Каффран продолжал смотреть. Старушка выбросила разбитые чашки в кухонный мусор, а затем совком и щёткой смела те осколки, которые не смогла подобрать. Она взяла сковороду, которой Куу бил Ларкина, и повесила её на крючок над плитой. Затем прошаркала в прачечную и вернулась со шваброй.
Каффран шагнул вперёд и забрал её. Старушка не стала упрямиться.Позвольте, я этим займусь,сказал он и принялся смывать рвоту Куу с плитки.
Он не стал бы смотреть, как она это делает.
Было далеко за полночь. Гроза вернулась и стала даже сильнее, чем прошлой ночью. Рерваль прекратил поиски наверху. Не нашлось ничего, что бы указывало на чьё-то присутствие, кроме мебели и постельного белья. Гардеробы были в основном пусты, если не считать нескольких сухих помандеров, выкатившихся с полок. Практически все комнаты наверху были сырыми. Вода попадала туда через протекавшую крышу, струйками стекая вниз. В воздухе пахло плесенью и отсыревшим бельём.
Он водил лучом фонарика по стенам коридоров и комнат. Изредка встречались картины, но чаще свет падал на бледные прямоугольники там, где они когда-то висели. Над изголовьем в одной из спален висели позолоченные часы. Они остановились в половине пятого. Золочёный декор изображал двух солдат в шляпах с перьями, которые с обеих сторон поддерживали руками циферблат.
Он обнаружил комод, где старые сложенные простыни оказались полностью сухими. По углам были припрятаны некоторые предметы экипировки и пара хот-шот обойм. Скорее всего, это место облюбовал для своего логова Ларкин.
Рерваль оставил всё как было.
Он заметил люк, ведущий на чердак и подставил стул. Протиснувшись через люк, он обвёл пространство фонариком.
Чердак был залит водой. Черепица отсутствовала во многих местах. Луч фонаря разогнал темноту: трухлявые стропила, потоки дождевой воды и груды гниющего хлама. Он решил не тратить время зря.
Рерваль вернулся к лестнице,«Как она прожила здесь так долго? В одиночестве. Неужели изоляция повредила её рассудок? Не потому ли она молчала?»
Он спустился вниз, обходя тазы и кастрюли, собиравшие воду. Сверкнула молния.
Из полуоткрытой двери гостиной светила лампа, он слышал голоса и звон стаканов.
Более тусклый свет пробивался из-под двери столовой.
Рерваль выключил фонарик и достал лаз-пистолет. Он положил руку на дверную ручку и осторожно открыл дверь.
Одинокая свеча трепетала посреди длинного обеденного стола, её танцующее пламя отражалось от тёмной лакированной поверхности.
Пит Гутес сгорбился за столом, подперев голову руками. Рядом с ним стояла недопитая бутылка красного вина, а на столе лежало несколько листков бумаги.
Гутес?
Гутес поднял покрасневшие глаза. Он, конечно, был пьян, но это была не единственная причина.
С тобой всё в порядке, Пит?
Гутес пожал плечами.Неважно, куда ты идёшь,сказал он,она в любом случае тебя находит.
Кто?
Война. Ты уверен, что находишься так далеко, что она тебя не коснётся, но она всё равно находит.
Рерваль сел рядом с ним.Войнанаша жизнь, ты это знаешь. Первый-и-единственный.
Гутес кисло улыбнулся.Я устал,сказал он.
Поспи. Мы
Нет, не в том смысле. Устал. Устал от всего этого, понимаешь? Когда нас отправили сюда
На Айэкс Кардинал?
Нет, Рерваль. В лес. На эту миссию. Когда нас отправили сюда, я был благодарен. У нас могло появиться несколько дней, чтобы забыть о войне. Вырваться из её объятий. И когда Вен и Джайхо нашли это место фес, оно показалось маленьким раем. Маленький рай, всего на денёк-другой. Я ведь не жадный.
Конечно.
Гутес постучал пальцами по столешнице, а затем сделал глоток вина. Он протянул бутылку Рервалю, и тот тоже отпил.
Всё отлично, если смотреть издали,сказал Гутес.Я имею в виду, если достаточно отдалиться, всё перестаёт иметь значение.
Похоже на то,кивнул Рерваль, возвращая бутылку Гутесу.
Я был далеко, когда умерла Финра. И маленькая Фуна тоже.
Финра? Твоя жена?
Нет,усмехнулся Гутес.Моя дочь. Моя жена умерла восемнадцать нет, девятнадцать лет назад. Я сам растил Финру, понимаешь? И всегда думал, что неплохо удавалось. Она была красивой девушкой. И Фуна. Моя маленькая прелесть, первая внучка.
Рерваль смутился. Он не знал, что сказать. «Какая ирония,подумал он,я связист, вокс-офицер. Общениемоя специальность. Но я понятия не имею, что сказать этому человеку».
Хотел бы я, чтоб у меня остались хотя бы их пикты,сказал Гутес.Не нашлось времени, пока я записывался. Собирались в последнюю минуту. Мы договорились, что она отправит несколько снимков через Муниториум. Она обещала прислать мне посылку. И писать письма
Они не страдали, Пит,сказал Рерваль.
Да, я это знаю. Всего лишь небольшая вспышка, и Танит мертва. Бум спокойной ночи. Я же говорю: всё становится пустяком, если ты достаточно далеко. Знаешь эту песню? «Далеко, на склонах гор»? Брин Майло иногда её играет.
Знаю.
Пламя свечи затрепетало и почти погасло, а затем снова разгорелось, когда краешек свечи размяк, дав воску стечь. Раскаты грома пробивались через шум дождя.
Я всегда думал,продолжал Гутес,что это она получит письмо. Я имею в виду, моя дочь. То, которое приходит в веленевом конверте. Где сказано: бла-бла-бла, с прискорбием сообщаем Вам, что ваш отец и так далее
То самое письмо,кивнул Рерваль, глотнув из бутылки ещё.
На деле, всё вышло наоборот. Вот только я не получал письма. Просто увидел маленькую вспышку вдалеке.
Тебе надо немного поспать,сказал Рерваль.
Я знаю. Знаю, Рерваль.
Тогда пошли.
«Далеко». Вот что это за место, решил я. Шанс наконец оказаться далеко, всего на несколько дней. Но плевать: куда бы ты ни сбежал. Она всё равно находит тебя.
Он покопался в старых бумагах перед собой и подвинул их к Рервалю. Исписанный листок, побуревший от времени. И конверт. На письме был выгравирован герб Альянса Айэкса.
Рерваль прочёл.Фес, где ты это нашёл?
На полках, в холле. Оно лежало там, когда мы вошли. Сначала я не обращал на него особого внимания.
По заголовку письма Рерваль понял,что его прислали почти семнадцать лет назад. Оно начиналось словами: «Уважаемая госпожа Придни, от имени командования генерального штаба Альянса Айэкса с прискорбием сообщаю Вам, что ваш сын Масим Придни, капрал, пропал без вести в ходе боев в Лонкорте на этой неделе»
Дождь прекратился,сказала Мюрил. Предрассветное сияние пробивалось сквозь окна кухни.
Пожилая женщина спала, свернувшись калачиком на скамейке. Ларкин, сгорбившись, сидел за столом, потягивая сакру из стакана. Кровоподтёки на его лице стали почти чёрными, но Мюрил больше беспокоилась о ране на затылке.
Все остальные давно спали, кроме Каффрана и Рерваля, чья очередь была нести караул.
Мюрил встала и тряпкой открыла печку. Она подбросила ещё несколько поленьев и растолкала их кочергой.
Ты в порядке?спросила она.
Ага,сказал Ларкин. Он всё ещё изучал письмо, которое показал им Рерваль.Бедная старушка, все это время ждала семнадцать лет в ожидании, что сын вернётся
Думаешь, поэтому она не покинула это место?
Думаю, да. Она осталась ждать сына, который пропал без вести.
Бедная женщина,сказала Мюрил, глядя на спящую фигуру. Она села напротив Ларкина.
Расскажи мне о Куу.
Куу?
Да, о Лайдже, гак его, Куу. Он чуть не убил тебя, Ларкс. Это ведь не из-за какой-то старушки, верно?
Он был пьян. Он причинил ей боль.
И тем не менее есть ведь что-то ещё, кроме этого. Не так ли?
Ларкин пожал плечами. Жест был болезненным. Мюрил пожалела, что рядом нет Дордена, Курт или хотя бы санитара, чтобы осмотреть локоть и рёбра Ларкина.
И голову заодно.
Не понимаю, о чём ты,ответил он.
Я имею в виду,продолжила Мюрил,что у вас с Куу что-то не чисто. Все это знают. Понятия не имею, когда и как это началось, но кое-что у вас есть.
Кое-что?
Вражда.
Может быть
Ради всего святого. Ларкс! Я могла бы помочь!
Помочь мне? Нет, Мюрил, ты не захочешь мне помочь. Никто бы не захотел оказаться втянутым в то, что я делаю.