Под всеобщим взором, Иванаи занервничал ещё сильней. Он понял, что вызывает сильные подозрения, потому начал потеть ещё сильней. Последней каплей стала следующая фраза.
В какой части континента мы бы не оказались, солнц была бы пара.
После сказанного Иванаи начал задыхаться, он схватился за голову и упал на колени, головой уткнулся в землю, паническая атака усилилась, и каждый вдох давался ему с ещё большим трудом, казалось, он сейчас не выдержит и закричит.
К упавшему подошел Азгон, он схватил его за шиворот, и ударил ладонью по лицу. После вспышки боли сознание слегка прояснилось, и Иванаи стал дышать спокойнее. Но испугал он всех основательно. Что такое может ввести в панику воина, который проходил через огонь и воду многие годы? Наконец, боец полностью пришел в себя. Он оглядел всех, и увидел в их глазах беспокойство и нервозность.
Простите, я перенервничал. В детстве мама водила меня в церковь. И там, однажды проповедник, рассказывал о строении нашего мира. О том, что мы на самом деле живем, на огромном куске камня, который просто чересчур большой, говорил о том, что наш континент подобно песчинке, среди мириад подобных, которые рассыпаны на одном большом куске камня. Говорил о сложных вещах, и объяснял всё по-простому, нам, детям. Один из уроков был посвящен мирам. Проповедник говорил, что мы, наш мир, словно комната в большом здании, а иной мирдругая комната, и отделены мы стеной, через которую не посмотреть и не пройти, даже увидеть её нельзя. Но были существакоторые когда становились сильней, могли видеть стену, когда становились ещё сильней, могли к ней подойти. Самые сильные могли эту стену сломать. После этих слов он сглотнул, оглянул всех, в его глазах были признаки безумия, а лицо словно помолодело, и вернулось в те времена, когда он только услышал эти истории. Так вот, человек или что-то что сломало стену, должно быть уничтожено. Иванаи вернулся в те годы, он начал слегка дрожать. Темная комната, свет свечи падал на лицо читающего книгу проповедника, дети, сидящие полукругом, и внимательно с невинностью, своими большими чистыми глазами смотрят на проповедника. Своими не слышащими лжи ушами, верящими каждому слогу ушами, слушают проповедника. Должны быть уничтожены, ибо твари они нечестивые, ибо несут они забвение и отчаяние с собою. Ибо грязь они пришедшая с той стороны, не заслуживают они прощения, заслуживают они гибели от мечей наших святых, заслуживают они сожжения в пламени нашего гнева. Не позволено им, осквернять уши наши своими речами губительными, несут они с собой лишь погибель, принесут они лишь смертоубийства в нашу комнату, ибо наша комната была чиста и непорочна, не позволим мы пришедшим с той стороны осквернить наш мир. Мы будем ловить вторженцев ещё на пороге, не позволим им ступить в наш дом, не позволим запятнать наше целомудрие. А те, кто поддался порче, те, кто хоть на миг окунулся в мир иной, те, кто своими глазами видели иные красоты, те, чьи тела пропитались воздухом нечестивымзаслуживают той же участи. Участи, что страшней смерти, тела их будут разделены, и сожжены в горниле нашей ненависти. Души их будут на нашем стяге свободы, в вечных мучениях и позоре, будут их дети вечными нашими рабами. Ибо нет участи хуже, чем познать иной мир! Иванаи не понял, в какой момент, но он сам начал декларировать речь, его глаза пропитались той же ненавистью что и глаза проповедника, тело его вспыхнуло той же праведной яростью, в голове стояла та же ясная мысль. А рот выплевывал слова полные яда, ненависти, ярости, обиды, и страха.
К концу слов, он вновь начал задыхаться. Детское впечатление было ярким и свежим. Он всё помнил, и поменять мнение ему было сложно, потому в своих глазах он уже грешник, заслуживающий ужасных мук. В своих глазах он уже мертв. За ним начнут охоту, только его нога вернётся в родной мир. За ним придут святые рыцари с крыльями и в облачении из святого огня. Они отчистят его, и пройдет он сквозь пламя, исчезнув, из этого, и всех иных миров.
Хорошая церковькто-то холодно сказал. Глаза Иваная поднялись на сказавшего это человека, и это были глаза безумца, свето верившего в то, что он говорит, и в то, что знает. Гримаса его скорчилась в приступе гнева, и он зашипел, но ничего не сказал.
Ладно, Иванаи, нам пора, не вспоминай больше о церкви, пожалуйста.
К церкви у вех было предвзятое отношение. Церковь это организация, которая находится под крылом государства, и служит правящей семье страны, зачастую, она выступает как школа, но при этом является специальным зданием, воспитывающая святых воинов. В каждом королевстве церкви разные, иногда это просто заведение, которое обучает детей, дает им образование, и знания, и больше ничего, иногда принимая к себе послушников, воспитывая монахов, церковников и так далее, так же выполняя лечебные функции, леча души и тела людей.
Бывают церкви иного толка, такие которые вербуют, или забирают к себе насильно детей, преступников и прочих, перевоспитывая, промывая мозги, где нужно, и в конечном итоге получаются религиозные фанатики, напрочь отбитые, не умеющие ни мыслить самостоятельно, ни задумываться о собственной жизни, или вообще, не умеющих думать. Такие фанатики это «Святые воины», которые первыми мчатся в бой, погибая, но при этом действуя весьма эффективно, потому как они не обычные люди.
Церкви бывают разные, и в некоторых могут быть сумасшедшие только некоторые проповедники, как в случае с Иванай. Они травмируют детскую психику, что в будущем может породить на свет маньяка или безумца.
Анахель припоминал всё, что знал о церквях. Ни в одной из них он не был. Писать и читать он умел с рождения. Но «обычных» детей, в основном обучают церкви, или домашние учителя.
Так что, мы будем связываться с людьми или нет? спросил Ике, скептически.
Лучше не надо, они уже далеко, и кто знает, что они выкинут. Ответил Азгон.
Группа двинулась дальше в мрачном настроении. Никто не сторонился Иваная, просто косились на него иногда. Мало ли что он ещё выкинет, вдруг взревёт что-то, и вспыхнет синим пламенем.
Пройдя ещё по ощущениям пару дней, впереди они увидели темные тучи, в них не было разрядов молнии, и из них не лил дождь, только вот странно, они были не на небе, а тянулись от земли и закрывали небосвод.
Песчаная буря на выдохе сказал Азгон. После его слов послышались удивленные возгласы. Все только слышали о таком явлении, но не видели.
И что будем делать? Спросил Ике
А что нам остается? Спросил Анахель
Ждать? спросил Азгон в доспехе. Будем медитировать, рано или поздно она пройдет, к тому жеона далеко, а если мы пройдем через неё, наверняка собьемся с курса, к тому же можем потерять друг друга.
Все согласно кивнули, и уселись в медитации. Прошли сутки. Все открыли глаза, буря не пропала. Прошла неделя буря не пропала. Прошел месяц. Кто-то начал заливисто хохотать, он заливался смехом, хотя другим смеяться совсем не хотелось.
Мы идиоты! Буря, скорее всего никогда и не исчезнет, этонаше испытание. Закончил мысль Ике, в конце холодным голосом. Слова пробудили всех от медитации, и каждый нахмурился, безмолвно подтверждая правоту говорившего.
Тогда, в путь. Мрачно констатировал Азгон
Но перед этимсказал Ике, и начал доставать с кольца верёвку, она была толстой, он начал обвязывать её вокруг своего тела. И протянул сидящему рядом товарищу, все мгновенно поняли мысль. И начали обматывать своё тело.
Все встали, и пошли прямо в бедствие, песчаную бурю.
Надеюсь, мы никого не встретим
Черт, теперь, благодаря тебе, мы обязательно кого-то встретим!
Группа вошла в бурю, видимость мгновенно стала нулевой. Тело начало обдувать сильным ветром, по телу, словно дождь по карнизу забили песчинки, те, не причиняли вреда, и почти не ощущались. Все уже давно прошли этап закалки кожи, потому обычный песок, гонимый ветром был безвреден. Только вот попадая в глаза, появлялись проблемы.
Анахель только войдя в бурю, сразу закрыл глаза, вновь почувствовав идеальный момент для тренировки. Все вскоре поступили аналогично, закрывая глаза и ощущая мир кожей, только вот оба чувства почти не давали информации.
Группа двигалась вперёд, они были чуть сильней, чем раньше. Как решить проблему с утратой направленияони не знали. Но двигались в надежде на лучшее.