Преодолев сопротивление жены и заставив ее капитулировать перед моими доводами в пользу предложенной мною авантюры, настала моя очередь сомневаться. Я опустил голову к тарелке, отведя глаза, и лишь кивнул в ответ, молча признаваясь сам себе, что на самом деле не уверен в успешности затеи и не могу ручаться, что рисковое мероприятие окажется более безопасным вариантом, чем просто оставаться на месте, не ставя на кон то, что уже имеем.
Мы выдвенемся сегодня, после затянувшегося раздумья ответил ей я, дав себе время вспомнить о дочерях, все еще мирно спящих в палатке, о грядущих зимой родах супруги, о ее участившихся приступах токсикоза, а еще о приблизительно десяти километровом расстоянии, которое нам придется преодолеть, чтобы добраться до цели, я найду подходящую машину, мы погрузим в нее провизию и двинемся
Она подошла ко мне, сидящему за тарелкой, вплотную, и опустила ладонь поверх моей обросшей, кудрявой, полуседой головы, будто говоря этим жестом, что все еще сомневается в успешности моего плана, однако несмотря на это, готова поддержать меня ни смотря ни на что.
У нас получится Должно получиться Я уверен, - будто оправдывался я, подняв вверх глаза, на стоящую надо мной супругу, дороги должны быть свободны. Может будут пара заторов и кое-где брошенные машины. Но я буду ехать медленно и тихо. И нас не заметят А тот мужик Тот мужик ждет нас. Оннам не враг. Зачем ему, в противном случае, ставить нам дверь и решетки. Ведь он также, как и я, все давно понял. Тогда, больше года назад. А теперь он остался один и сходит с ума от одиночества. Так что мы нужны ему даже больше, чем он нужен нам со своей яхтой.
Супруга продолжала гладить меня по волосам, изредка кивая головой и едва заметно улыбаясь ускользающей ухмылкой Джоконды.
Да. Едем, наконец тихо сказала она и убрала руки с моих волос
Язык
Когда солнечный свет, проникавший в помещение магазина через узкую форточку под потолком, окрасился в золотисто-оранжевый, знаменуя наступление вечера, я, наконец, решился на вылазку.
Будь очень осторожен. Если хоть что-то услышишь, то сразу возвращайся, наставляла меня в путь супруга.
Мы всей семьей столпились возле двери, выходящую на лицевую сторону дома и смотрящую на главную улицу. Позади супруги прятались девочки. Они молча смотрели на меня удивленными глазками-пуговками, недоумевая зачем их отцу понадобилось выходить из безопасного убежища наружу.
Буду осторожен. Обещаю. Мне нужно только осмотреться. Перед домом паркуются машины, помнишь? Надо найти одну открытую, вместе с ключами
Не пойму, на что ты надеешься? Никто у нас ключи в машинах не оставляет! Мы не в американском кино. Они все будут закрыты! Это бесполезно! внезапно запротестовала супруга, ухватившись за мой локоть, пытаясь удержать меня на месте.
Что ты тогда предлагаешь? Как мы доберемся, по твоему, до яхт-клуба? Пешком? возмутился я ее неожиданному сопротивлению казалось бы уже согласованному плану действий.
Не знаю. Не знаю! Но только не так! Тебя там убьют! Не уходи! Надо придумать другой способ! горячо настаивала на своем она, по привычке скорбно подняв «домиком» брови и больно вонзив ногти мне в кожу на руке.
Папа, не уходи! пискнула младшая малышка, теребя в руках перламутро-розового единорога, который за последнее время изрядно испачкался и истрепался.
Папа! Зачем ты уходишь? обиженно насупившись, присоединилась к матери и сестре старшая дочь, вытянув руки прямо вниз, сжав ладони в маленькие недовольные кулачки.
Они втроем стояли передо мной единым фронтом, объединенной женской силой, монолитной стеной, противостоящей мне и моим дерзким и самонадеянным планам выбраться из магазина, вооружившись для защиты лишь ружьем, чтобы найти автомобиль, на котором мы сможем доехать до яхт-клуба.
Девочки мои, так нужно! Я найду хорошую и большую машинку, и быстро вернусь. А потом мы на ней поедем к одному дяде, который увезет нас отсюда на красивой яхте, ответил я дочерям, поглядывая на супругу.
Яхта? восторженно вскрикнула старшая, всплеснув руками, сменив настрой с недовольного на воодушевленный.
Да. Настоящая яхта! подтвердил я, радуясь тому, что сумел перетянуть старшую дочь на свою сторону.
А там есть бассейн? принялась фантазировать она.
Не думаю, что там есть бассейн. Но мы сможем прыгать с яхты и купаться в море.
Я не хочу море, - встряла в наш диалог со старшей дочерью младшая.
Не хочешь, так и не нужно, уклончиво, с напускной легкостью, ответил ей я.
Я хочу! Я буду купаться. Мы возьмем купальник и круг. И нарукавники. Ура! Ура! Ура! радостно завизжала старшая, окончательно сменив свой настрой.
Дурак! незлобно выдавила из себя супруга, наблюдая за нами, отпустив мою руку, вернув брови на место и слегка сгорбившись, всем своим видом показывая, что она сдалась.
Какой есть, огрызнулся я, поглаживая расцарапанный ногтями супруги локоть.
Надо было взять ключи от нашей машины. Вот я дура! Не подумала о них! Теперь не пришлось бы вот так искать непонятно что, - сжав лоб в гармошку, с горечью выдавила из себя супруга, с опаской поглядывая на лежащее на соседней полке ружье, приготовленное мною для предстоящей вылазки.
Даже если бы мы их взяли, то как бы я добрался до нашей машины? Она припаркована на противоположной стороне жилого комплекса, за нашим подъездом. Как бы я туда добрался? Это же слишком далеко и опасно! резко ответил ей я, взял с полки ружье и потянув вверх за ручку рольставней.
Подожди! остановила меня жена, снова схватившись за мой локоть.
Что?
Будь осторожен. Помни, что если с тобой что-нибудь там произойдет, то мы тоже погибнем. Мы вчетвером, - она знакомым уже жестом провела руками по низу живота, который за последнюю неделю заметно округлился, отчетливо выступая через одежду.
Поэтому мне и нужно это сделать. Ради всех нас, ответил я.
После я медленно, стараясь не издавать лишнего шума, приподнял ставни, которые с мягким гулом отъехали вверх, образов проход, достаточно широкий, чтобы я смог протиснуться сквозь него.
Распластавшись на полу лицом вниз, я осмотрел панораму, открывающуюся сквозь образовавшуюся щель. Кусок выложенного коричневой плиткой пешеходного променада перед домом. За нимкроны деревьев, мерно колышущиеся на ветру, высаженные полосой на приподнятых над уровнем земли декоративных клумбах, отделяющих придомовую территорию от узкой полосы второстепенной дороги, и дальшеот городского тротуара и широкой автомобильной трассы.
Именно там, вдоль второстепенной дороги и у края трассы, жители дома, которым не доставалось парковочного места внутри жилого комплекса, оставляли свои автомобили, формируя длинную сплошную вереницу из плотно поставленных друг к другу автомобилей.
Обстановка за пределами магазина, по крайне мере в зоне моего обзора, выглядела не вызывающей опасений. Однако от волнения и страха, мое сердце колотилось так сильно, что, казалось, отдавало молотом по кафельному полу, на котором я лежал. Я себя знал. Чем дольше я бы готовился к выходу, тем труднее мне бы дался первый шаг. Так что не позволив себе раскиснуть, я подтянулся вперед руками и в два коротких и мощных рывка оказался снаружи, протащив свое тело сквозь проход.
Ослепленный все еще ярким солнцем, которое, утопая в оранжевом зареве, закатывалось за крайнюю границу темнеющего моря, я встал на ноги и вытянулся во весь рост, прижавшись спиной к закрывшимся за мной ставням на дверях магазина.
Впервые за очень долгое время я оказался при свете дня снаружи. Там, где было слишком светло, а периметр моего окружения не был очерчен границами стен и потолков. И будто хронического агорафоб, я ощутил накативший на меня приступ неконтролируемой паники. Перед открытым пространством. Перед порывами ветра, ласкающими мои разгоряченные щеки. Задуманный план немедленно показался мне провальным. И единственное, чего я пожелал, это как можно быстрее забраться обратно в темную, душную, но безопасную нору, из которой я только что вылез.