СедрикМеланхолия Синдзи Икари.
Часть 2
Геофронт. Штаб-квартира NERV. Кабинет командующего Икари.
- Ева-01 доставлена на базу, - сдержанно докладывала блондинка, чьё напряжение выдавали лишь слегка подрагивающие кончики пальцев, - нарушений в работе или следов радиации не обнаружено. Всё прошло по сценарию, за исключением поступка пилота.
- Что с майором Кацураги? - не поднимая взгляд от лежащих на столе фотографий, спросил хозяин кабинета.
- Здоровье в норме, физических и ментальных отклонений не обнаружено.
- И как тогда всё это объяснить? - включился в разговор замком, каменным изваянием застывший за плечом Икари старшего. - С каких пор обычные люди могут синхронизироваться с Евангелионом после появления у того души?
- Я не знаю, - на миг прикрыла глаза Акаги. - Судя по их показаниям, она не синхронизировалась с Евой, а повторила опыт первого дитя по синхронизации с человеком.
- Вы всё проверили? - руки в белых перчатках сплелись перед лицом сидящего человека, а взгляд из-под очков упёрся в женщину.
- Нет, ряд тестов требует времени, но мы проведём их в ближайшую неделю.
- Синдзи?
- В полном порядке. Такое ощущение, что всё произошедшее его не касалось.
- Защитная реакция? - предположил Фуюцуки.
- Не похоже. Он прошёл медосмотр с посещением психолога, никаких отклонений... новых.
- Ранее вы докладывали, что он был ранен... - не меняя интонации, заметил командующий.
- Да, осколок стекла задел мягкие ткани левой руки, но ничего серьёзного.
- Ясно... Сколько человек знает о происшествии?
- Кроме нас, третьего дитя и майора Кацураги, трое. Двое из них в курсе только самого факта присутствия майора в капсуле пилота, про синхронизацию известно только лейтенанту Ибуки, она ассистировала мне во время проведения тестов.
- Кто первые двое?
- Техники, успевшие добраться до ангара к моменту деактивации Евы, сейчас находятся под наблюдением.
- Превосходно, - Гендо Икари на несколько секунд опустил глаза на фото со спутников, где мощная человекоподобная фигура возвращалась от груды покорёженного металла, недавно являвшейся грозным боевым роботом, к своему ангару, - засекретить всю информацию о случившемся, по завершении необходимых процедур, вернуть майора Кацураги к работе. На этом всё.
- Как прикажете, - женщина бросила короткий взгляд на замкома и развернувшись, прошла к выходу.
- Премьер министр уже выразил желание лично поблагодарить пилота, вероятно, ожидается пышная церемония с награждением, что мы ответим? - спустя секунд двадцать, нарушил тишину пожилой профессор.
- Он пойдёт на неё?
- Не уверен, но детям должно импонировать подобное. Твой сын, конечно, особый случай, но не вижу причин, почему это не должно тешить его самолюбие.
- Есть информация по нашим "друзьям"?
- Тебе лучше знать.
- ...
- Так что ответим? - вновь прервал молчание заместитель командующего.
- Я подумаю...
Три часа, двадцать семь минут по полуночи, квартира Кацураги Мисато, Икари Синдзи.
Электронный замок коротко пикнул, и я толкнул входную дверь, убирая ключ-карту в карман. Прихожая встретила меня тишиной и небрежно сброшенной на коврике школьной обувью Аянами, самой девочки видно не было, но это и не требовалось - я ещё до дому доехать не успел, а уже ощутил сияние её души.
Привычно поставив снятые ботинки к стене, я аккуратно положил рядом обувь Рей и прошёл внутрь квартиры. Аянами нашлась в моей комнате, где, трогательно приоткрыв во сне ротик, крепко прижимала к груди мою подушку. Бледное лицо выражало что-то вроде неуютной растерянности и едва заметно хмурилось, похоже, сон у неё был тревожный. Присев рядом, я, аккуратно - едва касаясь волос, чтобы случайно не разбудить, погладил небесного цвета шевелюру, одновременно окутывая девочку чувством заботы, спокойствия и нежности.
Прошло уже больше суток, как мы вернулись в Токио 3. За всё это время Рей я увидел только сейчас, да и самой девочке, как я знал, ни разу не позволили даже близко подойти к палате, где меня обследовали. Оно и к лучшему, наверно, хотя бы сможет выспаться, а то, как я успел понять из обрывков реплик, мы прилетели как раз к окончанию её дежурства у Евы, после чего она, вместо законного сна, ещё добрых 20 часов терпеливо ждала возможности с нами встретиться, пока не была в приказном порядке выгнана спохватившейся Акаги. Кабы не это, даже не сомневаюсь, что приехали бы мы домой исключительно вместе, а так, часа четыре она уже успела поспать, что уже хорошо.
А вот Мисато повезло куда меньше, меня-то изучали так, для галочки, а вот её взяли в оборот очень круто и думаю, слезут не скоро. Акаги вообще умудрилась начать брать анализы ещё на полигоне, Мисато скрипела зубами, злобно зыркала на меня, но терпела, а вот что с ней будет через пару дней не представляю, однако виру с меня, за все пережитые унижения, определённо спросят. Но шутки шутками, а временно исполняющим обязанности начальника оперативного отдела назначен Фуюцуки. То есть официально назначен. Отклонений у Кацураги ещё не нашли, а с должности, дэ факто, уже сняли, какие уж тут шутки.
Одно радует - ничего они у неё не найдут, а замены для майора нет, хотя бы в силу наших с ней отношений. Не тех, что интимные, конечно, а тех, что официальные - пытаться вновь выстроить с нуля всю комбинацию влияния и контроля за пилотом, то ещё удовольствие, а ведь есть ещё фактор срыва, подросткового бунта и прочее, прочее. В общем, никому оно не надо. А не найдут, потому как искать пока нечего. Подарок девушке я, так сказать, вручал с предельной осторожностью и раньше, чем через год найти что-то будет в принципе невозможно, да и то, ещё надо знать где и что искать...
Лицо Аянами разгладилось, хоть подушку она теперь стиснула ещё основательнее. Полюбовавшись ещё пару минут этим чудом, я поправил сползшую простыню и покинул комнату, направляясь к ванной.
Тёплые струи воды, упруго били в лицо медленно вымывая и унося в своих потоках накопленную усталость и остатки сна. Впрочем, это вполне мог быть и самообман, так как на смену им приходили ленивый пофигизм и светлая нега, а эти состояния, как известно, очень легко переходят в здоровый сон. Как бы то ни было, процесс приносил истинное наслаждение, чему очень способствовало спокойное сияние души Рей, по которому я оказывается успел до безумия соскучиться.
Но всё хорошее заканчивается, так и я закончил водные процедуры, увы, повернув в коридоре совсем не в том направлении, куда очень бы хотелось.
Кухня встретила меня закономерной темнотой и звуком закрывающегося холодильника. Щёлкнув выключателем, я остановил взгляд на пингвине равнодушно топающим к своему обиталищу с упаковкой шпрот подмышкой.
- Привет, дружище, как вы тут без нас?
Пен-Пен повернулся ко мне, чуть наклонил голову на бок и совсем по-человечески пожал плечами, глубокомысленно изреча:
- Уаар...
- Банку открыть? - взгляд пингвина опустился к ноше, птиц на миг задумался и протопал ко мне протягивая жестяную тару.
- У'рррк, - кивнул с важной хрипотцой пернатый. И наблюдая как я работаю, добавил: - Р'ррей. Печаль. Уарк! - последнее уже относилось к полученной назад рыбе.
- Знаю, спасибо, - пернатый кивнул и поковылял к своему холодильнику. - Приятного аппетита.
- Уаар! - автоматическая дверца пикнула и встала на место.
- Любопытный факт, - пробурчал я себе под нос, подходя к чайнику, - я регулярно разговариваю с пингвином и считаю это нормальным... Всё-таки, что-то с этой конторой не так.
Чай с бутербродами приятно отяжелили давно намекавший о своей сиротливой пустоте желудок. Само собой, в госпитале NERV меня кормили, но когда это было? К тому же, есть в этом что-то... парадоксальное... даже диковинное. Мало кто из людей может по достоинству оценить это удовольствие - когда обычная пища насыщает, и ты не зависишь от наличия поблизости запасов чужой крови. Вроде бы и привык уже давно, но всё равно что-то такое чувствуется...
Покончив с запоздалым ужином, я бросил прощальный взгляд на циферблат часов и, выключив свет, пошёл к себе в комнату. Рей безмятежно спала, уже не сбивая простыню тревожными движениями, хотя моя подушка по-прежнему была категорически недоступна для использования по назначению, но право слово, могло ли это меня огорчить?