Мы медленно двинулись дальше. Я все еще еле переставлял ноги, а девушку пошатывало от слабости и недосыпа, так что Леннару то и дело приходилось останавливаться, чтобы подождать нас.
Давайте, пока вам вкратце обрисую нашу ситуацию, наконец предложил он, решив не терять время даром.
Я кивнул, обнял Ани за талию и прижал к себе. Девушка не сопротивлялась. Наоборот, оперлась на меня. Так дело пошло немного бодрее.
В общем, тогда, три дня назад, начал генерал, твари напали по всем направлениям. На нашем удар был самым сильным. Скорее всего, они таким образом пытались связать остальные группы боем, чтобы те не могли отправить нам подкрепление. В итоге, он ненадолго замолчал, Твари оказались отброшены и больше не нападали. Если не считать несколько мелких стычек со стаями, пытавшимися обрубить линии связи. Но с ними и дроны расправились без труда. Эти три дня мы копили силы для удара. На завтра назначено начало наступления.
А что по поводу нашего «предателя», поинтересовался я, Его пока не поймали?
Работаем, покачал головой Леннар, Пока что пришлось установить контроль за внутренней перепиской армии союза. Еще мы перехватываем любые исходящие передачи, но в них тоже тишина. Похоже, наш «дружок» понял, что его пасут, и залег на дно.
Контроль за внутренней перепиской? В принципе, ничего нового для меня в этом не было. В армии Директората нас так постоянно проверяли, и даже не скрывали. Говорили, мол, нужно для того, чтобы выявлять скрытые психологические травмы и вовремя отправлять на реабилитацию, пока боец не причинил вреда окружающим. Брехали, понятное дело. Но пробирочников это не особо волновало. Никто из нас даже в самых страшных кошмарах и подумать не мог о предательстве или дерезртирстве. Ведь оно означало только однона твоих руках будет кровь десятков гражданских, оставленных тобой на растерзание беломордым. Людей, которые верили в тебя. Считали героем и относились соответствующе. И не только их. Своих боевых товарищей тоже. Нас буквально выращивали с мыслью, что мы должны защищать тех, кто сам за себя постоять не может. Быть последним рубежом обороны и последней надеждой человечества. А в итоге выяснилось, что воевали мы сами с собой.
Но на Тени царили другие порядки. Переписку никто не контролировал, ведь многие, включая Ани считали, что людям нужно право на личную жизнь, пусть это и несет в себе определенные риски. Впрочем, заниматься отслеживанием всего этого дела было некому, да и незачем. Все мы делали одно дело и предательство Честно говоря, я вообще не думал, что такое возможно. Но жизнь показала обратное.
Погоди, то есть вы отслеживаете все, что люди друг-другу пишут? Ани передернуло, Но ведь
Послушай, перебил ее Леннар, Нам вообще наплевать на те порнушные картинки которые шлют друг-другу бойцы. До их рассуждений про то, сколько колонисток они успели «жахнуть» за то время, пока мы мотались по внешним мирамтоже дела нет. Мы ловим шпиона. Крысу, из-за которой чуть не сорвалась вся операция, и погибло около тысячи человек, понимаешь? Что, по-твоему, важнее, жизни тысяч людей или право на личное пространство?
Девушка закусила губу и исподлобья посмотрела сначала на генерала, а потом уставилась на меня.
Он прав, покачал головой я, От успеха операции зависят миллионы жизней. На любой войне приходится чем-то жертвовать. А этосовсем немного, по сравнению с тем, что поставлено на кон.
Мы вышли из медицинского блока в общий коридор, проходящий через весь первый этаж подземного комплекса. Напротив двери красовалось голографическое знамя союза. Белый круг, на черном полотне, внутри которого крутился атом, и скрещивались молот с пером. Рядом стояли два бойца, облаченные в серые экзоскафандры. При нашем появлении они вытянулись по струнке и ударили себя кулаками по груди.
Der hal! Здравия желаю! почти синхронно рявкнули оба. Я пригляделся. Хеймдрамец и бывший боец Директората. Леннар не соврал. Теперь их действительно почти невозможно было отличить друг от друга. Если бы не шлемы и мелкие детали экипировки, вообще невозможно было бы сказать, кто есть кто.
Генерал в ответ тоже хлопнул себя по груди и скомандовал: «Вольно». Я ограничился лишь кивком. Ани все еще приходилось поддерживать, так что рука была занята.
А это зачем? кивнул я в сторону знамени.
Красиво, пожал плечами Леннар, Людям нравится. Так вот, возвращаясь к теме нашего разговора. Помимо поисков шпиона и его подельников, мы отслеживаем настроения среди людей. Если кто-то начинает подрывать боевой дух или сыпать дезинформацией, то приглашаем этого человека к себе на беседу, где в вежливой и максимально доступной форме объясняем ему, что делать этого не нужно. Обычно, все понимают с первого раза.
На глаза снова попался агитационный плакат. На нем был изображен сектант, натравливающий несколько клервинов на троих человек в гражданском. Подростка, женщину, держащую на руках маленького ребенка и безоружного мужчину, тщетно пытающегося прикрыть их собой. Подпись гласила: «от них пощады не дождется никто». Рядом висел еще один. Там была все те же гражданские, но теперь они аплодировали. Рукоплескали бойцу в серой форме, раскидавшему монстров и пристрелившему сектанта. «Убей тварь, защити человечество!»призывали слова.
А с предателем и подельниками, что будем делать, когда поймаем? спросил я, чтобы нарушить повисшее молчание.
Для началаузнаем все явки, пароли и выходы, по которым у них получалось сливать информацию, Леннар ненадолго замолчал, а затем хмыкнул, Старым-добрым методом, которому меня научили еще в полицейской академии. Называется: «Если хочешь узнать большенаучись использовать всю площадь подошвы».
А потом? тихо спросила девушка.
Беньярт рекомендовал физическое устранение, пожал плечами генерал и кинул короткий взгляд на меня, И я с ним согласен. Иного эти уроды не заслуживают.
Не заслуживают, подтвердил я.
Еще одно, сказал Леннар, Я понимаю, что вам обоим сейчас нужен отдых, но боюсь, адмирал, без вашей помощи нам сейчас не обойтись.
Что нужно?
Речь, коротко ответил генерал, Понимаете, завтра у нас начинается наступление и парней нужно вдохновить. А лучше, чем у вас, это сейчас ни у кого не получится. Не переживайте, мы ее уже написали. Осталось только
Себе оставьте. Если уж говорить, то от чистого я замялся, вспомнив, что сердца то у меня больше и нет. Удалили два или три дня назад. А вместо негометаллический мотор на атомной батарейке, Речь должна быть искренней. Иначе она сделает только хуже, и добавил, глядя на девушку, Ани, может тебе прилечь все-таки?
Тебя послушаю сначала, покачала головой девушка.
Дальше шли молча. По пути попалось еще несколько любопытных агитационных плакатов. На одном из них была нарисована скалящаяся рожа того самого сектанта, которого я уработал. Подпись напоминала, что тварь может принять даже человеческое обличье, но монстром от этого быть не перестанет. На-другом два бойцабеломордый и солдат внешних колоний плечом к плечу отбивались от стаи клервинов. «Важно лишь, человек ты или нет»говорила надпись, мигавшая над плакатом.
На улице уже было темно. Темно и холодно. Небо застилали низкие, тяжелые тучи, из которых сыпалась мелкая снежная крупа. Людей вокруг почти не было. Только фигурки нескольких часовых виднелись на гребне отремонтированной стены.
Идем, коротко бросил Леннар, Все ожидают только вас.
На взлетно-посадочном поле, освещенном лучами нескольких мощных прожекторов, стройными рядами выстроились бойцы в полной боевой выкладке. Их было много. Две, а может и вовсетри тысячи. Похоже, Бермут умудрился достать нам дополнительные силы, а может это подкрепление с других баз. Перед строем была возведена небольшая сцена, на которой уже стояли несколько высокопоставленных офицеров. Позади них едва заметно мерцали три огромных голограммы, изображающих влаги союза.
С размахом, нервно хмыкнул я, судорожно пытаясь придумать, что же сказать всей этой толпе. Дагор. Зря, наверное, отказался от заранее заготовленного варианта. Ну, ничего. Как-нибудь выкрутимся.
Идея Беньярта, кивнул Леннар, помогая нам с Ани подняться на сценуОн считает, что так будет достигнут наибольший психологический эффект.