помутился, юноша расплылся в улыбке. Капитан велел мне всё скупить и сей час же доставить. Денег вывалил немереное количество, а я же теперь бежать могу, и никто меня не остановит.
Бежать? Так ты в неволе?
Я раб на корабле. Думал, это очевидно.
Мне казалось, рабы должны быть в оковах.
Должны, если хозяева боятся, что они убегут. А в море, знаешь ли, некуда бежать. Да и капитан уверен, что на суше я никуда без его воли не шагну. А всё почему? Думает, я слаб. Денег у меня нет, дома тоже, никаких родных, да и с клеймом рабским сложно в жизни устроиться. А у меня оно почти зажило. Смотри, вот здесь след едва заметный, юноша указала на грудь, и Гелате пришлось склониться, чтобы рассмотреть бледные очертания. Боцман говорит, что на мне всё заживает, как на собаке.
Гелата промолчала, и парнишка, решивший, что собеседница себя исчерпала, вывернул карманы, протягивая ей мешочки с монетами.
Вот, бери. Я всё покупаю. Пусть едят, тритоны. Чем дольше они не в себе, тем дальше я уберусь, и с этими словами юноша начал выгружать мёд в корзинки. Весь сразу не утащу, придётся в несколько заходов. Но ты дождись, обратился он к Гелате, которая занялась подсчётом золота. Заработать удалось пятьсот линар, а на эти деньги можно было в достатке жить пару месяцев. На радостях Гелата была готова обнимать медокоза. Когда юноша вернулся за второй партией, она спрыгнула с повозки и, улыбнувшись, обратилась к нему:
Что на счёт оружия? Твоему хозяину не нужны хорошие секиры?
Моему хозяину уже ничего не нужно, запыхавшись, ответил тот, складывая банки в корзины. Совершив добрых пять забегов, он, наконец, перетаскал весь мёд, а выбежав в шестой раз, уже без корзин, обнаружил, что Гелата толкает повозку и ругается на вставшую в позу лошадь, лениво щипающую крохотный клочок травы.
Помочь?
Девушка обернулась и недоверчиво покосилась на него.
Что, побег? Думаешь, тебя не кинутся искать?
Сейчас не кинутся. Капитан всех угощает, и все дурнеют. А я как чувствовал, что в столице сбегу. Геул благосклонен ко мне! Давай, иди к лошади, а я буду толкать.
Гелата, обрадовавшаяся внезапно нагрянувшей помощи, послушалась, и вдвоём они вытащили повозку на дорогу.
Ты местная?
Нет, Гелата сжала в ладони узду и повела лошадь к ближайшему проулку. К её удивлению, беглый раб пристроился рядом и, один раз обернувшись, самодовольно усмехнулся.
Ну да, по тебе не видно, что столичная. Убого выглядишь, как эти попрошайки разные, ну или как я.
От этих слов Гелата сконфузилась и метнула на незнакомца гневный взгляд.
Не тебе меня судить.
А я и не сужу. У тебя же теперь много денег. Ты можешь красиво одеться и стать похожа на даму. Я, кстати, никогда не видел настоящих дам, но говорят, что они прекрасны.
Возможно.
А как тебя звать?
Гелата.
А я Микаэль. Точнее на корабле меня звали Гизом, но это не первое моё имя. Я даже не уверен, что знаю первое и настоящее. Я попал в рабство ещё ребёнком, и не помню родителей. Не помню никого, и только имя это имя почему-то всегда было в моей голове. Как будто меня так кто-то называл. А может, мне это приснилось или я это придумал. Всякое может быть. Дети ведь склонны к фантазиям. Но мне хочется зваться Микаэлем. Это же благороднее, чем Гиз. Только вслушайся: Ми-ка-эль. Может, я сын какого-нибудь лорда или бастард короля? Мне неизвестна моя родословная и потому я позволяю себе надеяться. Нет, я даже уверен, что происхожу из знатной семьи, и что оказался на корабле по ошибке.
Гелата усмехнулась.
Что за глупость я слышу от раба?
Я уже не раб.
Ты беглый раб.
Ты так считаешь, потому что я тебе сказал. А если бы мы встретились позже, и я бы представился лордом, ты обращалась бы ко мне
Зачем ты идёшь за мной?
Микаэль осёкся.
А что? Ты куда-то спешишь? Или тебя кто-то ждёт? Отец или возлюбленный? Боишься вызвать ревность? Если ты скажешь им, что я лорд, то
Прекрати нести чушь. Никакой ты не лорд, а я
Ты не можешь знать, но договаривай, давай Расскажи свою интересную историю.
Моя история не интересна, Гелата потупила взгляд.
Ты могла бы её приукрасить. Люди всегда так делают, ну да ладно. У тебя есть где переночевать, Гелата? Беглому рабу нужно подумать, как быть.
Я собиралась найти трактир.
Отлично! Тогда, если ты не против, пойдём вместе. Но прежде он вдруг обогнул её и стал впереди так, что Гелата была вынуждена остановиться, мне бы рубаху, а то клеймо
А я здесь причём? Хочешь, чтобы платила за тебя?
Не стоит, я стащил кое-что у хозяина. На первое время хватит. И, может, в ответ на помощь ты окажешь мне услугу и проводишь до рынка. Заодно и сама приоденешься, а этот сарафан отвратителен.
Гелата задержала на юноше взгляд, поджала губы и, толкнув его плечом, двинулась дальше.
***
В новых брюках и чистой льняной рубашке Микаэль и впрямь мог сойти за лорда, если бы не сильно загоревшее лицо, выдававшее в нём человека работающего. Гелата поражалась раскованности и красноречию раба, который без труда говорил со всеми обо всём, вне зависимости от того, был ли он в том сведущ. Сама она держалась отрешённо, и выбрала скромное одеяние. Сменила быстро пришедший в негодность сарафан на светлое шелковое платье и приобрела небольшую дорожную сумку, планируя складывать в неё провизию. Что будет делать, Гелата пока не решила, но долго оставаться в столице ей не хотелось. Изголодавшаяся, она заказала в трактире несколько блюд и с жадностью уплела их, поразив Микаэля, который довольствовался пюре из репы и кружкой прохладного сидра.