Яма, точнее рваная овальная воронка, перегораживала проезд по второму короткому маршруту. Слишком узкая и глубокая для того, чтобы спуститься в неё и снова подняться, она была слишком широкой, чтобы форсировать её напрямую.
В переулок Стефанидес, до того следовавший за Дитц как привязанный, не полез. Вместо этого он свернул влево и оказался перед упомянутой ямой. Скорость он также снижать и не подумал. Просто в полуметре от воронки «Саламандра» словно споткнулась, взрыла колесами неподатливую поверхность, на очень долгое мгновенье замерлаи прыгнула. Задняя колёсная пара, бешено вращаясь, зависла над пустотой, но передняя уже уверенно зацепилась, средняя помоглаи тяжёлая машина, яростно ревя двигателем, почти без задержки ринулась вперед.
Кабину мне! почти взвыл Марчич. Крупно! В процессе!
Желающих возразить не нашлось. На то, как парень работает с передачами, посмотреть действительно стоило.
Чёртов кот! орал темпераментный Марчич, перекрикивая аплодисменты. Был бы я гомикомвлюбился бы! Ох извините, сэр!
Да ладно, фыркнул Гопал. Соку нальёте командиру?
Запотевший стакан с ярко-оранжевым содержимым возник на мгновенно освободившемся столике. Майор сделал пару глотков, одобрительно кивнул и добродушно усмехнулся.
Мальчишки. Все. И сам он такой же. И Рина Дрейпервон, заразочка, салютует пивной кружкой от стойкитоже. В профессиональную армию (а как еще охарактеризовать Галактический Легион?) идут романтики. Прагматичные романтикиесть такая категория. Так было, есть и будет. Романтика профессионализму не помеха.
Кто-то, столкнувшись с суровой реальностью, становится скептиком, резко взрослеет и по истечении контракта уходит. Уходят и те, для кого Легионлишь способ на время сбежать и затаиться. Те же, кого жизни так и не удалось переломатьостаются. Пусть и не все. Остаются, чтобы, в частности, восторженно вопить при виде успехов новичков, случайно (или не очень) оказавшихся в Легионе.
Господа! поднялся на ноги Гопал. Стакан в вытянутой вверх правой руке вознёсся высоко над головой. И дамы, конечно! шутливый полупоклон в сторону сержанта Дрейпер. Я предлагаю выпить за двух щенят, доказавших сегодня свое право не называться таковыми. И за то, чтобы таких было как можно больше. Ура!
Курсант-капрал Тим Стефанидес никак не мог разобраться в своих чувствах. Казалось бы, беседа с господином в штатском должна была польстить. Уроки джи Дитца не прошли даром, и сейчас у Тима были все основания полагать, что на плечах сугубо гражданской куртки самое место как минимум майорским погонам. Как минимум. Вот только.
Я понимаю тебя, мальчик. Твоя подругаумница, красавица, почти самый близкий тебе человек. Когда-то ты защищал и опекал её. Потом просто дружил. Потом трахал. Достойно зависти, кстатимежду нами, мужчинами.
Тим почувствовал, как его щеки заливает предательская краска. Мистер Браун хмыкнулпонимающе, совсем необиднои продолжил:
Кроме того, вы«клинковая пара», а это такой уровень взаимопонимания и взаимодействия на всех уровнях, который простые смертные вроде меня даже представить себе не могут. Полный набор, как ни крути. Этос одной стороны. Давай посмотрим на другую?
Почти против воли Тим кивнул.
К Лане пришел Зов. К ней пришел, а к тебе нет. Существует ненулевая вероятность, что это временный перекос, но сейчас он имеет место и с ним приходится считаться. Ты в раздрае, парень. Как другу, тебе следует радоваться за Лану, и ты радуешься, конечно. Только радость эта горькая, согласись. Завидовать в принципе нехорошо, завидовать везению подруги совсем скверно, ты давишь свою зависть изо всех сил, но ничего не можешь с собой поделать и злишься. На себя. На судьбу. На Лану, из-за которой, по большому счету, испытываешь дискомфорт. Верно?
Тим молчал. Соглашаться не хотелось, отрицать было глупо.
Ты лидер, Тим. Ты прирожденный лидер. И всегда был таким: сильным духом, настойчивым, не боящимся рисковать ради того, что считаешь правильным. Будучи слабым, встать на защиту слабейшегода, я в курсе того, как ты кормил Лану своими школьными завтракамиэто дорогого стоит. Но сейчас зависть, злость и страх «не потянуть» Лану Дитц жрут тебя без соли. Хреновые дела, капрал.
Курсант-капрал, выдавил Тим сквозь стиснутые зубы.
Детали, малыш! отмахнулся его собеседник.
Подвижность лица мужчины, представившегося («Почему бы и нет?») мистером Брауном, сделала бы честь любому уличному миму. Для последней реплики он выбрал покровительственное благодушие, и усмешка доброго дядюшки даже дошла до глаз.
Почему-то Тим был уверен, что этомаска.
Всё это детали, повторил мистер Браун, взлохмачивая ладонью шевелюру, не имевшую ничего общего с уставной стрижкой. А картина в целом не радует. Вывесьма заметные ребята. Соответственно, вас отслеживали с момента прилёта на сборный пункт. И результаты наблюдений не так хороши, как хотелось бы. Ты злишься, боишься и завидуешь. Лана зажимается, не позволяет себе работать в полную силу, чтобы не задеть тебя ещё больше. В результате вместо двух потенциальных звезд Легион рискует получить пару третьесортных светодиодов. Это плохо для Легиона и это плохо для вас. Для вас обоих, Тим.
Собеседование подходило к концуили так казалось Тиму Стефанидесу. Во всяком случае, формальные, ставшие уже привычными вопросы (и такие же привычные ответы на них) остались позади. Сейчас шел разговор «за жизнь», и он был тяжёлым, этот разговор.
В тебе есть потенциал, сынок. Не такой, как в Лане, однако это не значит, что меньший или худший. Просто другой. Но рядом с ней он не раскроется.
Почему?
Малыш, ты меня вообще-то слушал? Не раскроется потому, что
Я не об этом, сэр. Почему вы думаете, что потенциал вообще есть?
Мистер Браун, нарочито, по-стариковски кряхтя, выбрался из-за стола, подошел к Тиму и похлопал его по плечу. Хорошо похлопал, правильно. Без снисхождения, без утешения. По-дружески похлопал.
Я просто вижу. Но дело не только во мне. Зверюга, чёрт старый, разбирается в людях так, как не умею даже я. Не все получают его рекомендацию, Тим. Далеко не все.
А вы получили, сэр?
Да ты нахал! ухмыльнулся мистер Браун. Но соображаешь быстро. Яполучил. Давненько, что правдато правда, но получил. Как и ты. Соглашайся, сынок. Я предлагаю то будущее, которое видел для тебя самый классный на моей памяти инструктор Легионаа уж я-то насмотрелся. Соглашайся. И не переживай за Лану. Спорим, я знаю, что она скажет, когда ты расскажешь о моем предложении?
И что же? неожиданно пошедший на равных разговор придал Тиму уверенности, и алаец позволил себе скептически прищуриться, заслужив теперь уже не наигранное одобрение в глазах мистера Брауна.
Она скажет: «И ты еще раздумываешь?!»
И ты еще раздумываешь?! возмущение Ланы не знало пределов. Офицерская школа! Сейчас! Когда ты даже рядовым не служил!
Тим приподнялся на локте, откровенно любуясь девушкой. Сидящая на покосившемся стеллаже заброшенной каптёрки, она была не просто хорошавеликолепна. Особенно если смотреть снизу, с пола, заваленного сброшенной одеждой. Завидуйте, мистер Браун! Или не завидуйте. Тут уж на ваше усмотрение. Главное, что вы оказались правы.
Он говорил о ещё каком-то экзамене
Чепуха! Ты сдашь всё, что угодно! И вообще, у нас увольнительная! Хватит валяться, пошли, пошли!
Юноша ухмыльнулсяпротивостоять бьющей через край энергии подруги было решительно невозможнои зашарил по полу в поисках своего и её белья.
А потом они вдвоём завалились в битком набитый курсантский бар. Заведение было предусмотрительно расположено в полумиле от проходной, дабы перебравшие особи успели проветриться и миновать дневального в хотя бы сравнительно прямоходящем состоянии. Руководство «Сан-Квентина» с немалыми на то основаниями полагало, что во всех отношениях непростому контингенту лагеря следует дать возможность выпустить пар без опаски попасться на глаза прямому начальству. Это, разумеется, не отменяло наличия в округе патрулей ЭмПи, ну так на то и акула в море, чтобы дайвер не дремал.