Я ничего не подпишу. И я хотел бы видеть моего адвоката.
У них очередь. Так что не сейчас. Сегодня не получится, сказал Кивалин. Кстати, вот посмотрите еще один документ.
Это был протокол обыска с полным списком «найденного» оружия.
Дамир рассмеялся.
Я видел этот арсенал по нтв, и все хотел вас спросить: «Не тяжело было тащить это ко мне на двадцать третий этаж?»
У вас хороший грузовой лифт, заметил Кивалин.
А-а, тогда понятно.
Дамир Ринатович, вы можете объяснить происхождение и назначение этого оружия? спросил Александр Филиппович.
Происхождениелегко! Когда меня задерживали, у меня изъяли ключи от квартиры. Кто-то из вас, господа, или ваших подчиненных взяли этот арсенал и перетаскали в мою комнату, когда отца не было дома. Или его не постеснялись? При нем распихивали по шкафам, чтобы сразу «найти»? Что же касается назначения с этим сложнее, я не очень разбираюсь.
Ну, похоже, по-хорошему у нас не получается, вздохнул Маленький. Снимайте ботинки и носки.
Зачем?
А сейчас увидите.
В наручниках это было не так просто осуществить. Он провозился с этим гораздо больше, чем обычно, ловя на себе ухмыляющиеся взгляды следователей. И тут же почувствовал себя глупо и не защищенно.
Но долго анализировать свои ощущения ему не пришлось. Тот, которого называли Лешиком, подошел, снял браслет с его левой руки и тихо скомандовал:
Руки назад, за спинку стула.
И защелкнул наручники у него за спиной.
Потом ремнем привязал его к стулу. И связал ноги.
Что вы собираетесь делать? взволнованно спросил Дамир.
Президенту звонить, усмехнулся Маленький.
Леш, а может к батарее? спросил Кивалин. Оно надежнее.
Батареяпроводник, сказал Лешик. Ничего, стул у стены, никуда не денется.
Ну, тебе виднее. Тытелефонист.
Лешик сел рядом с Дамиром и водрузил на стол старомодный коричневый чемоданчик не больше нетбука, но толщиной с кулак.
Внутри действительно оказалась старинная черная телефонная трубка.
Это еще что за раритет? спросил Дамир.
Очень полезный раритет, ответил Александр Филиппович. Называется «электровспоминатель».
Лешик вытянул из чемонданчика два оголенных на концах провода и присоединил их Дамиру к пальцам ног.
Понял, что за раритет? спросил Василий Иванович.
Ну, что ж, вы, начинайте, хрипло сказал Дамир.
Начать мы всегда успеем, заметил Маленький. Но мы же не изверги какие. Давайте вы лучше добром все подпишите, и мы мирно разойдемся.
А потом меня расстреляют, сказал Дамир.
Да, ладно! После чистосердечного признания? Да максимум двадцать лет.
Угу! Пустячок. Спасибо!
Дамир, да ты не выдержишь. Никто не выдерживает.
Посмотрим.
Ну, как хочешь. Давай смотреть.
Лешик несколько раз крутанул ручку старинного телефона и нажал какую-то кнопку.
Боль была адская, дыхание перехватило, свело мышцы ног, было ощущение, что с них сдирают кожу, и Дамир услышал свой крик.
Потом скрежет крутящейся ручки и снова боль. И так десяток раз, без передышки.
Ну, что надумал сознаваться? услышал он голос Маленького. Это только начало, парень. Это ласково. Есть вещи, от которых ты будешь ходить кровью под себя и захлебываться рвотой. И на ноги не сможешь подняться. Ну, что?
Дамир молчал.
Лешик, ну, добавь ему, бросил Маленький. Он еще не понял.
И все началось снова.
Он бы давно все подписал, если бы ему дали передышку. Он бы смог обдумать ситуацию и сдаться осознанно, потому что другого выхода не осталось. Но всякая логика отключилась, остались одни инстинкты, и единственная реакция, на которую он был способенне реагировать вообще. Так животные замирают в присутствие опасности, если не могут бежать. И часто гибнут из-за этого.
Ну, что будем говорить? Подписываешь? раздавались откуда-то издалека голоса следователей, и он уже не различал, кто что говорит.
Наконец, он потерял сознание.
Но долго пребывать в беспамятстве ему не дали, окатив водой из ведра.
Ну что? услышал он голос то ли Маленького, то ли Кивалина.
Что? Он уже не понимал, что от него хотят. Дамир привык жить рассудком и все взвешивать, импульсивность никогда не была его сильной стороной, он вообще не умел быстро принимать решения.
Он тормозил, он впал в ступор.
Ты что заснул? орал кто-то из палачей. Ну, сейчас мы тебя разбудим. Давай, Лешик, сдирай с него штаны.
И он почувствовал, как на нем расстегивают джинсы и стягивают вниз до голеней и щиколоток.
Один провод отсоединили от пальца на ноге и завели в пах. Дамир попытался отстраниться хоть на сантиметр, но было некуда. И провод последовал за ним.
Теперь палачей было двое. Лешик держал провод, а Маленький крутил ручку и давал разряд.
Дамир кричал, стонал и, кажется, плакал.
Рука устала, подмени, услышал он голос Лешика.
И на смену ему пришел Кивалин.
Гад! Он меня обмочил!
Дамир почувствовал горячую струйку, стекающую по голени, и ему стало невыносимо стыдно, словно это имело какое-то значение.
Девку-то твою, как зовут? спросил Кивалин. Дашка, что ли? Ну, ей не понравится то, что мы сейчас сделаем.
Я ее больше не увижу, тихо сказал Дамир.
Он что-то сказал? усмехнулся Маленький. Да неужели? Лед тронулся. Увидишь, если постараешься. А если не постараешься, ее никто больше не увидит. Она ведь с тобой была в театре?
Дамир молчал.
Ну, что уже теперь молчать? Сам нам все рассказал. Была с тобойзначит, сообщница. Знаешь, мы думаем, онаидеолог Лиги. Отличница, да?
Даша. Маленькая, хрупкая, со светлым коротким хвостиком. Девочка-эльф. Дамир вспомнил, как они вдвоем жили в Болгарии в квартире, которую отец когда-то купил для бабушки. С балкона с арочным сводом было видно море, во внутреннем дворе с бассейном пышно цвели белым и розовым какие-то кусты, похожие на сирень, а у дальней стены длинного строения под черепичной крышей росли темно-красные штамбовые розы.
А над балконом летали ласточки, свившие под сводом гнездо. А они с Дашей сидели за маленьким круглым столиком, потягивали вино из высоких бокалов о чем-то болтали и смеялись.
Дамир закрыл глаза.
Они могут лгать. Они всегда лгут.
Она на свободе? тихо спросил он. Или уже арестована?
На свободе, пока, сказал Александр Филиппович. И там и останется, если будешь хорошо себя вести.
Дамир молчал. Он им не верил.
Саш, да что ты с ним церемонишься? раздался голос Кивалина. Давай ему устроим «супермаркет». Живо все подпишет. Уж три часа с ним возимся! Надоело!
Три часа! Это число поразило Дамира. Неужели он терпит это три часа!
Ну, готовь «супермаркет», сказал Маленький. Дамир, а ты запомни: не начнешь говорить, с твоей Дашей будет тоже самое.
В руках у Кивалина появился полиэтиленовый пакет, скотч и какой-то пузырек. Дамир не сразу сообразил, зачем все это.
Пакет надели ему на голову и молниеносно замотали скотчем.
Дамир попытался сделать вдох и в нос ворвался резкий запах нашатыря и разлился болью в легких. Он задержал дыхание, но усилий хватило ненадолго. Второй вдох оказался еще мучительнее первого. Он начал задыхаться и сделал попытку втянуть воздух вместе с пакетом, чтобы прокусить его. Но пакет не поддавался. Дамир слишком ослаб, и даже малейшее усилие давалось с трудом.
Он начал терять сознание.
Ну, будешь говорить? услышал он чей-то голос откуда-то издалека.
Да, еле выговорил он, отключаясь.
Когда он пришел в себя, он увидел, что пакет прорван, и почувствовал, что по его лицу стекает вода.
Ну, наконец-то, сказал Маленький. Давно бы так!
Она этого не выдержит, прошептал Дамир, словно оправдываясь.
Конечно, не выдержит, кивнул Александр Филиппович. Этого никто не выдерживает. Но теперь и не придется, если будешь молодцом.
Можно меня развязать?
Нет пока. А то возьмешься за старое.
Ну, хоть джинсы надеть?
Да ты высохни сначала, посоветовал Кивалин.
Посмотрим по поведению, поддержал Маленький. Глебчик, ты открой материалы дела. С прокурора Земельченко начнем.