Побудь со мной немного, попросила девушка.
Мы вроде все сказали и решили.
Пять минут ничего не изменят. Я не буду лезть к тебе со своей дурацкой любовью Постой, пока я курю. Мы долго теперь не увидимся.
Ника перестала притворяться и снова обернулась собой, циничной Управительницей Жизни, безжалостной бессмертной ведьмой. Она вынула из кармана пачку курева, зажгла длинную сигарету. Она держала ее твердо и спокойно, по-мужски, с видимым удовольствием втягивая дым. Огонек сигареты освещал ее лицо, красной искоркой отражался в глазах.
Он глядел на нее, подмечая самые тонкие оттенки мыслей и желаний. Джек проникал во все более глубокие слои ее сущности, обходя заранее заготовленные шаблоны и приемчики, пока не уперся в прозрачную сердцевину. Там все было выверено и расставлено с нечеловеческой точностью для достижения задуманного. Отголоском прежней бури страстей пролетели неприязнь и сожаление. «Как все просто Насколько нужно быть незрячим, чтобы принимать это за человека?» пронеслось в его сознании.
Он чувствовал себя пустым. Внутри нечему больше было негодовать или обижаться.
И вот он должен был лететь в опасную неизвестность, чтобы спасти дорогих ему людей. И все это из-за рыжеволосой зеленоглазой гадины, для которой весь мир был огромной шахматной доской, а двуногие смертныепешками в игре.
Теперь никогда, сказал он. Не буду повторять о палаче и надзирателе, который принуждает своей любовью.
Ника сделала вид, что не услышала этих слов.
Никогдаслишком долгий срок, сказала она. Это слово придает прощанию оттенок дешевой мелодрамы. Скажи лучше, ты в самом деле хочешь улететь без меня?
Да, угрюмо ответил он.
А чем думаешь заняться? поинтересовалась девушка, словно не замечая его тона.
Всяким и разным.
Это элементарно со вздохом ответила она. Отправишься своих «драконов» выручать.
Ну, хоть бы и так.
Это значит, что ты собираешься выполнить то, о чем мы говорили
В смысле? сыграл в непонимание он.
Захвата Обитаемого Пространства я не жду. А вот империя Черных Драконов появится сама собой, сказала Ника.
Она снова выдохнула горький дым, продолжая высматривать что-то в тумане.
А чего ради я буду добровольно выполнять твой план? удивился он.
Потому что есть вещи, связанные друг с другом, с улыбкой ответила девушка. Берешься руководитьосваивай ремесло Управителя. Скоро ты узнаешь, что такое одиночество властелина, и поймешь, как важен человек, на которого можно положиться. А я буду помогать тебе возвыситьсяпомогать со всей своей силой и страстью, так, будто от этого зависит, жить мне или умереть.
Мои ребята не такие возразил он. Для «драконов»-мастеров не нужны те подлые штучки, которыми вы правите быдлом.
Неужели? иронически поинтересовалась девушка.
Мы рациональны, мы видим взаимосвязи, мы способны понимать мир не искаженным собственным ложным эго.
Так было, пока вы летали «для хозяина» и выполняли чужие приказы. Как только вам будет что делить, вся ваша правильность улетучится, как дым. Неужели ты думаешь, что, научившись управлять бронированными калошами, твои «драконы» стали настоящими людьми?
А разве нет? зло сказал он. Что ты, гадина, можешь знать об этом?!
Джек, пожалуйста, остановись. Говори что хочешь, но поступай как должно. Милый мой, ты сейчас немного не в себе. Я дам подумать без эмоций. Поразмышляй о моем предложении, когда успокоишься. Иначе ты скоро окажешься по уши в дерьме.
Благодарю за заботу, сказал он, пряча тревогу от ее слов под иронией. И жестко продолжил: Прощай, мы больше не увидимся.
Он шагнул в туман, направляясь к кораблю.
До свидания, милый, произнесла Ника ему вслед. Когда станет плохо, просто подумай обо мне.
Он уходил все дальше и дальше. С каждым шагом он все ясней осознавал, что вел себя с Управительницей не как зрелый мужчина, он был подобен подростку, бунтующему против матери или учительницы. Теперь он испытывал стыд и жалел Нику. Не ту, которой она оказалась, а веселую, озорную, притягательную, которую когда-то увидел на стоянке челноков орбитальной крепости Деметры.
Но при этом он понимал, что уйти от неесамое правильное решение. Где-то на задворках сознания вертелась мысль о том, что если дерешь бабу всю ночь, то утром следует хотя бы поцеловать ее напоследок. Или пристрелить.
Иначе все выглядит крайне нелогично и глупо. Хотел уничтожить Управительницу за все ее подлости, а вместо этого отымел со всей пролетарской ненавистью до полного удовлетворения. А потом расстроился, надулся, как ребенок, и убежал.
Эти мысли заставляли его ускорять шаги, идя на трубные звуки сирен. Скоро ему будет все равно. Тело станет одной из систем боевого корабля, и разум, опираясь на силу электронных чипов, погасит в сознании ненужные участки возбуждения. Он бросился бежать и за секунды одолел последние метры дистанции.
В пилотской кабине на дисплеях тревожно перемигивались огни. На мониторах горели таблички оповещения о ненормальных параметрах пространства вокруг. Он нырнул в кресло и через мгновение стал восьмидесятипушечным двухсотметровым бронированным крейсером, глядящим на мир через камеры обзора и прицелы излучателей. Он, словно встряхиваясь после сна, поиграл тягой моторов, сдвинул наводку орудий. В поле зрения комбинированных прицелов попал дом княжны.
Холодное удовлетворение промелькнуло в сознании. Вот решение проблемы. Она смогла заблокировать пистолет, но с крейсерскими пушками ей не справиться. Одна микросекундаи бессмертная ведьма пеплом взлетит в небо вместе со своим жилищем. Но в тот же момент резиденция князей Громовых исчезла вместе с планетой. Его качнуло, он ощутил почти физическую боль от смены пространственных метрик.
Он оказался над мертвым, давно покинутым Тригоном. Как такое возможно, не мог ответить ни он сам, ни анализатор. Разбираться с этой загадкой было некогда.
Непонятная физика явления, позволившая исчезнуть целой планете, не показалась Джеку Эндфилду чем-то из ряда вон выходящим.
Когда-то один из его сослуживцев, отправленный впоследствии СБ в мир без горя и слез, математически обосновал многомерность континуума. И даже наметил способы смещения материальных обьектов по пятой координате.
Это было понятно. «Наука умеет много гитик». Проведя сложнейшие расчеты, задействовав исполинское оборудование, истратив целый океан энергии можно добиться и не таких результатов
Но чтобы одной лишь силой мысли выкинуть из пространства готовый к залпу крейсер в девяносто тысяч тонн весом Определенно, в прямом противостоянии с бессмертной ведьмой он потерпел бы сокрушительное и быстрое поражение. Ему повезло, что Ника-Рогнеда не ответила ударом на удар.
Механизм процесса был неясен. Однако легко можно догадаться, что использованная бессмертной сила, как в батарейках, вырабатывается одурманенными иллюзией душами, скрытыми в могиле плоти триллионов ординарных эмоционалей.
Джек снова и снова прокручивал момент их расставания и все больше убеждался, что никакой любовью тут и не пахло. Все упиралось в контроль чужой энергии, ради обладания которой Живая Богиня отказалась от своего первоначального замысла по полному воскрешению и превратила бывшего любовника в примитивное орудие, жалкое подобие прежнего воплощения.
Ради этого она заточила его на промороженной планете, где невозможна реакция суперпозиции. А оттого он будет гнить на задворках галактики, в морковкиной жопе, пока не придумает, как лишить жадную свору самозваных богов возможности пользоваться энергией человеческого океана. Это было нужно ему не только как правильная, жесткая мера по отношению к врагам-Управителям, но и как подтверждение того, что бессмертная ведьма над ним больше не властна.
Глава 3Лучше, чем бесконечный ужас
Сигнал пробуждения был почти приятен. Он освободил Эндфилда от тягостного забытья. Джек поднялся, чувствуя каждой клеточкой тела, насколько он вымотался. Достало все: тесная кабина спасательной капсулы, неудобное кресло-кровать, духота и леденящий пейзаж за окнами.
Холодный рассвет Беты освещал горные вершины, пряча в темноте основания каменных гигантов. Казалось, верхушки гор с ледовыми шапками свободно парят над мертвой планетой. Капитан задержал взгляд на пылающих скалах, отметив, что нужно ждать новых сходов лавин, наступала весна, понемногу расплавляя углекислотные ледники на высоченных пиках.