В этот момент кабинет наполнил смех. Смеялась Гвинелла, смеялся Мизраел, даже Киртулик не смог сдержать улыбки.
Прости нас, принц, виновато кивнув, ответила седовласая драконица, снова раскрывая веер, просто мы никак не ожидали от тебя такой реакции. Ты нас, конечно, очень удивил, когда сказал, что понимаешь наши поступки по драконьим меркам, но ведь и мы стараемся понимать твои по меркам человеческим. А человека то, что вчера случилось, просто обязано было напугать.
Но, тем не менее, мы очень рады, что это не так, вмешался Мизраел, тогда остался еще один момент. Ты наверняка уже не раз задавался вопросом, почему ты так понадобился драконам.
Да, кивнул я. И, прислушавшись к внезапно вспыхнувшему во мне аметистовому теплу, неожиданно для себя продолжил, но говорить сейчас об этом не хочу. Мы все устали, мы все взвинчены, у всех была непростая неделя. Предлагаю просто провести несколько дней в тишине и покое. И потом уже вернуться к этому разговору. Что-то мне подсказывает, что это очень важно, но обсуждать это вдогонку ко всему, что произошло за последние сутки, было бы неуместно.
Да, Дитрих, сказал Мизраел, ты, конечно же, прав. Но начал я этот разговор из уважения к твоему праву узнать, наконец, правду. Если ты готов подождать, то подождем и мы. В таком случае, это все.
Отлично, сказал я, до завтрака еще остается полчаса. Думаю, я успею размять свои крылья
* * *
Когда за принцем закрылась дверь, четыре дракона посмотрели друг на друга, не веря своим глазам.
Неужели это действительно с нами произошло? спросила Гвинелла. Мы ведь не смели даже надеяться
Нет, Гвенни, тихо сказал молчавший до того Киртулик, по-прежнему стоявший за спиной Хозяина Лазурного замка, принц вновь умудрился всех нас удивить. О, он вырос, он заметно вырос с тех пор, как я в первый раз его увидел. Но, Мизраел, дружище, прошу тебя, не питай иллюзий: ему для этого пришлось приложить поистине титанические душевные усилия. И если ты, не приведи Святой Белый, в ближайшие недели оступишься в чем-то еще, то проблем оберешь и за тот раз, и за этот.
Хотелось бы, конечно, чтобы он еще раз к камням прикоснулся, задумчиво сказала КарнеллаИнтересно было бы посмотреть, что в нем поменялось.
Карнелла, ну у тебя и запросы, хмыкнул Киртулик. Вот зуб даю, если принцу когда-нибудь и захочется уйти отсюда, то только из-за того, что ты проявляешь к нему просто патологически жадное внимание. Да что там говорить: он сам, лицо королевской крови, в которого этикет железным молотом вбивался с младенческих лет, сказал тебе об этом почти прямым языком.
Подстраховаться лишним никогда не бывает, отмахнулась Карнелла. Ты бы лучше пошел с ним на площадку, посмотрел его успехи, может, похвалил бы.
Нет, покачал головой Киртулик, все то, что мы сейчас будем для него делать, будет выглядеть как благодарность за эту ситуацию. И кроме злости и раздражения с его стороны это ничего больше не вызовет. Не стоит. Сейчас принцу как никогда нужно, чтобы его никто не трогал. Он находится именно в том состоянии, на которое мы даже не могли рассчитывать; нам сейчас нужно сделать самую малость, чтобы ничего не испортить: оставить его в покое
Глава 2, в которой я наконец-то начинаю находить общий язык с драконами-принцами
Я с удовольствием отметил, что запас прочности моих крыльев продолжает расти. В этот раз мне удалось продержаться в воздухе восемь с половиной минут. Еще совсем немногои будут долгожданные десять, после которых господин Киртулик начнет учить меня новым вещам. А они впечатляли: рана, которую я вчера получил от того, что Меридия потеряла над собой контроль, была очень серьезной. И любой, даже самый опытный лекарь возился бы со мной несколько часов. А Хитава просто зализала такую рану за пару минут. Конечно, она сама сказала, что немалую роль сыграло то, что для меня с ней сошлись звезды и наши Доминанты оказались одинаковыми, но это все равно очень воодушевляло.
По приземлении меня ожидал сюрприз в виде Хольдвига, пришедшего посмотреть на мою тренировку. Это было очень и очень странно, ибо принцы до сих пор сторонились меня и не изъявляли большого желания общаться. Впрочем, нетрудно понять, что изменилось. Не удивлюсь, если о нашем разговоре в кабинете Мизраела уже известно всему замку
Можно тебя на несколько слов, Дитрих, нервно спросил Хольдвиг, дождавшись, пока я дематериализую крылья.
Конечно, вежливо кивнул я.
Ты ведь идешь на завтрак? Пойдем, поговорим по пути.
Идти на завтрак я не собирался, в моих планах было перекусить в своей комнате и как следует выкупаться. Не став, однако, упускать подходящий момент наладить отношения, я кивнул и направился в нужную сторону.
Я ну, в общем, это хотел сказать спасибо за сестру, смущенно пробормотал он. Конечно, она вчера вышла из себя, но она не специально
Я же ясно дал понять Мизраелу и остальным, что не держу на нее зла, с легким удивлением сказал я, ну вышла из себя и вышла, с кем не бывает. Подрастетнаучится держать себя в руках.
Внутренне же я был невероятно горд собой. И тому имелся целый ряд причин. Во-первых, закатить истерику и устроить скандалозначало бы выставить себя слабаком и нытиком. А если я хочу выжить среди драконовя должен сделать все, чтобы обо мне не сложилось такое впечатление. Лишь показав себя сильным и устойчивым к таким ситуациям, я смогу в будущем избежать давления на себя. А если показать слабость характерато я лишь дам им понять, что таким образом мной можно легко манипулировать. Во-вторых, я долго думал об этом сегодня утром. И я прочитал то, что они могут предположить, будто я хочу уйти к Уталаку. Они наверняка хорошо подготовились к этой ситуации и знали, как меня переубедить. В итоге я бы все равно остался на Лазурном острове, но отношения со Старшими драконами были бы испорчены. А этого допускать ни в коем случае нельзя. Необходимо помнить, что у меня больше нет родины, нет дома, куда я мог бы вернуться в случае неудачи. Я теперь сам за себяи любая ошибка может стать для меня роковой. Ну и, в-третьих, это вызвало во всем замке изрядный переполох. И мои Доминантные Цвета были очень довольны сложившейся ситуацией. В самом деле, введя в замешательство все старшее драконье поколение, я испытал почти физическое наслаждение от этой ситуации.
Ты и за прием наш извини, смущенно пробормотал дракон минуту спустя. Ты же уже знаешь, что я был исполнителем этой дурацкой шутки?
Да, кивнул я, раз уж мы так радушно беседуем, то тоже признаюсь: я подслушал часть твоего разговора с Меридией после того, как ваша затея провалилась. И, в общем-то, с твоей подачи узнал, что означало касание аметистового камня, чем это для меня было чревато.
Все-таки ты был там, удовлетворенно кивнул Хольдвиг, я так и думал. Если бы мог тогда ходитьобязательно тебя бы поймал, уж очень я тогда был зол, что шутка моя не удалась, а шкуру мне надрали просто от души.
Не думаю, что ты бы меня поймал, с улыбкой сказал я. Ты верно заметил: ясильный иллюзионист. Да ты и сам на площадке все видел, даже натасканному бойцу Киртулика на песке и знающему, что он ищет, потребовалось больше пяти минут, чтобы меня изловить. Это при том, что мне тогда в голову ударила эта жажда полета.
Да уж, прекрасно тебя понимаю. Ощутить это в первый разникакими словами не описать, кивнул мой собеседник. Правда, знающие драконы говорят, что когда свою пару находишьеще сильнее крышу сносит.
Кстати, а расскажи мне, внезапно спросил я. Вот ты говоришь, Меридия вставала на крыло, значит, она училась летать. А драконята, которых тренирует Киртулик, летают вовсю и никаких неудобств не испытывают, хотя они, очевидно, младше Меридии. Как же так?
А очень просто, ответил Хольдвиг. Наши детеныши при рождении, естественно, вылупляются из яиц. И первые десять лет онималенькие и нежные существа, требующие любви, ласки и заботы. Ты уже читал, что драконы бывают четырех классов, и, получив мой утвердительный кивок, продолжил: Так вот первые десять лет драконята пребывают исключительно в этом облике вне зависимости от происхождения. После десяти лет у них начинают очень быстро расти крылья, к двенадцати годам они вполне способны удерживать себя в воздухе. Так что те малыши, которых тренирует Киртулик, это дети, которым, наверное, по пятнадцать, может, шестнадцать лет. Но вот беда: к двадцати годам тело дракона также начинает очень быстро увеличиваться в размерах. И крылья становятся временно неспособны держать своего хозяина в воздухе. В этом же возрасте драконята учатся оборачиваться в людей и начинают постигать искусство овладения вторым телом. Что и продолжается до достижения малышом пятидесяти лет. К этому времени у драконьего тела, которое растет и развивается одновременно с человеческим, крылья вырастают и крепчают. И уже тогда дракон снова пытается покорить небо. Казалось бы, он взлетает впервые, но нет, на самом деле он возвращается в него. И вместе с этим в его душе отпечатываются Цвета, навсегда определяя его характер.