Оказалось, что металлическая дверь вместе с коробкой валялись на ступенях, засыпанные обломками пластобетона и пылью. А на стене Головин отчётливо рассмотрел следы крови. Как будто кого-то крепко побили, а потом волокли наверх.
Головин легко себе это представил, поскольку у них на этаже неделю назад подрались двое кадетов, и одному расквасили нос, так потом следы от его кровотечения две недели никто не удосуживался отмыть.
Здесь было очень похоже.
Ужасный семинар был забыт, и Головину вернулось прежнее ощущение страха. А ещё на улице появились полицай-дроны. Головин уже давно их не видел, а теперь их на улице было не меньше полдюжины, и они зависали напротив выбранных ими подозрительных лиц и требовали либо предъявить идентификационную карту, либо раскрыть ладонь и держать в таком виде около десяти секунд, пока полицай-дрон не сделает качественный скан, пригодный для распознавания личности.
Казалось, что никто кроме Головина не замечает этих жужжащих гигантов, и лишь те, от кого они требовали предъявить идентификационную информацию, останавливались, дрожащими руками доставали карточки или смиренно ждали, растопырив для верности обе ладони, хотя требовалась только правая.
Они тоже боялись. Они все боялись, и, замечая признаки чужого страха, Головину становилось чуточку легче. Значит, не один он такой.
Стараясь ничем не выдавать своего состояния, он пытался идти как обычно, поглядывая на проезжающие мимо транспортные боты. Большие и маленькие, лёгкие развозные «электрики» и снабжённые парогенераторами тяжёлые «дабблы».
Между тем полицай-дроны продолжали выборочно проверять поток пешеходов, который к полудню становился всё плотнее.
Яркая вспышка и громкий сигнал заставили Головина остановиться и замереть, прямо перед ним на уровне лица висел чёрный аппарат размером с большую кастрюлю. Тонко жужжали ходовые винты, тёплый воздух ударял в землю и расходился волнами, и Головин почувствовал, как по ногам пошло тепло от выхлопных дюз машины.
Здравствуйте, гражданин. Предъявите ваши идентификационные данные, произнёс робот синтетическим голосом, который должен был звучать как женский, однако что-то там испортилось, и он стал скрипучим, добавляя ужаса.
Головин кивнул и достал из кармана карточкууже второй раз за день. Фасеточный глаз полицай-дрона моргнул диафрагмой, проскрипел: «благодарю вас», и, облетев Головина, отправился по своим делам, а Головин на ватных ногах пошёл по своим.
Что же здесь могло случиться? Почему разгромлена фабрика Ахмеда и откуда эта кровь на стенах коридора?
Головин подавил в себе желание оглянуться, боясь ещё раз привлечь внимание дронов.
Может, Ахмед фасовал какие-то запрещённые вещества? Головин никогда не интересовался, что именно рассыпал по упаковкам его работодатель, поскольку ему платили только за цифры.
«Что ж, с Ахмеда станется, тот ещё делец», подумал Головин, не исключая, что его работодатель мог влипнуть в историю с наркотиками.
6
Когда Головин вернулся домой, он первым делом заглянул в комнату к Фредди и поразился царившему там порядку.
Старая одежда, валявшаяся по углам, была развешана по крючкам на стене, блоки самодельного терминала были протёрты от пыли и составлены горкой один на другом.
Обычно замусоренный пол также был подметён, а сам Фредди сидел за столом, на котором теперь все баночки с пищевыми таблетками стояли рядком.
Ты в порядке? осторожно поинтересовался Головин.
Да, просветление какое-то наступило. Даже думаю поучиться сегодня.
Да ладно, не поверил Головин. Сам Фредди никогда ничего по учёбе не делал, за исключением редких тренировок на собранном им тренировочном терминале. Какие-то письменные работы за него выполнялись другими кадетами, с которыми он договаривался за деньги или менялся на что-нибудь.
Денег у него тоже почти не водилось, однако сознание его работало по-особенному, и он умел находить какие-то жизненные ресурсы там, где другие доставать их даже не задумывались.
Фредди был не жадным, но в свои походы за ресурсами никого не брал, хотя многие напрашивались.
Головин относился к соседу с уважением, тот был на полпериода старше и прошёл через испытания, которые Головину ещё только предстояло пройти. Из уважения он и не особенно скандалил по поводу расхода водяной смеси, которую Фредди частенько перебирал, расходуя из половины Марка.
Как семинар? спросил Фредди, поворачиваясь к Головину полностью, и тот заметил, что его сосед полностью одет, видимо, планировал куда-то идти.
Как всегдалюто.
А ещё какие новости?
А какие ещё новости? не сразу сообразил Головин.
Что-то с полицией, подсказал Фредди, глядя на Головина рассредоточенным взглядом.
После принятия тяжёлых средств он часто в период отхода пребывал в особенном состоянии изменённого сознания и, случалось, мог довольно много рассказать о том или ином человеке.
Головин к этому привык.
Остановили на улице, пришлось показывать карточку. Даже шокер на меня навёл, прикинь?
Из-за ботинок?
Если бы. Просто так, рожа не понравилась. Тётка какая-то вообще в обморок грохнулась.
А что с твоей фабричной подработкой? Дверь цела?
Похоже, накрылась подработка, вздохнул Головин и, зайдя к Фредди, сел на единственный целый стул. Сам хозяин комнаты умело балансировал на трёхногом.
А почему я вижу дверь?
Потому и видишь, что всё накрылось. Сегодня пришёл к нему, отработал нормально, получил деньги и ушёл. Обратно иду, вижу, дверь выбита и валяется тамна ступеньках. Даже кровь на стене видел, прикинь?
Ему разбили лицо
Наверное, пожал плечами Головин и вздохнул. А там не видно, кто его так? Власти или какие-то эти самые?
Не видно. А вот что-то там летает, добавил Фредди и изобразил пальцами какую-то пантомиму, вроде как порхающий мотылёк.
Это полицай-дроны. Штук шесть над тем местом кружили и ко всем приставалико мне тоже. Пришлось снова карточку показывать. Жутковатые аппараты.
Значит, власти, если дроны там тусовались.
Я тоже так думаю.
Неожиданно Фредди резко поднялся, придержав завалившийся стул, и сказал:
Ну что, я близок норме, и, значит, самое время совершить бросок.
Он сделал несколько разминочных движений, потопал ногами и растёр ладонями уши.
Что за бросок?
На линию, так сказать, соприкосновения.
С чем соприкосновения, Фред? Довольно аллегорий.
Я приглашаю тебя с собой за пищевыми запасами.
Да ладно! Ты же всегда один ходил!..
Всегда один, потому что держал выгодную схему для себя, пояснил Фредди. Потом провёл пальцами по подбородку и добавил:
Побриться нужно, схема не любит небрежных.
Почему же ты решил вдруг взять меня? не отставал Головин, следуя за соседом по всей его комнатушке, пока тот искал бритвенную утилиту.
Ага, вот ты где! произнёс Фредди, выуживания бритву из-под запасных блоков для самодельного терминала.
Пока он брился, глядя в узкое окошко, которое следовало помыть ещё пять лет назад, Головин молчал.
Сегодня я увидел новую схему, сказал Фредди, закончив бритье и убирая бритву обратно под стопку блоков.
Головин кивнул. Он уже знал, что под препаратами Фредди, бывало, посещали разные идеи как дурацкие, так и вполне ничего.
Так вот, если тебе сегодняшняя схема понравится, я тебе её подарю, а сам стану прокачивать новую.
Ух ты! Но ты ведь мог бы продать старую схему. Это же неплохие деньги.
Мог. Но схемаэто не товар, Марк, схемаэто Фредди поднял глаза к потолку, подыскивая нужный термин, но не нашёл.
Короче, схему нужно передавать в подарок, а ты единственный, кому бы я хотел сделать подарок. Такое объяснение тебя устроит?
Вполне, кивнул Головин.
Ну всё, тогда прямо сейчас и двинем.
А это далеко?
Три остановки на сабурване.
На сабурване? Но там же сканер компании!
И что? Зачем ты платил за ломаную лицензию, если не имеешь возможности её использовать? В конце концов, нужно проверить, купил ты действующий товар или туфту.
Головин вздохнул. Он знал, что рано или поздно придётся пройти через суперсканер компании, но боялся этого момента и старался его отсрочить. Но Фредди прав, нужно пройти этот рубеж, чтобы удостовериться, что лицензия работает.