Едва слышно она стала напевать старинную мелодию. Прошла эпоха, когда эту песенку знал и пел всякий, сейчас же она осталась в умах единиц, и Мисора входила в число этих избранных. Она чуть-чуть покачивалась в такт, стараясь особо не привлекать к себе внимания.
На поле брани растерзано тело, тело война в качестве дани, она пела негромко, но мотив мелодии был тяжел и угрюм. Каждый звук, вырывающийся из уст женщины, казался порождением боли и великой скорби. Вслушиваясь в протяжную мелодию, замерли и съёжились её соседки. Дани богам с золотых берегов, что живут на земле, где нет войн и оков. Разорвали его, иссушили до дна
Мисора замолчала, когда скрывший в замке стражник вновь возник во дворе.
Его Величество вскоре спустится и посмотрит на то, что вы доставили.
Вы слышали его, отозвался тот, кого называли господин Аддиб, открыть клетки, поставить их на ноги. Пусть падают на колени и отдают честь королю!
Началось движение. Замки были сорваны, клетки открыты. Силком оттуда вытащили и девушек, и мужчин. Мисора почувствовала невероятную тяжесть, ступив на землю. Занемевшие ноги её затряслись и подкашивались, впрочем, стоять пришлось недолго. Их выстроили в линию и опустили на колени. Всюду сновала вооруженная стража, то и дело грубо задевая плененных, пихая и толкая их. Солнце припекало головы. Мисора щурилась, не решаясь поднимать лица и смотреть на высоких мужчин в доспехах. Они все были воинами, наверняка, беспощадными. Женщина не сомневалась, что в них нет ни жалости, ни сочувствия. Ледяная покорность долгу.
Вскоре явился и сам король. Высокая фигура с твёрдой походкой. Грубоватые черты лица, длинные каштановые волосы, королевский герб на плаще. Символ бесконечной силы и насильственного подавления.
Лонгрен Теул, к всеобщему удивлению, спустился в компании своей женыледи Наоми Редерс, принцессы Эндагона. Она была намного младше мужчины. Вряд ли возраст её превышал восемнадцать лет. Невысокая, худенькая и бледноватая она была полной противоположностью мужа. Облачалась Наоми в нежные зеленоватые оттенки, что подчеркивали цвет её глаз и сочетались с вьющимся потоком золотистых волос. Никаких особенных красивых черт в ней не наблюдалось: простое лицо, ничем не выразительное, не запоминающееся с ходу, тоненькая фигура, лишенная пышных форм, привлекающих мужской взгляд. Тем не менее, она держалась прямо и горделиво приподнимала подбородок, шагая в ногу с Лонгреном, как его преданная королева.
Король неспешно прошёлся вдоль линии, осматривая тех, кто стоял и содрогался перед ним. Мисора не поднимала взгляда. Лишь заприметила грубые королевские сапоги, на которых, впрочем, не было ни единой пылинки. Наоми осталась чуть поодаль, не решившись приблизиться к пленным и с презрением поглядывая на них.
Внезапно Лонгрен рывком поднял на ноги двух светловолосых девиц, тех самых, что ехали в одной клетке с Мисорой. Они боязливо вскрикнули, но тут же прикусили языки. Король внимательно скользил взглядом по их телам.
Женщины пригодятся на кухне или ещё где, подал голос Аддиб, вставший рядом с королевой, они умелые, всему научены. Стирать могут, шить, убираться. Мы брали только лучших.
Лонгрен усмехнулся, затем вытянул парочку вперёд. Он отступил на шаг, вытянул из ножен пару клинков и протянул по одному каждой девушке. Те испуганно переглянулись, не решаясь сразу взять оружие из рук короля, впрочем, поняв, что именно этого от них и ждут, они аккуратно схватились за рукоятки.
Я хочу, чтобы вы сразились, заявил Лонгрен, отходя на несколько шагов, чтобы освободить девушкам пространство, насмерть.
Те испуганно переглянулись. Господин Аддиб нахмурился, не ожидая такого поворота событий. Наоми бегло отвела взгляд, но затем вновь обратила его к несчастным.
В-ваше Величество, запинаясь, произнесла одна из девушек. Было видно, что её руки трясутся, и, судя по всему, она едва держалась на ногах, умоляем васпощадите.
Попытка оспорить приказ Лонгрена лишь разозлила.
Мы будем полезны вам, правда Всё, что хотите, мы
Я хочу, чтобы вы сражались, повторил король спокойно. Наоми наблюдала за происходящим с напряжением, но старалась не выдавать его. В конце концов, ей давно нужно было свыкнуться с мыслью, что она живёт в варварской стране, где бои остаются главным смыслом жизни.
Пожалуйста, на глазах девушки навернулись слёзы, я не хочу умиратьпожалуйстапозвольте стать полезной.
Лонгрен чуть сощурился, как будто размышлял, затем кивнул и приблизился к светловолосой.
Что же, хорошо. Я понял тебя. Будешь полезной
Благодарю вас, благодарю! девушка подняла просветлевшее лицо и выдавила из себя улыбку. Волна страха ещё не схлынула и заставляла руки трястись. Лонгрен осторожно взял её за ту, в коей девушка сжимала нож. Она с трепетом и благоговением смотрела на мужчину, чувствуя тепло, исходящее от его ладони. Уже в следующее мгновение Лонгрен повернул ей кисть, и вонзил лезвие девушке в живот. Та в отчаянии приоткрыла рот, машинально хватаясь за рану. С её губ сорвался болезненный стон. Мужчина забрал нож из ослабевших рук и покрутил его между пальцев. Вторая девушка вскрикнула от ужаса и пошатнулась. Слезы покатились по её щекам, пока глаза наблюдали за падающим телом несчастной.
Тем временем Лонгрен поднял на ноги ещё одну девицу и протянул ей нож.
Надеюсь, ты не хочешь быть полезной мне как-то ещё.
Девушка отрицательно качнула головой и взяла в руки оружие. Ужас застыл на лице её соперницы. Она утёрла слезы и ухватилась за рукоять ножа обеими руками. Рассчитывать на милость короля не приходилось. Мисора наблюдала за всем происходящим с трепетом, но старалась сделать вид, что действия ей безразличны. Она то и дело разглядывала тени и муравьёв, что пробегали у колен, иногда взбирались на ноги и кусались. Рано или поздно её тоже поднимут, но время подумать и понаблюдать ещё было.
Какое-то время девушки бесцельно ходили по кругу, выставив ножи и выжидая. В конце концов, та, которую подняли позднее, кинулась вперёд, замахиваясь оружием. Она попыталась пнуть соперницу по ногам, но та увернулась и перехватила её запястье. Завязалась ожесточенная схватка, впрочем, девушки не обладали отточенными боевыми навыками или сноровкой. Они хватали друг друга за волосы, за шею, пытаюсь оттянуть в сторону и пырнуть ножом. Наступали друг другу на ноги, рычали, кусались. В какой-то момент светловолосой удалось сбить соперницу с ног. Не теряя времени, она набросилась на неё, нанося точный удар кулаком в лицо. Мисора наблюдала за тем, как проигрывающая девушка сопротивляется. В ней было много энергии, вызванной, скорее всего, выбросом адреналина, но она тратила её неразумно: брыкалась, как перевернутый на спину жук, пока соперница с силой налегала на её грудь, стараясь перекрыть дыхание. Прошло ещё несколько минут возни. На лице светловолосой появились кровоточащие царапины, но она всё-таки пересилила и воткнула нож девушке в горло. Мисора разглядела на её лице мелькнувшую радость и облегчение. «Мог ли кто-то из присутствующих здесь людей предполагать, что им придётся драться насмерть, что они будут убивать и радоваться тому, что они, а не их?»
Светловолосая отстранилась от обмякшего тела и с надеждой посмотрела на короля. Лонгрен довольно кивнул, сделал несколько широких шагов, затем ухватил за плечи следующую девушку. Мисора не успела опомниться, как уже стояла на ногах. Она чувствовала слабость, но осознание возможной скорой гибели вернуло ей трезвость ума. Король толкнул её в спину.
Возьми нож у покойницы. Сразись с победительницей.
Светловолосая отчаянно всхлипнула, отползая назад. Она испуганно посмотрела на Мисору, и та поняла, что девушка выдыхается. Покойница лежала недвижно, устремив в небо безжизненные глаза. На лице её застыла гримаса ужаса, но в последний момент она как будто увидела спасительный свет. Женщина наклонилась, вытащила нож из мёртвой руки и крепко сжала рукоятку. Едва слышно она снова начала напевать трагичный мотив.
На поле брани растерзано тело, тело война в качестве дани.
Светловолосая поднялась на ноги, сжимая окровавленный нож обеими руками. Она внимательно следила за Мисорой, ожидая, что та нападёт, но женщина оставалась на месте. Она старалась дышать ровно и не давать страху брать верх над разумом. Страх не позволяет думать, а в сражении было важно использовать голову. «Когда растешь в стране войны, думала Мисора, начинаешь думать о том, как убить, а не о том, как выжить. Зачастую эта мысль становится роковой». Она следила за движениями светловолосой, но чувствовала, как Лонгрен сверлит её взглядом. Он начинает скучать, но нельзя отвлекаться на короля.