В центре помещения была лестница, по которой можно было спуститься к личным апартаментам коменданта, но Криг стал подниматься по ступеням наверх, откуда пробивался тусклый естественный свет. На вершине башни была расположена небольшая площадка, с которой открывался вид на комплекс инкарцераториума и местность за его пределами. Поднявшись на площадку, Криг подошел к поручням.
Инкарцераториум представлял собой скопление построек из гофрированного металла, частично встроенных в пыльные красные скалы, выпиравшие из песков экваториальной пустыни Спецгаста. Отвесные угловатые скалы были похожи на плохо обтесанные колонны или примитивные монументы, но они образовывали естественное препятствие с трех сторон тюремного комплекса. С четвертой стороны безопасность обеспечивала высокая электризованная стена из покрытого ржавчиной металла, на которой часто погибали местные летающие падальщики с кожистыми крыльями, имевшие несчастье на нее сесть. Опускная решетка, тоже электризованная, была открыта и не охранялась. Все транспортные средства, какие только нашлись в тюремном комплексе, были реквизированы и мчались прочь по терракотовой пустыне. Криг подумал, что это все равно им не поможет. Бронзовый свет дня вокруг смеркался с каждым мгновением. И это не были естественные сумерки: Сигма Скорпии не должна была заходить за горизонт в течение следующего месяца. Кобальтово-синее небо было наполнено морем теней, которые становились больше и темнее с каждой секундой.
Бросив взгляд за один из установленных на площадке тяжелых стабберов, Криг заметил почти пустую посадочную площадку на крыше одного из тюремных зданий. Почти все летательные аппараты уже покинули инкарцераториум. На площадке стоял только потрепанный, но несломленный «Призрак» Декиты Розенкранци две «Валькирии» со зловещими эмблемами Экклезиархии. Их охраняли Сестры Битвы, сжимавшие в руках болтеры.
С пустившись обратно на обсервационную палубу, Криг сел в кресло за одной из консолей и начал просматривать экраны пикт-кастеров. Многие из них показывали пустые коридоры и покинутые казармы охраны. На остальных экранах были видны ужасные условия в камерах заключенных. Некоторые узники метались по камерам туда-сюда, словно звери в клетке. Другие колотили в запертые двери мисками и ложкамиэто значило, что время приема пищи уже прошло. Остальные разбивали скудную мебель и душили сокамерников.
Вскоре Криг обнаружил штурмовиков «Отряда Искупления»: несколько экранов на два ряда ниже трудно было не заметить благодаря вспышкам огня болтеров Адепта Сороритас. Комиссар не удивился, увидев, что штурмовики выбрались из своих камер: Криг сам добился свободы при первой возможности, а бойцы Мортенсена привыкли выполнять боевые задачи в местах, подобных инкарцераториуму. Штурмовики сумели заполучить несколько лазерных пистолетов и лазганов, захваченных у бегущих охранников, но это было слабое оружие против мощи болтеров и четкой тактики Сестер Битвы. Плазменным выстрелам и потокам пламени невозможно было противостоять, и солдаты были загнаны в узкий коридор, бронированная дверь в переборке за их спинами закрывала им единственный путь к спасению.
Но, к счастью для них, Криг мог кое-что сделать с этим. Положив болт-пистолет на консоль и стряхнув с себя ступор наркоза, он оглядел множество переключателей и кнопок, управлявших дверями, сравнивая коды на экранах с кодами на консоли. Нажав в последовательности несколько тяжелых кнопоки не будучи уверен, что сделал это правильноКриг перевел взгляд на экран, чтобы увидеть результат своего труда. На экране он увидел, как дверь в переборке, содрогнувшись, медленно поднялась к потолку. Штурмовики не стали ждать и, быстро проверив пространство за дверью, отступили туда, огнем своего оружия сдерживая Сестер Непорочного Пламени.
На экране рядом Криг увидел Декиту Розенкранц, оказавшуюся немного дальше по коридору. Она тянула за рясу архиерея Прида, пытаясь затащить его в открытую дверь. Удивительно, что Криг сразу не заметил огромного экклезиарха: массивное тело Прида заполняло почти весь пикт-экран. Комиссар ощутил нечто вроде жалости к архиерею. Прид, как и он сам, невольно оказался замешан в этом нечестивом и кровавом деле. Он был священником Экклезиархии, а Сестры Битвыее военной силой. Он должен был быть на одной стороне с Сестрами Непорочного Пламени. Но Прид явно был не на их стороне, судя по тому, как свирепо расправлялся он с теми из их ордена, кому не повезло оказаться поблизости от него.
Архиерей был огромен, но его рефлексы при этом были великолепны. Прячась на перекрестке коридоров и прижавшись спиной к стенечто было весьма нелегко для человека его сложенияон ждал, когда из-за угла покажется дымящийся ствол огнемета. Криг видел, что по коридору идет молчальник-пробист, а Прид не видел, но все же отлично рассчитал время.
Схватившись за ствол огнемета, он выдернул из-за угла державшего оружие тощего фанатика и со страшной силой впечатал его в противоположную стену. Бритый череп ополченца врезался в металл стены. Удар Прида был таким мощным, что молчальник отлетел назад и упал у другой стены.
Схватив огнемет и повернув его в коридор, архиерей выпустил струю огня в приближавшихся Сестер Битвы и их солдат-ополченцев. Схватив стаб-пистолет с пояса Прида, Розенкранц вцепилась в огромную руку экклезиарха, наконец, ей удалось привлечь его внимание и оттащить Прида к открытой двери, где их уже звали штурмовики.
Когда священник и флайт-лейтенант прошли в дверь, Криг снова закрыл ее. Опускалась она гораздо быстрее, чем поднималась , как и положено двери в системе безопасности эта смертоносная скорость была следствием не только влияния гравитации, но и конструкции механизма. Прометиевая баня, устроенная Придом, почти не замедлила наступление воительниц Сороритас. Оставшиеся пробисты заметались в охваченном огнем коридоре, врезаясь в стены и друг в друга, прежде чем сгореть в вихре адского пламени. Но Криг видел, что Сестры Битвы просто шли сквозь огонь в своей угрожающе черной силовой броне, и уже готовили мельта-бомбу для подрыва закрытой двери. Даже бронированных дверей будет недостаточно, чтобы остановить их.
Осматривая консоль и пикт-экраны на предмет чего-то еще, что можно было использов ать для помощи штурмовикам, Криг задержал взгляд на множестве убийц и безумцев, запертых в камерах и отчаянно пытавшихся вырваться на свободу. Заключенные.
Наблюдая на следующем экране, как штурмовики бегут по коридору, Криг закрыл за ними следующую дверь. И вовремя: мельта-бомба проделала в первой двери рваную дыру с оплавленными краями. Сестры Битвы пролезали в нее, выстрелы их болтеров уже осыпали дверь, закрывавшуюся за штурмовиками.
Криг нажал в последовательности несколько больших кнопок, открыв двери камер в коридоре, в котором были заперты Сестры Битвы. Двери откатились все сразу с шипением древней гидравлики, и открытые камеры извергли в коридор поток маньяков и подонков. Толпа, охваченная злобой и безумием, заполнила коридор, каждый заключенный намеревался вырваться на свободу любой ценой. Некоторым пришлось платить эту цену немедленноСестры Битвы стали прореживать грязную толпу преступников огнем своих болтеров. Но вскоре коридор от одной стены до другой был полон узников, и воительницам Со роритас пришлось противостоять массе взбешенных людей, которым отчаяние придавало смелости, они валили Сестер Битвы напором тел и вцеплялись в их оружие.
Проводя пальцем по тускло освещенной карте тюремного комплекса на стене, Криг продолжал расчищать путь по коридорам для штурмовиков до самой посадочной площадки на крыше. Все остальные коридоры тюрьмы он наполнил освобожденными преступниками, которые немедленно предались оргии разрушения и изливали свою ярость и отчаяние на всех, кто был не из их числа. Так как все остальные уже эвакуировались, это означало почти исключительно Сестер Ордена Непорочного Пламени.
После этого Криг задумался. Крейн говорил, что Мортенсен в блоке «Гамма». Пикт-наблюдение не охватывало камеры-темницы одиночного заключения. Это просто не имело смыслабольшую часть времени в этих камер была полная темнота. Но Кригу не нужно было видеть Мортенсена, чтобы знать, где его держат. Закрытый герметичный люк одной из темниц охраняла одна сестра-целестинка. Похоже, что частью режима одиночного заключения было лишение узников не только света и общения, но и кислорода. Эта целестинка была телохранительницей канониссы. Криг часто видел ее раньше. У нее было запоминающееся лицо с большими яркими глазами, широко расставленными. Она никогда не улыбалась, не произносила ни слова, и, хотя лицом была похожа на четырнадцатилетнюю девочку, носила комплект самой древней и самой ценной силовой брони своего ордена. В руках она держала массивный адамантиевый щит крестоносцастоль же древнюю реликвиюи никогда не отходила далеко от своей госпожи.