Она вздохнула и взглянула на меня.
Ударить больнее ты бы не смог при всем желании, Дим. Теперь, когда я назвала тебе тех, кто достоин занять место жреца в домене, в моем нахождении рядом нет больше никакого смысла. Касси предсказывала, что мне будет все равно, когда явятся остальные дьяволы, значит, меня уже не будет ни в домене, ни в Колыбели.
Она опустилась передо мной на колени и раскинула руки в стороны, подставляя грудь. Я же наблюдал за этим с улыбкой. В моей руке, стоило пожелать, возник моргенштерн, тут же сократившийся до булавы.
Я готова, мой повелитель, можешь меня убить, произнесла дьяволица.
Я же поднял оружие над головой, а затем резко опустил. Навершие мягко легло на правое плечо златоглазой девушки, после чего также плавно поднялось и коснулось левого. Последнее движение, и булава касается лба.
Я, архидьявол Дим, дарую тебе, дьяволица Ада, силу жреца, объявил я, чувствуя, как от меня расходятся волны огненной мощи, укрывающие девушку подобно плащу. Отныне и до самой смерти ты будешь служить моему домену в этом качестве, и никто, кроме меня, не в силах этого изменить. Встань, жрица Асмодея!
Огненный вихрь, окружавший нас во время моей речи, перетек на Аду, вспыхнув, обратился черно-золотым тканевым нарядом, точь-в-точь повторяющим тот, что она делала во время нашего бегства из Альтары. Только теперь на голове дьяволицы появилась маленькая корона, на рукахзолотые наручи. Из золота же была изготовлена пряжка на груди, удерживающая полоски ткани.
Я выдохнула она, но продолжение речи я услышал, уже стоя вместе с новой жрицей Асмодея на балконе в крепости. Я буду верна тебе до конца, мой повелитель.
Я протянул ей раскрытую ладонь и помог подняться.
С этого момента Адам отвечает за наших воинов, а тыза всех, кроме меня, заявил, глядя в золотые глаза дьяволицы. Теперь, Ада, тывторая во всем домене, и только моя власть выше.
Глаза дьяволицы горели в предвкушении, и я не стал ее разочаровывать.
А теперь нам нужно выработать линию поведения в отношении остальных дьяволов. И я готов выслушать все твои предложения.
* * *
Ворота крепости были распахнуты заранее. Ликаны, заканчивающие работу, расходились в стороны, образуя широкий коридор для выдвигающейся из леса армии краснокожих и рогатых воинов.
На крыльце донжона волки установили три трона, сам Рьерт стоял позади и левее. На сидениях же расположились мы втроемсправа гордая своей властью Ада, слева Адам, сложивший ногу на ногу. В центре восседал я, удерживая тяжелую двуручную булаву на коленях.
Они входили, не вертя головами. И быстро занимали всю свободную площадь. Ликанывоины и строителижались к стенам, но бежать и не думали. Здесь и сейчас они под нашей защитой, так что ничего им не грозит, а вот поглазеть на представление хотелось. В последнее время не так уж много развлечений выпало на долю волчьего народа.
Дьяволы все прибывали, задние напирали на передних, но те не могли сдвинуться с места, замирая в двадцати метрах до моего трона. Аура власти, пульсирующая в такт моего сердцебиения, заставляла не просто опасаться меня, но и ощущать свое место в этом мирегде-то на уровне плинтуса. У нас был запас пространства, чтобы сделать внутренний двор шире, но я не хотел, чтобы пришедшие осознавали сейчас свою силу и важность. Они пришли ко мне, как просители, как слабые к сильному. И отсутствие свободного места, возвышающиеся над головами стены подавляли. А бьющая от меня аура еще сильнее сжимала собравшихся.
Больше трех сотен дьяволов пришло на мой зов, и теперь, с трудом помещаясь на территории крепости, никто из них не чувствовал себя ни в безопасности, ни тем более в выигрышном положении. А уж когда я медленно встал с трона, каждый из них ощутил на своей красной шкуре еще и физическую разницу между архидьяволом и собой.
Любой труд, посвященный управлению, твердит, что нужно ставить себя сразу перед новым коллективом, формируя первое впечатление. И то, что я возвышаюсь над ними всеми, запомнится раз и навсегда.
Кто будет говорить от вашего имени? произнес я, и мой низкий голос рокотом прокатился по внутреннему двору крепости.
Я буду говорить с тобой, полукровка! из толпы, раздвигая локтями собратьев, вышел здоровяк с золотой серьгой в ухе.
На голове его болтался заправленный за ухо черный хохолок, как у лихого казака. Полуголый торс, свитый из толстых змей сухих мышц, и свободные шаровары лишь усиливали эту схожесть. Впрочем, судя по тому, как толпа раздалась в стороны, этот Тарас Бульба уже успел завоевать кое-какой авторитет.
А ты кто? спросил я, забрасывая булаву на плечо. Самый сильный? Может быть, самый наглый?
ЯКсай, заявил он, щелкая кулаками. И я сейчас быстро покажу, где тебе самое место.
Я вручил булаву в руки Адама, дождался, пока Ада ловко снимет с меня доспехи. В центр свободного пространства я вышел таким же полуголым, как и сын жреца. Толпа перестроилась, образуя широкий круг. И теперь каждый мог вживую убедиться, что доспехи нисколько не делают меня больше, и я гораздо массивнее и без того перекачанного дьявола.
Что написать на твоей могиле, Ксай, сын Ратара? рыкнул я, с улыбкой наблюдая, как начинает приплясывать на месте противник.
Давай уже, Ксай! крикнул кто-то из толпы, и дьявол бросился на меня.
Летящий мне в лицо кулак столкнулся с подставленной ладонью. Легко сжав пальцы Ксая, я чуть надавил. Треснула красная плоть, хрустнули кости и завыл от боли в искалеченной руке здоровяк. Повинуясь моему движению, он опустился передо мной на колени, не в силах даже попытаться вырваться из захвата.
Это ваш самый сильный боец, дьяволы? продолжая сжимать израненную руку Ксая, осведомился я. Неудивительно, что вас так малоудивительно, что вас еще не перебили. Ну, кто еще хочет оспорить мое право?
Отпустив раненого, я взял его за горло и, подняв в воздух, швырнул под ноги стоящим вперед дьяволам. Ксай тут же продолжил выть, а на меня бросились сразу двоепохожие на поверженного как две капли воды.
Многого я ожидал от пришедших дьяволов. В схватках с Адой и то, что демонстрировал Адам, внушало уважение, они были прекрасными бойцами. Однако я не учел, что обауже члены моего домена и потому по определению сильнее. Но здесь
Пара коротких ударов, и оба сунувшихся в атаку дьявола ловят распахнутыми ртами воздух, чтобы втянуть его в отбитые легкие.
Это все?! прорычал я, встряхивая кисти.
От моих пальцев брызнули искры, они слились в сплошной поток огня и соткались в две дубины. Бросив созданное оружие поверженным дьяволам, я отступил на шаг.
Не можете вручную, так воспользуйтесь оружием. Может быть, с ним от вас будет толк?
Но и с наколдованными дубинами оба дьявола не способны мне противостоять. Я даже не особенно пытался уходить от атак, просто либо пропуская оружие мимо, либо перехватывая запястья и пинками отгоняя противников. Через минуту уже все в крепости поняли, что я просто играю с двумя дьяволами, как котят валяя их в грязи.
Достаточно! объявил я, взмахом руки отзывая волшебное оружие.
Оставшиеся с пустыми руками дьяволы отступили, глядя на меня с ненавистью, но и уважением. Я же вернулся к своему трону и опустился на него, после чего принял оружие из рук Адама.
Итак, меня вы испытали, проговорил я, осматривая толпу своих будущих подданных. Может, кто-то рискнет выйти против Адама? бросив взгляд на сидящего рядом дьявола, спросил я.
Нет смысла сражаться с тем, кто превосходит нас в силе, заявил старик, медленно выходя из толпы. Мы признаем твою власть, архидьявол. Прими нас в свой домен.
Э, нет, покачал я головой. Что значит «прими»? Ты мне указываешь, старик? Такое ощущение, что это не я здесь главный, а вы. Кто-то всерьез верит, что мне нужны такие слабаки? Нет, свое место в домене вам придется заслужить. И служба эта начнется прямо сейчас.
С этими словами я вновь поднялся на ноги.
Однажды я уже давал вам шанс прийти ко мне добровольно и я улыбнулся как можно шире, совершенно бесплатно. Теперь я готов выслушать, кто будет мне полезен. И чем. Те же, кого мне незачем будет принимать к себе, смогут беспрепятственно уйти из моей крепости, однако после им лучше не попадаться на глаза моему домену. Яархидьявол Дим, Герой Асмодея, владыка домена. И либо вы живете по моим законам, либо по ним умираете. На колени перед вашим господином!