Элим хорошо знал, как это происходит.
Было много факторов приведших к тому, что он слетел с катушек. Одним из этих факторов стали неотвратимые повреждения, которые Элим нанес своему телу в его отчаянных попытках стать сильнее. Проведя над собой бесчисленные эксперименты, пережив десятки мутаций, его тело потеряло практически все чувства. Первым Элим потерял вкус и то немногое, что могло принести ему хоть какую-то радость, превратилось в безвкусную массу поддерживающей его тело. Затем он перестал чувствовать тепло или холод. Он отчетливо помнил, как он жег себя самого, чтобы почувствовать хоть капельку тепла. Однако всё, чего он добился была боль. Потом он вообще перестал различать цвета, и весь мир превратился в черно-белый фильм. И любой, даже самый красивый пейзаж, перестал радовать глаз. Можно сказать, что под конец своей жизни Элим был способен чувствовать только боль.
Поэтому он хорошо знал, что со временем, любой человек, закованный в теле голема, утратит своё стремление к дальнейшему существованию.
Пока душа живого существа не рассеялась, он жив и его можно вернуть в материальный мир в том или ином виде. Способ который придумал я, очень ограничен. Голем не может ни есть ни пить, а также не чувствует холода или тепла. Вообще помимо боли вряд ли он может что-то почувствовать. Поэтому это далеко не самый лучший способ, и уж тем более его нельзя назвать воскрешением, спокойно ответил Элим.
То есть, если бы ты ходил с нами, то те, кто погиб могли бы быть живы неуверенно произнесла девушка.
Эти слова девушки заставили всех задуматься над этим вопросом. Элим был великолепным бойцом и в его присутствии никто бы в отряде не погиб, а даже случись подобное, то он мог бы сохранить его душу.
Хочешь сказать, что я должен ходить в подземелье вместе с вами? с усмешкой произнес Элим.
Увидев насмешливое выражение на лице Элима, взгляд девушки тут же стал увереннее, и она поднялась со своего места, решив высказать Элиму в лицо все, что она о нем думает.
Вик Ян попытался вмешаться, но был остановлен Элимом:
Пусть скажет, что хочет, спокойно произнес Элим глядя на девушку.
Вика действительно считала, что Элим больше не тот каким был в начале. Раньше он часто ходил с ними в рейды, проводил много времени на тренировках с ними, да и в принципе проводил с ними достаточно много времени с ними. Теперь же он пропадал в подземельях месяцами а на поверхность поднимался, на пару дней чтобы пополнить запасы, а потом снова отправиться в подземелья, чтобы убивать монстров и становиться сильнее. А время, которое Элим находился на поверхности, он проводил не с ними, а в своей мастерской, где делал для себя очередной усилитель, чтобы продолжить спускаться всё ниже в подземелье. Для них же, своих товарищей он просто оставлял артефакты, будто откупался от них, чтобы они не беспокоили его. И что бесило её ещё больше, так это то её парень всеми силами защищал Элима, чтобы она не говорила, он всегда становился на его сторону!
Да, я считаю, что ты должен ходить с нами в подземелье. С тех пор как ты перестал ходить в рейды с нами, знаешь, сколько людей погибло? Больше времени проводить на поверхности, с нами, помогать тренироваться, как ты делал это раньше. Ты совсем помешался на силе, превратился в настоящего маньяка, которому плевать на все, главное стать сильнее, чтобы убить еще больше и стать еще сильнее
Её праведная тирада продолжалась несколько минут. И честно говоря, многие присутствующие здесь не могли не согласиться со словами девушки. Последнее время Элим действительно стал уделять Бессмертному Оплоту не так много внимания как раньше, все время, пропадая в подземелье. На тренировках он практически перестал появляться, про простое общение и вовсе можно было не говорить.
Всё сказала? произнес Элим, когда девушка закончила говорить.
Девушка ничего не ответила, лишь покрепче сжав кулаки. Её грудь высоко вздымалась от глубоких вдохов вызванных злостью на Элима.
Будем считать, что всё. Теперь ответь мне, сколько групп сейчас ходят на этажи выше третьего?
Этот вопрос ввел девушку в ступор.
Не знаешь? Я тебе скажу. В среднем на каждой нашей базе шесть-семь таких групп. В каждой люди рискуют своими жизнями отправляясь в рейд. А теперь скажи, как я должен выбирать с какой из них идти в подземелье? Кто точно будет спасен, а кто по-прежнему будет рисковать собой? Ту, в которой ты?
В этот момент никто не мог ответить на заданный Элимом вопрос.
Ты считаешь раз я могу сохранять души, то должен оправиться с одной из групп в подземелье? А что на счет остальных? Что делать им? Как бы они спускались на нижние этажи без карт, которые я составил для них? Сколько раз вас спасали артефакты, созданные из материалов который я собрал с этажей, куда вы и нос сунуть не осмелитесь? А как бы вы сражались с новыми видами монстров, не рассказывай я вам о них и не призывай их души на ваших тренировках? И чтобы вы делали без Системы, которую я вам показал? Думаешь, те несколько жизней, что я спас бы ходи я в подземелья с вами стоят тех десятков, что погибли бы без всего этого?
Эти слова были словно ведро холодной воды, которая только, что несколько минут обвиняла Элима в его «помешанности на силе».
Я могу жить в подземелье, мне не нужно подниматься на поверхность чтобы восстановить силы или ещё что-то. Если бы я был помешен на силе, то вы бы меня никогда не увидели на поверхности, да ивсего этого места не было бы в принципе, продолжил говорить Элим.
Ты правда думаешь, что мне нравиться спускаться в подземелье одному, без конца сражаться там с монстрами, получать раны, прятаться от них когда я устал или их слишком много? Я ненавижу убивать, я ненавижу силу, я ненавижу весь этот гребаный мир за то, чтобы хорошо в нем жить нужно быть сильным. Всё, что я делаю, я делаю для того чтобы вы стали сильнее, чтобы вы могли не только выжить, но и нормально жить.
Все сидящие тут сейчас в шоке уставились на Элима, который говорил, как старик проживший целую жизнь. Парень сидел, сгорбившись, будто его спину тянула вниз тяжесть прожитых лет, а взгляд у него был такой будто сама его жизнь превратилась для него в нескончаемую пытку: наполненный безграничной усталостью и печатью.
Я бы с удовольствием отправился в лес к Заралу и жил там без всех этих рейдов и убийств, смерти и боли. Но я не могу. Потому что я сильный, я рожден, чтобы убивать. На мне бремя силы и знаний, поэтому я должен идти впереди, чтобы вам было легче, чтобы вас погибло как можно меньше.
Элим поднялся со своего места, закинув алебарду на плечо.
В тот день, когда вы станете достаточно сильными, чтобы я мог за вас не беспокоиться, когда вам больше не будет нужна моя помощь. В тот день я перестану убивать, а может быть это и вовсе будет последний день моей жизни, сказал Элим перед самым уходом.
Наложенный им барьер рассеялся, однако никаких звуков из беседки не доносилосьникто не мог произнести и слова после речи Элима.
Сегодня они все увидели настоящего Элима, и он оказался совсем не таким, каким они его себе представляли.
Я разочарован парень. Ты начал терять хватку, показал всем, какой ты на самом деле неженка. Смотреть тошно, начал возмущаться Тёмный действиями Элима.
«У меня нет настроения слушать твои завывания, поэтому будь любезен, заткнись и не беси меня»произнес Элим в своей голове.
Парень двинулся к Кэнсэю. Поединок с големом уже давно перестал быть поединком и превратился в беспорядочную кучу малу, в которой все пытались свалить нага на землю. Однако созданный из металла голем был непоколебим и до сих пор твердо стоял на хвосте.
Ладно, хватит с вас игр на сегодня, дайте Кэнсэю отдохнуть. Нечестно наваливаться на одного целой толпой. Идите отдыхать, завтра я за вас возьмусь лично, с этими словами основатель Бессмертного Оплота увел Кэнсэя обратно в мастерскую.
Как ты себя чувствуешь? Устал или может, есть какие-нибудь странные ощущения?
Наг отрицательно помотал головой в ответ.
Вот видишь, даже это слабое создание понимает, что нельзя показывать свои слабости, с довольным лицом произнес Тёмный.
«Он просто ещё не научился нормально говорить, поэтому пользуется жестами, идиот»