Да, господин. почти с наслаждением прошептала эльфийка, и когда я ее отпустил с болезненным наслаждением облизала еще горячий ошейник. Я сделаю все!
Хорошо, Вата тебе поможет. кивнул я, прикидывая дальнейший путь.
У меня было несколько относительно свободных часов. Возвращаться к Химари, ГорТану и Мюриэль я пока не собирался, все их артефакты работали, стабильно вытягивая ману из сердца подземелья на шестом уровне. Несколько блямб форпостов уже появилось на восьмом уровне, но экстренные телепорты они пока не использовали.
Спускаться в старые подземелья для строительстване было нужды. Я в любой момент мог открыть схему и накидать заданий для либлинов привязанных к конкретному уровню. Использовать кузню я пока не мог, слишком много энергии уходило на создание путей подземелья и разрастание форпоста, маны не осталось даже на простейший клинок. Но и торчать в бездействии я не привык.
Спартак, ты за главного. сказал я, направившись той же дорогой, которой спускался чуть больше месяца назад.
Мое второе рождение было крайне болезненным, а потому накрепко отпечаталось в мозгу. Каждый поворот, каждая пещера или закутокказались знакомыми, и я без труда нашел обглоданный и разорванный на куски скелет убитого мною надсмотрщика. Смутное чувство важности не отпускало, пока я не добрался до своего первого осколкаопустевшего источника связанного с планом камня.
Зачем я здесь? Почему меня тянуло в это место? спросил я, у стен и полуразрушенных колонн, но они продолжали сохранять молчание и тогда я вызвал тех, с кем можно было поговорить. Осколки и гранитная пыль неспешно собрались в три широкоплечих, чуть выше метра, фигуры, мало чем напоминающих тех безликих угловатых големов, в виде которых они предстали передо мной в первый раз.
Что. Хозяин Ник. Сделать? спросили либлины, встав возле меня полукругом.
Помочь мне разгадать загадку. Это вы хотели, чтобы я сюда вернулся?
Нет. Хозяин. Ник. хором ответили каменные духи, переглянувшись. Камень. Звал. Нас. Камень. Хочет быть. Услышанным.
Услышанным? чуть нахмурившись я посмотрел по сторонам.
Пусть сейчас во мне осталось маловато человеческого, а за время путешествия по бездне я узнал много нового, я все равно не представлял себе работу с магией. Что не мешало мне ее чувствовать. Закрыв глаза, я прислушался к ощущениям, и внезапно понял, что меня неудержимо тянет к одной из стен.
Не поднимая век, я сделал шаг вперед и положил ладони на шершавую поверхность, а когда открыл глазапонял, что передо мной мозаика, наподобие той, что украшает все стены второго уровня бездны. Едва заметная сила колыхалась в высеченных тысячелетия назад фигурах и стертых символах. Стучит, словно сердце, в толщи камня. Сцепив зубы, я надавил, погружая руки в камень, сродняясь с ним, и мое сердце ответило. Перед глазами заплясали искры, и мир померк.
Ваше величество это последний оплот. Не будет никого, кто сумеет прочесть воспоминания камня. раздался голос крепко сбитой, широкоплечей спутницы. Последней, из тех, кто мог бы поговорить с павшим королем. В самом деле, она была права, но признать это значило тоже самое, что окончательно признать поражение.
Нет. Нет, не последний. Мы сумели сдержать их достаточно долго. уверенно произнес я, не отпуская ладоней от фрески. Наши дети вернуться. Наши потомки вспомнят, как мы сражались за каждую пядь земли.
От наших домов ничего не осталось. Нет больше скульпторов, мастеров, строителей, пастухов камня и защитников. покачала головой спутница. Порталы продолжают извергать из себя тысячи существ самых разных форм и размеров. Тролли потеряли мир четырех сторон, пора отступать в глубину. Пора воспользоваться правом первых и обратиться к играющему богу. Мы должны спуститься в бездну.
Уйти туда, откуда пришли эти монстры? покачал я головой. Нет. Пусть часть нашего мира рухнула в бездну вместе с крепостями и планами, но я буду сражаться до последнего. Духи камня благоволят нам. Время еще есть.
Опустив руки на пол, я открыл крошечный портал, рядом с которым немедля начали формироваться три души. Мне хотелось сделать больше, но скрываемый жар разгорался, не позволяя сосредоточится на вечно спокойном камне.
Она вновь наступает, ненасытная, жаждущая, вечно горящая. отрывая руку от фрески поморщился я. Не позволяй себе оказаться рядом, когда богиня огня проснется. Мы должны помнить.
Как прикажет мой король. поклонилась троллиха камня, и на ее щеках отразилось разгорающееся пламя. Огонь заполнил комнату, выжигая воспоминания, и из моей глотки вырвался вопль:
МЕСТЬ!
Веста. выдохнув облачко дыма и искр я ударил кулаком по стене. Значит это она блокировала мое чувство камня. Хорошо же. Теперь это не станет проблемой.
Хозяин. Ник. Вспомнил? не слишком уверенно спросили меня либлины. Мы счастливы. Что хозяин. Вернулся!
Я никуда и не уходил. Или о чем вы говорите? настороженно спросил я, сильно смутив переглядывающихся духов, в нерешительности переминающихся на месте. Вы знаете обо мне или об этом месте что-то чего не знаю я?
Мы. Знаем? Нет. ответили, но уже совсем не так уверенно, трое духов.
Возможно ваши слова, ваши объяснения, помогут мне вспомнить. сказал я, садясь рядом с ними, так чтобы наши глаза оказались на одной высоте. Расскажите мне.
Хозяин. Был. Добр Хозяин. Хотел. Странного переглядываясь произнесли либлины, а потом дополнили. Мы. Все. Покажем.
Каменная пыль завертелась, закружилась превращаясь в движущиеся статуи. Они не могли говорить, и разглядеть выражения их лиц было практически невозможно, однако их позы и жесты были красноречивее слов. Сгорбленные фигуры шли нестройной толпой, оглядываясь, и вздрагивая. За их спинами дрались не на жизнь, а на смерть. Големы, элементали и тролли всех первостихий схватились с когортами дварфов. А в центре этой битвы возвышался странно знакомый лавовый гигант.
Избранница огня и король камня. догадался я, глядя на мощного воина, сдерживающего потоки врагов, пока беженцы скрываются с поля брани. Я уже несколько раз видел его воспоминания. Как и воспоминания Весты, которые она сочла проклятьем.
Не проклятье. Дар. Благословение. хором ответили духи камня, а затем повернули картину ко мне лицом, и я замер. Только однажды я видел лицо короля каменных троллей, во время его короткой встречи с Вестой, когда дух отмщения заполучил больше сил для сражения. Но тогда это стало мимолетным видением смазанным пламенем. Сейчас же я мог отчетливо рассмотреть каждую черточку его лица, и это было странно.
Вы путаете. покачал я головой, смотря на статую, будто в свое отражение. Я стараюсь быть хорошим, но на роль короля не тяну. Не стоило мне льстить, насаживая мою голову на его плечи.
Вы. Совсем. Разные. почти с обидой в голосе сказали либлины, и остальные статуи рассыпались в прах, центральная же быстро набирая массу росла, увеличиваясь в размерах, получая все больше черт и деталей. И чем дальше она росла, тем отчетливее я понималэто не я, но я видел подобное.
Старая, потрескавшаяся от времени масляная картина, стоявшая у бабушки на серванте в серебряной рамке. Низкорослый коренастый мужчина, одновременно улыбающийся, и сохраняющий строгое выражение лица. Одетый в простой свитер и валенки, на фоне скал. На все вопросы бабушка лишь улыбалась, а Соня, однажды, сказала, что разглядела на картине торчащий из-за спины деда хвост, с пушистым концом.
Бред. помотал я головой, прогоняя обрывочные воспоминания. Почему я вспомнил именно это, хотя секунду до этого не мог даже с уверенностью сказать, была ли у меня бабушка? Это просто магия, наваждение, как эльфийская или хоббитская. резко одернул я себя, но либлины ничего не ответили. Они лишь рассыпались на кусочки, оставив меня наедине со статуей.
Бред. Ничего не совпадает. Ни время. Ни пространство. Ни
Болезнь. Странная болезнь, что была у Сони. В раннем детстве ее пришлось возить к хирургу, чтобы сделать обрезание рудиментарного хвостика. Родители рассказывали, что это пусть и не частое, но и не слишком редкое явление, что люди рождаются такими и без особых проблем живут всю оставшуюся жизнь. Хвост.