Хаара промолчала, уставившись на вытянутую спину и мелькающие время от времени локти. На Ревердас уже спустились сумерки, и комнатку освещала пара небольших сальных свечей. Здесь было холодно и тесно. Практически всё пространство занимали стол и высокий шкаф, едва выдерживающий количество банок, книг и мелких предметов. Спёртый воздух. Девушка давно ничего не ела, но всё равно боялась, что её может стошнить. От каменного пола веяло прохладой. Хаара сидела, крепко сжав колени, словно это могло помочь ей согреться. Лекарь наконец, нашёл то, что искал, вернулся к девушке и бросил сероватый мешочек на стол.
Здесь всё, что нужно. Отвари и пей раз в сутки.
Хаара потянулась за лекарством, и взгляд мужчины случайно скользнул по её левой, чуть обнажившейся руке, где по-прежнему багровел след от укуса садала. Теперь он приобрёл неприятный коричневатый оттенок. Хаара поёжилась, невзначай коснувшись собственного бедра, и увлекла мешочек, сжав его слегка закоченевшими пальцами. Она собиралась встать, но лекарь вдруг подал голос:
Кто так крепко вонзил в тебя зубы?
Да таквсего лишь пёс.
Пёс? удивился пожилой мужчина. Разве псы так кусают?
Это был большой пёс.
Или даже волк? Не боишься, что могла заразиться бешенством?
Нет, я обрабатывала рану. Худшее позади. Ай! Что вы делаете?
Мужчина схватил её за руку и ощупал следы от укуса. Хаара мучительно сморщилась. Боль на мгновение усилилась, напомнив девушке о том, что она не смогла противостоять даже садалу. «Сначала это существо, теперь Ридесар дело не в силе врага, а в моей слабости. Убийство на дороге было тоже проявлением слабости, я не должна была так поступать».
Ты не следишь за ней, рана начинает гноиться. Сейчас почистим, я приложу снадобье и тоже перевяжу. Заживёт быстрее, чем перелом.
Да, премного благодарна.
Едва мужчина принялся за работу, принёсшую Хааре лишь физические страдания, входная дверь распахнулась, и на пороге возник Ридесар. Он вошёл без стука, и лекарь не обменялся с ним приветствием. Он даже не обернулся, вероятно, привыкнув к бестактной привычке главнокомандующего. В тусклом освещении мужчина казался более грузным и старым. Его лицо замерло в маске ненависти и презрения к миру. Ридесар уселся на свободный стул и молча наблюдал за тем, как Хааре перевязывают руку. Девушка чувствовала, как к лицу приливает жар. От боли хотелось плакать, но она лишь прикусила нижнюю губу. Пристальный взгляд напрягал больше обычного, и она готова была терпеть боль, только бы оказаться в другой комнате, в пустоте и одиночестве. Ночь страшила её, страшили люди, что были вокруг. Шрам на шее Ридесара напомнил об обезглавленных всадниках, а кровь, проступившая на руке, и вовсе вызвала рвотный позыв. Хаара тихо простонала, когда мужчина удалил гной из раны и замазал её целебной смесью. Девушка почувствовала жжение, почти как в первый раз, когда Карлайл остановил распространение яда. Она снова взглянула на Ридесара, как будто ждала объяснения его прихода. «Однажды он тоже мог лишиться головы, и тогда история была бы иной. Что тогда бы со мной было?» Как будто уловив вопрос во взгляде Хаары, мужчина вдруг заговорил:
Что думаешь по поводу сегодняшнего зрелища?
То, что это ужасно.
И всё? Просто ужасно?
Да. Я не знала этих людей, не знаю, с чем они столкнулись. Почему я должна думать о случившемся? Это ваша забота.
Правда, согласился Ридесар. Это наша забота, и завтра мы поедем выяснять, кто же всё-таки враг.
Есть предположения? поинтересовался лекарь, на мгновение отвлёкшийся от девичьей руки.
Да, у меня есть одна мысль пока об этом рано говорить, надеюсь, она не подтвердится.
Лекарь как будто бы всё понял, поэтому больше ничего не спросил, и Ридесар вновь обратился к Хааре.
Ты поедешь с нами.
А если я не хочу?
Я мог бы оставить тебя здесь, но не ручаюсь за твою безопасность. Ты ведь уже знакома с парнями, уверена, что в моё отсутствие с тобой станут так же хорошо обращаться? Или считаешь, что достаточно окрепла и сможешь дать им отпор? Думаешь, никто не посмеет посягнуть на твоё достоинство?
А вас волнует моя безопасность? Почему бы просто не отпустить меня? Какой смысл держать здесь?
Я не могу отпустить тебя хотя бы до того времени, пока пальцы не срастутся. Это было бы жестоко. Вдруг на дороге встретится кто похуже нас, а твои боевые навыки в данной ситуации, сама понимаешь, плачут, как трус перед смертью.
Хаара уставилась в пол, чувствуя прилив безысходности. Лекарь закончил делать перевязку и встал.
Ну вот, пару недель и затянется.
Ничего не ответив, девушка опустила руку. «Остаться здесь и попробовать сбежать? Или поехать с Ридесаром, чтобы улизнуть там? На дороге должно быть легче. Во время снапод покровом ночи никто и не заметит. Если меня снова не свяжут, то я сбегу. Через стену может и не выйти, но там»
Хорошо, наконец сказала она, я поеду, только на своей лошади, и попрошу не относиться ко мне как к пленнице.
Ты не пленница здесь, сухо сказал Ридесар, а гостья.
«Гостья, которая не может уйти, когда захочет», с досадой подумала Хаара.
Глава 23 Урок
Этим же вечером Блэйра вывели из камеры. В сопровождении стражи он спустился на этаж ниже, долго следовал по холодным мрачным коридорам, где единственным источником света были факелы. Огонь плясал от сквозняка, искажая и удлиняя метающиеся тени. Царила мёртвая тишина, и, если бы не временами шуршащие крысы, можно было бы решить, что тюрьма стала склепом. Руки сковывали кандалы, болезненно натирающие запястья, но их незамедлительно сняли, едва мужчина очутился в самой отдаленной пустынной камере, сырой и холодной.
Ключ в замке звякнул и удаляющиеся шаги оповестили мужчину о том, что он остался здесь одинпрактически один, если не считать фигуры, сидящей в позе лотоса у дальнего угла. Блэйр сощурился, пытаясь рассмотреть мужчину и потирая онемевшие руки. Тот сидел бездвижно, как будто дремал. На голом черепе красовались закрученные узорыотличительный знак жрецов Сицилана. Арравел упоминал происхождение неизвестного, но мужчина пропустил это мимо ушей. Он сделал несколько нерешительных шагов, но не привлёк внимания. Блэйру показалась странным то, что в тюремных условиях мужчина не оброс бородой и волосами. «Может, у него есть какие-то привилегии?»
Хэй. Джаваха? Лорд Арравел говорил, что ты будешь учить меня искусству боя. Поэтому мы здесь, Блэйр скрестил руки на груди, независимо взирая на незнакомца. Трудно было определить его возраст в полумраке, но мужчине казалось, что Джаваха старше его. Сициланец скрестил ладони и поднёс их к груди в знак приветствия.
Присаживайся, он указал на пол напротив себя. Блэйру не особо хотелось садиться на холодный камень, но он всё-таки сделал это, попытавшись принять ту же позу, что и его новый знакомый.
Я думал, мы будем драться, а не сидеть и смотреть друг на друга.
Тебе не хватает последовательности.
Блэйр вспомнил, как нечто подобное ему говорил Арравел, и от этой фразы его передёрнуло.
Моё имя
Блэйр, я знаю.
Ну да, мужчина иронично усмехнулся. За что ты здесь? Так далеко от родины.
Родина отвергла меня, и пришлось ступить на путь исканий. Он был сложен и привел меня сюда, чтобы я выполнил долг, гатжо вела меня.
Какой долг можно выполнить в тюрьме?
Научить тебя, отозвался сициланец. Блэйр прищурился и разглядел на его руках морщины. Голос Джавахи был хрипловатым, но спокойным.
Но ты не знал заранее, что это придётся сделать.
Гатжо знала.
Гатжо?
Судьба.
И что дальше? Вот, мы здесь, по воли этой гатжо что с того?
Тебе не хватает последовательности, снова заметил Джаваха.
О какой последовательности речь? Арравел сказал, что ты обучишь меня бою, потому что его заработок зависит от того, останусь ли я жив. Так почему бы нам не начать вместо того, чтобы тратить время на пустые разговоры?
Результат, к которому ты придёшьитог последовательно принятых решений. Без последовательности ты не владеешь знанием, находишься в хаосе, позволяешь себе совершать глупости. Это первое, что тебе нужно понять, и пока ты не понял этого, ко второму мы не перейдём.