Я многого не понимал
Ты всегда будешь стремиться на волю, Крейз.«Алеф» коснулась стекла со своей стороны.Даже зная, что там, снаружиничего, кроме смерти. Ты не из тех, кто довольствуется тёплым углом. Ты простотакой. Поэтому я не стану тебя разубеждать. Мы оба знаем, что в конце концов ты поступишь именно так. И мир разделится на тех, кто тебя поддержит, и тех, кто встанет против тебя. Я хочу быть на твоей стороне.
Как это будет?тихо спросил я.
Ты наденешь шлем. Закроешь глаза. После этого я попрошу тебя вспомнить самое страшное, что было в твоей жизни. Возможно, у тебя не получится с первого раза. Мы будем пробовать ещё и ещё, до тех пор, пока ты не нащупаешь нужное воспоминание, на которое отзовётся Чёрная Гниль. В этот момент кто-то должен будет перенаправить её энергию в нужное русло
Илайя,сказал я.
Илайя,согласилась Хранительница.Это будет крайне важное мгновение. Миг созидания. Мы создадим с тобой Квазимир.
Что это значит?
Место Силыэто Квазимир. Обособленный клочок реальности со своими правилами, стабилизированный невероятными усилиями величайших гениев. Но этот Квазимир может лишь работать на удержание собственного существования. Тот Квазимир, что создадим мы, станет ареной битвы, в которой ты проиграешь.
Оптимистично
Давай смотреть на вещи реально. Я вижу мощь Чёрной Гнили и вижу твой потенциал. В тебе есть какая-то загадка, Крейз. Что-то, чего я не могу увидеть. Но что бы там ни быловряд ли оно сумеет потягаться даже с тем клочком Гнили, что мы стабилизировали здесь.
Я молчал. Возможно, самая тонкая струнка в этот миг оборвалась, но мне было чем её заменить.
Я мог все струны заменить басовыми. Меня не очень-то парило благозвучие грядущей сюиты.
Ты обречён,продолжала увещевать меня «Алеф».Твои желания видны насквозь. Ведь если ты одолеешь «заключённого», ты тут же обернёшь свой гнев на Чёрную Гниль, что снаружи.
У меня не будет выбора,буркнул я.Ты сама сказаласутки. Потом она ворвётся сюда, и либо перебьёт всех и затопит все миры, либо я встречу её на своём поле. В своём Квазимире.
Помолчав, «Алеф» сказала:
Твой бой со стабилизированной Чёрной Гнильюбой Давида с Голиафом. Но война, которую ты собираешься объявить тому, что снаружиэто война со всеми легионами преисподней. И в критический момент воинство Господа не примчится тебе на помощь. Хотя бы потому, что Господанет
Я внимательно посмотрел Хранительнице в глаза.
Вот самая страшная тайна, Крейз. Если у всей этой херни и был какой-то справедливый и всеблагой Создательон уже сто лет как сдох, захлебнувшись собственной блевотой с перепоя. Лично мне проще думать, что зарождение миров, появление жизнинелепая случайность. С этой точки зрения Чёрная Гнильвсего лишь инструмент вселенского порядка. Из праха появились мыв прах и вернёмся.
Я встал.
Это может быть твой выбор. Но не мой. Я смотрел в глаза тому, кто создал Чёрную Гниль. А значит, онаникакой не инструмент вселенского порядка. То, что смог создать одинсможет разрушить другой.
Я направился к двери, но замер, услышав смешок.
Ты продолжишь свою битву на уровнях, ведь так, Крейз? Ты не готов поставить всё на карту. Ты думаешь, будто обрубаешь ей щупальца, так?
Отчего б тебе не заткнуться?
Ты сам пришёл сюда, чтобы просить ответов.
Ага. Вот только это не ответы, а нытьё. И все выжалкие нытики, раса импотентов, который даже впятером не смогли бы зачать одного ребёнка. Уметь создавать мирыи просрать вчистую всё Чёрной Гнили?! Это за пределами моего понимания.
Хранительница промолчала. И я вышел из пятиугольной комнаты.
32. Первые капли дождя
Иногда гроза начинается с грома и молнии. Тогда сразу всё становится ясно. Ты сразу можешь принять меры.
Но иногда всё начинается с лёгкого, пусть и неожиданного дождя. И тогда нужно быть охренительным метеорологом, чтобы предположить, во что всё может вылиться.
Выйдя от Хранительницы, я вернулся в больничный цилиндр.
Дневной свет сменился на ночнойедва брезжили голубые лампы. Вкупе с тишиной и безлюдностью впечатление этот свет создавал жуткое. Как будто бы это уже не больничный цилиндр, а, скажем, цилиндр морга
Внутри у меня всё кипело.
Всю жизнь ненавидел, когда люди сдаются, успокаиваются.
Да схрена ли так-то, а?! Моё понимание справедливости очень простое: живёшь ровно, не мешаешь другими тебе никто мешать не должен. Но если тебя со всех сторон обложила какая-то Чёрная Гнильэто ненормально. И с этим нужно разбираться. Пусть ценой собственной жизниплевать. Это говно должно понимать, что ты настроен решительно. Что тыне жратва, не жертва. Тыхищник. И с тобой придётся повозиться.
У них было, чёрт подери, всё! Целый мир. Возможность создавать что угодно из ничего. А они просто слили все ресурсы в унитаз. Они предпочли сами поубивать себя, если то, что я видел во снеправда. А те, кто сумел-таки создать Место Силы, сделали ставку на нас. Существ из иного мира.
И само Место Силыгрёбаное воплощение компромисса. Инь и Ян, взаимопроникновение совершенно различных энергий. Баланс.
В задницу такой баланс. Всёили ничего.
Беда в том, что я прекрасно понимал: мало кто поддержит меня, когда я озвучу все риски.
Пожалуй, Майлд. Возможно, Сиби. Почти навернякаАлеф.
Но остальные?
Что выберет Сайко? Ещё хотя бы год в объятиях Райми, или короткая битва, за которой, с величайшей долей вероятности, последует вечное ничто?
Лин и Гайто?
Осторожный меланхоличный Данк?
Дуайн, который ещё на первом уровне пел славословия мягким койкам и вкусной жрачке?
С такими мыслями я метался по больничному цилиндру. Понимал, что нужно пойти спать, что завтра будет тяжёлый, чертовски тяжёлый день И не мог.
А ещёпонимал, что Хранительница права. Теперь, когда я понял, что нужно делать, вся остальная война на уровняхлишь оттягивание неизбежного. Отсрочка. Возможно, подарок, который я дарю всем остальным. Тем, кому не повезло родиться мной или Майлдом.
Я обнаружил себя стоящим напротив открытых дверей кабины лифта.
Внутри горел всё тот же мертвенно-синий свет. И что-то ещё мигало розовым.
Нахмурившись, я приблизился, заглянул внутрь.
На панели вспыхивала и гасла одна кнопка. Как будто приглашение, что ли.
Надпись возле кнопки я прочитать не мог, она была сделана явно не для человеческих глаз
Утилизатор,раздался тихий голос.
Я подпрыгнул и только каким-то чудом умудрился подавить поток ругани, готовый выплеснуться наружу.
Илайя!прорычал сквозь зубы.Ты зачем так подкрадываешься?!
Девчонка-альбинос улыбнулась, прижимая планшет к груди.
Мышь,шевельнулись её губы.
Я улыбнулся.
Да уж, прозвище обрастало всё новыми смыслами. Теперь уже и вовсе невозможно было бы понять, что послужило изначальной причиной: внешность, умение находить выход из лабиринта, или способность к беззвучным перемещениям.
Илайя была в одной обтяжке. Наверное, уже лежала в постели, когда решила прогуляться. Или услышала меня Я, в общем-то, топал своими ботинками, особо не скрываясь.
Утилизатор,повторила Илайя и указала пальцем на вспыхивающую кнопку.
Хочешь посмотреть?спросил я.
Яне хотел.
Илайя кивнула.
Ну давай,вздохнул я.Жги.
Она нажала на кнопку, и двери кабины с тихим гудением закрылись. Кабина поехала вниз. Больничный цилиндр исчез из виду, снаружи была лишь тьма.
Я-то знал, что тамвсего лишь охренительный слой бетона, или типа того. Но сейчас, в этом мертвенном свете, среза вообще не было видно. Видно было лишь тьму.
Глядя в которую, можно было увидеть всё, что угодно. Как сказала Хранительница в нашу первую встречунужно просто смотреть в темноту, чтобы увидеть всё, что угодно. Это и естьакт творения.
Илайя молча прижалась ко мне. Я машинально приобнял её. Ощущение было нехорошее. Как будто мы с ней вдвоём отправляемся в туннели, на войну с тамошней нечистью. И сердце колотилось так же. И не только моё.
Крейз,прошептала она.
Я повернул голову, обнаружил, что она смотрит на меня как-то странно.
Её глаза в этом свете не казались красными, но всё равно были какими-то нечеловеческими. Радужные оболочки как будто сливались с белками.