Я пойду, заявил он хмуро. Это моя работа; я заслужил ее.
Кернс выдернул лампу из рук Малакки:
Это моя работа; мне за нее платят.
Уортроп выдернул лампу из рук Кернса:
А янаследник.
Он посмотрел на Моргана, тот понял его взгляд по-своему:
Я присмотрю за Уиллом Генри.
Прежде чем Малакки или Кернс опомнились, Уортроп нырнул в проем. Свет лампы стал меркнуть и вот совсем пропал. Несколько невыносимо долгих минут мы ждали, не говоря ни слова, напрягая слух в надежде услышать хоть какой-нибудь звук из непроницаемой тьмы за потайной дверью. Наконец, мы вновь увидели свет лампы и прямую тень Доктора, а потом и его самого. Я никогда еще не видел его таким изнуренным.
Ну что, Уортроп, что вы там нашли? нетерпеливо спросил Морган.
Лестницу, тихо ответил Доктор. Узкую лестницу, спускающуюся вертикально вниз. Она упирается в дверь. Он обернулся к Кернсу: Ты был прав, Джек.
А разве я хоть раз ошибался, Пеллинор?
Доктор не ответил.
Эта дверь заперта.
Хороший знак, сказал Кернс, но при плохих обстоятельствах. Сомневаюсь, что отец завещал тебе ключ от нее.
Отец завещал мне много чего, мрачно ответил Уортроп.
Кернс приказал принести в усыпальницу свой чемодан и быстро разложил предметы для охоты: дополнительную амуницию для винтовок; шесть оставшихся гранат; сумку с мешочками какого-то порошкапримерно две дюжины (по форме и размеру они напоминали чайные пакетики); туго свернутый моток толстой веревки; связку длинных трубок с короткими толстыми наконечниками, выступающими с одной стороны.
Что это, Кори? спросил Морган, указывая на связку. Динамит?
Динамит! воскликнул Кернс и хлопнул себя по лбу. Вот о чем мне надо было подумать!
Он вытащил из чемодана три сумки из мешковины и упаковал в каждую по две гранаты, пули и горсть пакетиков с порошком. Потом похлопал себя по пустым ножнам на икре и потребовал свой нож.
Он у меня, сказал я и протянул ему нож.
Как это он все время оказывается у тебя, Уилл Генри? спросил он игриво.
Он перерезал ножом веревку, стягивающую трубки, и положил по одной в каждую сумку.
Это осветительные ракеты долгого горения, констебль, сообщил он Моргану. Яркий свет для темного дела.
Он перекинул одну сумку через плечо, другую протянул Доктору. Третья сумка качнулась в направлении констебля.
Бобби, ты с нами? спросил он. Или предоставишь эту привилегию одному из своих храбрых волонтеров?
Малакки вырвал сумку из рук Кернса:
Я пойду!
Твое рвение достойно восхищения, но я боюсь, оно повлияет на твои суждения, резонно ответил Кернс.
Эта одноглазая тварь разорвала мою сестру у меня на глазах, бросил Малакки в ответ, я иду с вами!
Кернс ответил лучезарной улыбкой:
Очень хорошо. Но если твоя жажда крови будет мешать мне выполнить свою задачу, я пущу тебе пулю в лоб.
Он повернулся спиной к измученному мальчику, и его серые глаза радостно сверкнули в свете лампы.
Все преимущества, джентльмены, на стороне самки Антропофага. Она быстрее нас, сильнее, а хитрость и сообразительность с лихвой заменяют ей недостаток ума. Она знает здесь весь подземный ландшафт и может ориентироваться в непроглядной темноте, чего, как вам известно, мы не умеем. Выбора у нас, разумеется, нет, но свет, освещающий нам путь, нас же и выдаст; она устремится на него, как мотылек на пламя. Ее единственная слабостьосновной инстинкт защитить своих отпрысков. Тут она уязвима, и мы сможем этим воспользоваться, если нам повезет оторвать их от нее и лишить материнской заботы. Когда Антропофагам грозит опасность, они прячут младшеньких в самых глубоких местах своего логова. Вот туда-то мы и должны проникнуть, хотя, возможно, нам это и не удастся. Она может встретить нас на полпути или просто подкараулить. Но тут уж ничего не поделаешь. Мыохотники, но мы жеи добыча!
Он обернулся к констеблю:
Вы и ваши люди остаетесь наверху: двое патрулируют кладбище по периметру, двоевнутреннюю территорию кладбища, двоеостаются на посту здесь. Она может выскочить наружу, но я сильно в этом сомневаюсь, для нее это не характерно.
А что, если выпрыгнет? спросил констебль, часто заморгав совиными глазами.
В этом случае предлагаю убить ее!
Он хлопнул в ладоши и, светясь от счастья, посмотрел на наши лица, вытянувшиеся от его резкого ответа.
Ну, вот и прекрасно! Вопросы есть? Дураки рвутся в бой, как говорится. Уилл Генри, будь другом, захвати эту веревку.
Я так понял, вы идете втроем, сказал констебль, кладя руку мне на плечо.
Его мы берем только спуститься до двери, констебль, сказал Кернс. Чтобы нам не пришлось возвращаться еще раз за веревкой. Но ваша забота о мальчикеэто так трогательно. Ладно, держите. Он пнул носком сапога скрученную веревку к ногам Моргана. Несите сами.
Морган посмотрел на веревку так, словно то была змея, свернувшаяся клубком у него под ногами. Его рука соскользнула с моего плеча.
Что ж если только до двери, я думаю, тебе ничего не грозит.
Трогательно, повторил Кернс с легкой насмешкой. Он повернулся к Доктору, а я поднял веревку. Пеллинор, после вас.
И вот сквозь черный проем в стене мы последовали за танцующим светом лампы в руке Доктора: сначала Кернс, потом Малакки и в конце яшаркая и сгибаясь под тяжестью веревки, висящей у меня на плече. Узкая лестница ожидала нас по ту сторону стены. Она спускалась на тринадцать ступеней к небольшой площадке, а там, после крутого поворота направоеще на столько же. Внизу была узкая камера шесть на шесть футов. Ее стены и потолок были укреплены широкими деревянными досками, похожими на те, какими покрывают корабельную палубу. Вот в это крошечное пространство мы и набились вчетвером; наши бесформенные тени скрючились на деревянной обшивке.
Вы говорили, здесь есть дверь, прошептал Малакки, обращаясь к Доктору, где же она?
Мы на ней стоим, ответил Доктор.
Мы посмотрели себе под ноги.
На полу был люк. С одной стороны он был укреплен на шарнирах, а с другой закрыт на массивный навесной замок.
И нет ключа? спросил Малакки.
Конечно, ключ есть, сказал Кернс. Просто его нет у нас.
Не совсем так, сэр, встрял я. Думаю, он есть у меня.
Все взгляды устремились на меня, но больше всех удивился Доктор. Я совсем забыл в этой бешеной суматохе рассказать ему про ключ, который я нашел в сундуке его отца. Щеки у меня загорелись от смущения, я сунул руку в карман и извлек старый ключ.
Уилл Генри?.. начал Доктор.
Простите, сэр, выдавил я, я собирался вам рассказать, но когда я его только-только нашел, вы были в плохом настроении, так что я решил рассказать вам попозже, а потом я забыл Простите меня, сэр.
Уортроп взял ключ, изумленно его рассматривая.
Где ж ты его нашел?
В голове, сэр.
Где?!
В скукоженной голове, сэр.
А, ясно, сказал Кернс, в голове у констебля! Он отобрал ключ у Уортропа. Что ж, Уилл Генри снова спасает нас всех. Давайте-ка посмотрим, улыбнется ли нам удача
Он встал на колени перед замком и сунул ключ в замочную скважину. Раздался скрежет, как в часах в склепе, ключ повернулсяи замок открылся с громким щелчком!
Полная боевая готовность, прошептал Кернс. Она может караулить нас прямо за дверью, хотя я сомневаюсь в этом.
Он взялся за ручку люка и эффектным движением откинул еетак фокусник открывает свой волшебный ящик, чтобы извлечь оттуда нечто совершенно замечательное, чего никто и никогда раньше не видел.
Крышка люка с силой стукнула об пол, едва не оцарапав мне голень, с громким стуком. Сверху донесся встревоженный крик констебля:
Что там у вас?!
Раздался шум и топот сапог, быстро спускающихся по ступеням. А снизу, из открывшегося проема, на нас дохнуло такой гнилью, мгновенно заполнившей все крошечное пространство камеры, что Малакки отпрянул в угол и, схватившись за живот, согнулся в три погибели. Сверху, на ступенях, появились констебль и Брок. Они сжимали револьверы в дрожащих руках.