Из оцепенения Глеба вывели выстрелы пистолета. Данила, не останавливаясь, всадил четыре пули в это нагромождение сухожилий и мышц, не имевших кожи, крича от панического страха. Тварь взревела и рухнула вниз.
Глеб подбежал к проему, и ружье сильно ударило под мышку отдачей после выстрела. Адово создание отскочило в угол комнаты, прячась от больных укусов свинца, в ярости раскидывая мебель первого этажа. Ее рев закладывал уши, заставляя от такого звука морщиться, разевая рот.
Ты видел?! выкрикнул Глеб. Нам удалось размозжить ей одну башку!
Данила закивал головой, соглашаясь, хотя на самом деле ничего не видел. Он даже не помнил куда стрелял. Его вновь сковывал страх. В этот момент пол под ногами содрогнулся, и в проеме вновь появилась ужасная тварь. Из пасти-клешни выстрелили два длинных острых языка в направлении Глеба. Как он отреагировал, сам не знал, но ружье вновь оглушило, разметав часть клешни по полу чердачного этажа, и тварь будто сдуло вниз.
Подбежал к проему Данила выпустил ей в спину оставшиеся четыре патрона, но та не отскочила, как в прошлый раз, а вновь прыгнула вверх и чуть не схватила парня за ногу. Глеб снова выстрелил, успев перед этим передернуть цевье, выбрасывая стреляную гильзу и загоняя новый патрон в патронник. Лапа, пытавшаяся схватить парня, получила ощутимый урон, что даже загнанные в угол люди услышали в реве монстра обиду и боль.
Не мешкая Глеб подскочил к проему и выстрелил два раза, но оба из них не доставили чудищу вреда, разве что первым выстрелом он попал ему в заднюю ногу парой картечин. Второй же просто вырвал щепки из пола.
Тварь буйствовала внизу, ударяясь о стены, сотрясая весь дом, и Даниле показалось, что сейчас шлакоблочная кладка не выдержит.
Надо что-то делать! перекрикивал он рев снизу.
Глеб и сам это понимал. Но что? Осмотревшись по сторонам, он, положив на пол ружье, схватил тумбочку и бросил ее вниз. Но не успел поднять ружье, как тварь отреагировала на падение и сразу сиганула в проем, пытаясь втиснуть в него свое объемное тело. Данила нажал на спусковой крючок Ничего не произошло! И только сейчас он понял, что магазин пуст, а в запасном осталось всего три патрона. Парень отпрянул к стене, панически пытаясь перезарядиться. Трясущиеся руки не давали справиться с нажимным механизмом снизу пистолетной рукоятки.
В это время Глеб открыл огонь. Его выстрелы вырывали клочья плоти, разбрасывая их по полу, но тварь не собиралась спрыгивать, а пыталась просунуть вторую лапу в проем, удерживаясь пока ранее подстреленной. Глеб передернул цевье, но после нажатия на крючок выстрела не последовало и его бросило в жар: трубчатый магазин ружья опустел!
Изувеченная «гроздь» голов фонтанировала мутной кровью, но тварь почти просунула вторую лапу, скребя задними ногами о потолок первого этажа.
«Почему она не убегает, ей же сейчас все бо́шки разнесем?!» не понимал Глеб, судорожно вставляя патроны снизу ружья.
В этот момент Данила все же справился, поменяв магазин, и оставшиеся три пули чавкнули в склизкую плоть твари. Глеб успел зарядить только пять патронов, когда чудище ада напрягло мышцы и, пол под ногами содрогнулся, а проем хрустнул. Наружу тотчас появилась вторая лапа, протискивая тело. Ружье залязгало затворным механизмом, сотрясая ушные перепонки хлесткими выстрелами двенадцатого калибра.
Палец Глеба еще нажимал на спусковой крючок, но пять патронов уже закончились, а его противник все скреб своим «семицветиком» по доскам пола. И тут Глеб обратил внимание на обе лапы. Почти у самого сгиба, на коротком предплечье, вздувался нарост, будто выпирающий из кожи гнойник. Только этот был полупрозрачным, и в нем струилась какая-то субстанция. Правая, подстреленная из ружья, лапа сочилась поврежденным «гнойником», и Глеб вспомнил, как на это повреждение отреагировала тварь.
Руби по той шишке на левой лапе! крикнул Глеб, видя, что его топор, лежит ближе к Даниле.
Данила бросил бесполезный теперь пистолет и, схватил обеими руками топор. Он замер, боясь подойти, наблюдая, как пол проседает, летят щепки, огромная туша выбирается к ним на чердак, кидаясь на Глеба. А тот засовывает в гнездо приемки ружья один патрон и, резко загоняет его в патронник, стреляя от бедра. Картечь разносит шишку-гнойник на левой лапе, и тварь обрушивается на пол с ревом, проламывая его.
Данила упал, выпустив из рук топор, и тот соскользнул вниз по наклонившемуся к провалу полу. Руки сами нашли, за что ухватиться, чтобы не съехать следом, хотя угол наклона не был настолько большим, чтобы и человек покатился. Глеб, прижавшись к печной трубе, зарядил оставшиеся шесть патронов и приготовился к стрельбе. Из оружия у них осталось только ружье: клюшку от гольфа Данила потерял еще при бегстве.
Напарники переглянулись, наблюдая, как в проломе беснуется тварь, но ее движения стали вдвойне медленнее. Глеб прицелился, пытаясь поймать на мушку опасного противника, и выстрелил сразу, как тварь появилась. Очередная порция плоти забрызгала стену первого этажа, но чудище не спряталось, а вновь прыгнуло вверх и попыталось выбраться.
Данила в испуге схватил стул и запустил в надвигающуюся угрозу, а Глеб принялся опустошать магазин ружья.
Когда патроны закончились, Данила закричал:
Надо на крышу вылезать!
Но Глеб начал лупить прикладом по размозженным головам, боясь повернуться к твари спиной, чтобы выбраться через духовое окно на крышу. Он даже не сразу сообразил, что услышал несколько выстрелов. И только когда тварь рухнула вниз, понял, что кто-то пришел им на помощь.
Демидыч подкрался к углу здания, держа карабин наготове. Из дома Савельевых доносился шум борьбы: выстрелы, крики и рев кого-то страшного.
В поселке Демидыч остался один. Кого-то успели эвакуировать, а кто-то изменился, превратившись в обезумевших людоедов. Но старик не захотел покидать деревеньку, которая превратилась в небольшой дачный поселок. Таких старых домов, как у него, на окраине осталось не больше десятка. Демидыч забаррикадировался дома, не впуская никого, даже вояк, сказал, что будет стрелять, и его оставили в покое. А стрелять ему было чем: старенький СКС и достаточное количество патронов.
Старик выглянул из-за угла. За вынесенными рамами, которые тянулись вдоль всей фасадной стены дома Савельевых, и через распахнутый дверной проем в глубине дома было хорошо видно, как здоровенная четвероногая тварь пытается запрыгнуть на второй этаж, но скрывшиеся там люди не дают ей это сделать. То, что там люди, Демидыч не сомневался.
Приложившись к углу, старик прицелился. Тварь висела, скребя лапами о просевший потолок, пытаясь запихнуть свою тушу наверх. Старик выдохнул, палец потянул спуск и тут же раздался выстрел.
Не зная почему, но Демидыч целил в шишковатое образование на задней левой лапе. Она взорвалась брызгами. Второй выстрел поймал правую опухоль, из-за чего тварь взревела и рухнула на первый этаж. Демидыч вновь прицелился, но это исчадье ада обратила на него свой взор. Хотя взором здесь нельзя было назвать: там, где была голова, осталось месиво.
Вот только почему Демидыч ощущал ее наполненный ненавистью взгляд?
СКС сделал еще восемь выстрелов, пока тварь медленно к нему приближалась. Старческие руки начали перезаряжать карабин с помощью обоймы, в этот момент исчадье прыгнуло.
Глеб подбежал к окну и увидел, как их недавний противник направляется через дорогу к бородатому мужичку, стоявшему у угла противоположного дома. Бородач стрелял в тварь из своего оружия. Вот стрельба прекратилась, и дедок принялся перезаряжаться. Глеб быстро приблизился к провалу, прикидывая, куда приземлиться.
Ты куда собрался?! округлил глаза Данила, глядя то в окно, то на напарника.
Он нам помог, мы теперь тоже обязаны! скороговоркой выпалил Глеб и соскользнул вниз, придержавшись за обломанный край пола руками.
Данила сплюнул и, выдохнув, устремился за Глебом.
Демидыч выставил перед собой карабин, и здоровенная тварь сбила его с ног. Из глаз брызнули искры, когда старик ударился о землю. Хотя клумба была мягкой, падение семидесяти шести летнего деда было чувствительным. Вероятно, Демидыч отключился, так как когда он открыл глаза, над ним нависала туша, не имевшая кожи, а с боков раздавались человеческие голоса.