Перед Соленом стоит не здоровенная женщина, а в меру строгая дама, словно сошедшая со страниц мрачных детективных романов. Только растрёпанные волосы и отсутствие макияжа не вписываются в образ, но это дело поправимое.
Кирия по девичьи крутанулась на месте, широко улыбаясь, подбежала к огромному зеркалу в углу и завертелась, как кошка за хвостом, силясь рассмотреть со всех сторон. К Солену приблизился Каас, с объемистым бумажным свёртком в руках и стеклянным флаконом, полным прозрачной маслянистой жидкости.
Это подарок от заведения, думаю эти сорочки и духи пригодятся девушке. Сказал портной и подмигнул. А вот это счёт, я в затруднении кому его предъявить
Кирия оторвалась от зеркала и быстрым шагом подошла к мужчинам, сказала улыбаясь:
Мне, Сол и так слишком потратился на меня должна же я хоть за что-то заплатить?
Она взяла прямоугольник плотной бумаги, вгляделась в ровные строчки текста. Брови медленно поднялись на середину лба, а глаза округлились.
Что такое, леди? Слишком дорого? Озабоченно спросил Каас.
Н-нет, я думала дороже будет может тут ошибка?
Портной перепроверил счёт и покачал головой.
Нет, всё верно, с вам девятнадцать серебряных.
Так дёшево?! Ха! Да я к вам каждый день ходить буду!
На лице портного отразилось замешательство, он покосился на Солена, но тот отвёл взгляд, накрыв рот ладонью и силясь не засмеяться. Двадцать серебрамесячная зарплата официанта и пятая часть оклада детектива.
Окрылённая «дешевизной» Кирия прошлась по ателье делая заказы. С каждой покупкой лицо Кааса вытягивается, а руки начинают мелко трястись. К нему подбежала работница со стаканом воды и горстью пилюль. Портной закинул их в рот разом и запил одним глотком, но от греха подальше опустился в кресло.
За следующие пол часа Кирия оставила в ателье почти двести монет серебром, расплатившись платиновой карточкой с гербом имперского банка.
При виде оной Каас схватился за сердце и клятвенно заверил, что бросит все силы на исполнение в кратчайший срок. После чего Солен почти силком вытянул девушку на улицу.
Кирия одёрнула ворот, поправила волосы и оглядела улицу и спросила:
Сейчас куда?
Солен сверился с часами, покачал головой и сказал:
Отвезу тебя домой и встретимся завтра, займемся технической частью и отправимся в НИИ.
Хорошо.
Только не здесь, машина не проедет.
***
Они двинулись по узкой улочке, в некоторых местах Кирии приходится протискиваться боком. От домов веет седой древностью, на балконах зияют округлые дыры для слива отходов. Окна первых этажей задрапированы, видны грубые врезки пластиковых рам в вековую кладку. В местах прокладки теплотрасс брусчатка влажно блестит, в переулках, где трубы выходят на поверхность, клубится вязкий туман. Пахнет сыростью, а на стенах процветает грязно-зелёный лишайник.
ДаПротянула Кирия. Здесь Тарго ощущается иначе.
В смысле?
Ну знаешь, главные улицу сияют технологиями, машины с автопилотом, рекламные экраны и гидропонные фермы над головой. Прямо видение Микаласа о светлом будущем. Чисто и удобно а здесь, всё вывернуто наизнанку, в самом сердце города! Она подняла руку и ткнула пальцев в подсвеченную дугу гидропонной фермы, виднеющуюся в разрыве меж крыш. Высокие технологии и низкая жизнь. У меня такое ощущение, что в домах ютятся вчерашние кметы, которым это всё кажется магией и чудесами.
Вполне возможно. Ответил Солен. Ещё семьдесят лет назад землю пахали плугом, а воевали в основном мечами да топорами. Хотя, первое кремниевые ружья сделали ещё в юности Микаласа.
Меня это пугает. Сказала девушка и обхватил плечи.
Что?
Вся эта скоростьПояснила Кирия, натянуто улыбаясь. Учебники истории говорят, что до Великой Победы мир был статичен, тысячи лет одного и того же лишь мелкие различия и тут бум! Она изобразила руками взрыв. Великая Победа, спустя год автоматическое оружие, тяжелая техника и поступь Империи по соседним землям, авиация, телевидение, кибернетика
Как нарастающий снежный ком, что, катясь с горы превращается в неоставимую лавину, которая сметает старый мир. Подытожил Солен.
Мемуары Микаласа?
Они самые, в детстве зачитывался. Мне кажется это верно для общества, сказал Солен, помялся и добавил, но не для людей. Мы как дети, сбегающие с горки, в какой-то миг осознаешь, что, если замедлишьсяупадешь и разобьёшься.
Кирия долго молчала, взгляд стал отстраненный, а на лбу появилось подобие морщинки. Наконец она повернулась и спросила тихонько:
А тебя это не пугает?
Нет. Метафоры красивы, спору нет, но мы бежим вверх, к звёздам и другим мирам. Это скорее будоражит, а то, что трусы и слабаки не выдержат. Это их проблемы. Я не хотел бы замедляться так близко от чего-то невыразимо прекрасного. Если всё продолжится с той же скоростью, то наши дети будут бегать под другим солнцем.
Кирия дёрнулась на слове «наши», но быстро вязла себя в руки, сообразив, что напарник имеет в виду обобщенное.
Улица расширилась и потянулась меж торцов многоэтажных домов эпохи массовой застройки. Солен потянулся за телефоном, вызвать машину, замер с рукой в кармане. Вперед из дворов выплеснулась стайка молодых парней, одетых безвкусно и ярко. С цветными волосами, собранными в причудливые причёски, блестящими от обилия фиксирующих гелей. С поясов свисают клепаные цепи, защелкнутые на карабины, что так хорошо ложатся в руку.
Они с гоготом перегородили дорогу и пошли на них, отмачивая «остроумные» фразочки о дылданутости девахи и дурацком наряде. На вид им от семнадцати до двадцати с копейками. Крепкие, у многих на лицах свежие синяки.
Самый наглый вышел вперёд, встал перед Соленом, сунув руки в карманы и откинувшись назад.
Оп-па, какого это сюда занесло? Слышь, дядь, сигаретки не найдётся?
Не курю. Спокойно ответил Солен, глядя в шпане в глаза.
Чё здоровье бережёшь? Тогда давай монету, дорога, знаешь ли, не бесплатная.
А если не дам?
О, тогда мы сами возьмём, да и бабу твою возьмём, она хоть и дылда страшная, но лёжа они все одинаковые
Кулак Кирии с хлопотанием воздуха врезался юнцу в подбородок, впечаталася, как в сырую глину. Солен увидел, как нижняя челюсть смещается, а кожа идёт волнами. Наглеца отбросило на стену, перевернув в воздух. Тело ударилось о кирпичную кладку, замерло на миг и повалилось на кучу мусора.
Оставшаяся шпана, человек пятнадцать, с воплями бросилась на детективов, на бегу срывая цепи с поясов. Солен выругался, потянулся к кобуре, пара выстрелов в воздух утихомирит любого Кирия сорвала плащ и бросила ему, как на вешалку, встала в боевую стойку подняв руки со сжатыми кулаками, так что локти закрывают рёбра, чуть сгорбилась и согнула колени.
Первую пару она приняла быстрыми прямыми ударами, не сдвигаясь с места. Парни повалились под ноги набегающим отхаркивая зубы. Следующей двойке повезло меньше, первому девушка вывернула руку, словно кукле, провернулась и что есть силы пнула второго в живот.
Солен услышал треск рёбер и хребта.
Лицо Кирии заострилось, глаза расширились и из, карих стали красными. Она всхрапнула и бросилась в атаку, сминая юнцов, словно голодная пума, запертая в клетке с хорьками. Двое запрыгнули на спину, заколотили по плечами и затылку, девушка сорвала их одним движением.
Трое самых смышлёных переглянулись и бросились прочь. Солен замер завороженно глядя на расправу. Девушка движется быстро, бьёт и заламывает без лишних движений и суматохи, словно боевой киборг со страниц дешёвой фантастики.
Детектив с холодком осознал, что ей плевать, она не заметит разницы, даже если вместо шпаны будут матёрые бойцы.
Один парень оббежал Кирию со спины, подхватил с земли неприметную арматуру, широко размахнулся метя в темечко. Солен перехватил руку и с неожиданной для себя злобой вывернул локоть в обратную сторону. Парень взвизгнул, обернулся глядя на детектива со смесью ярости и ужаса.
Взгляд озлобленного дикаря, скорее животного, чем человека.
Солен скрипнул зубами, он вдоволь насмотрелся на такие глаза во время заварушки с кланом каннибалов. Выхватил пистолет, перехватил за ствол и наотмашь ударил по лицу. Парень упал на землю без звучно. А остальные, увидев оружие и наконец осознав положение, с воплями бросились на утёк.