Но не успел Сареф отойти достаточно далеко, как дверь во двор перед ним открылась сама собой. Мальчик сглотнул. Это уже было прямым приглашением войти, и если развернуться и уйти сейчасто это может вылиться в скандал с главой Адейро, а того и большев проблемы с дальнейшим участием Озмунда в клане. Однако в этот момент со двора раздался голос:
Ты можешь уйти, если тебе не хочется заходить, мальчик. Не бойся, ничего не будет.
Голос был очень приятный, чуть с придыханием, сладострастный. Сареф помимо своей воли ощутил желание посмотреть на его владелицу. Да и, может быть, драконы и демоны выше этих политических скандалов и не бегают гадить по мелочам каждому, кто с ними не так поздоровался или не так посмотрел? Да и потом ну, даже знают они, что он помогает Озмунду. И что с того? Дядя Адейро сам сказал, что это законно, просто на эту тему лучше лишний раз помалкивать.
Войдя, Сареф почувствовал, как температура повысилась на несколько градусов. Сначала он подумал, что ему показалось, но нет, во дворе было ощутимо теплее, чем на улице. Хотя сейчас было лето, и в общем и целом везде и без того было достаточно тепло. Но почти сразу эти мысли вылетели из головы мальчика. Ибо он увидел владельца, вернее, владелицу этого голоса.
Она лежала спиной к нему на какой-то деревянной лежанке, немного изгибавшейся в области головы. Сейчас Сареф видел только закинутые одна на другую ножки и руку, свисающую с лежанки. Цвет кожи был чуть синеватый, матовый и, как ни странно, это завораживало ещё больше.
И в этот самый момент Сареф по-настоящему ощутил, что он уже не просто мальчик, но молодой человек, которому скоро предстоит стать мужчиной. Это было очень странное чувство, которое Сареф испытывал впервые. У него вообще были очень сложные отношения с женщинами. Джайну он откровенно терпеть не мог, и любая женщина, хотя бы отдалённо похожая на кузину, вызывала у него приступы тошноты. Аола тем более не шла в счёт. Яника да Сарефу и в голову не пришло бы испытывать к ней ТАКОЕ. Что-то отдалённое Сареф испытывал к Тани, когда та пыталась очаровать его при первой встрече. Здесь же Сареф со смущением понял, что испытывает какое-то непонятное чувство в паху словно там зарождался маленький вулкан. Однако в этот момент
Сарефа словно отрезвило. Он снова смог спокойно дышать и взял себя в руки. Перед глазами промелькнула уже знакомая краснота. Подцепив взглядом Системное окно, Сареф прочитал:
- Брошенный. Очарование пятого уровня отклонено!
Ну, ничего себе. У него получилось отклонить такое сильное очарование! И Сареф только сейчас понял, насколько сильно это отличалось от того, что пыталась сделать Тани. Вот уж где сразу видна рука мастера.
Ну надо же, какой талантливый, собранный и целеустремлённый молодой человек,раздался тот же снисходительный женский голос, в котором, однако, Сареф уловил нотку уважения,уж и очаровать его уже не получается, такой прям весь из себя
Добрый день. Меня зовут Сареф,вежливо представился тот,а как я могу обращаться к вам?
Как официально,снова мурлыкнула женщина,меня зовут Ламия, мальчик. Супруга главы клана Зинтерра. Все члены моего клана сейчас отдыхают, а я вот принимаю вечерние солнечные ванны. Для кожи полезно.
Сареф замялся. Он решительно не знал, о чём ему говорить с женой клана Зинтерра, и на какие темы вообще безопасно говорить. И Ламия совершенно не собиралась ему подсказывать, полностью отдавая инициативу и, казалось, продолжая снисходительно про себя улыбаться. И вместе с тем Сарефу казалось, что он упускает редкий шанс. И потому он всё же рискнул задать вопрос, который подсознательно интересовал его уже очень давно:
Скажите а ваш клан правда многое знает про Систему и как она устроена?
Совершенно верно. Знает, и очень многое,улыбнулась Ламия,когда тебе исполнится двадцать, можешь даже приехать к нам в гости и убедиться в этом лично.
Вы приглашаете?недоверчиво уточнил Сареф.
Приглашение ты уже получил от Арнарда, того, кто посещал тебя недавно в клане Джеминид,снова с улыбкой сказала Ламия,или тебе требуется ещё одно?
И Арнард уже всем об этом рассказал? Он что, посещает разные кланы и приглашает туда в гости тех, кто ему приглянется, а потом всей Зинтерре об этом рассказывает?
У, какой волчонок,умилилась Ламия,уже и зубки может показать. Нет, мы в принципе очень мало кого приглашаем навестить свой клан. Потому что, как правило, в этом нет толку. Среди прочих кланов у нас неважная репутация.
А почему так получается, что другие кланы вас не очень любят?осторожно спросил Сареф. Конечно, Исмарк и Адейро уже говорили ему об этом, но хотелось бы услышать мнение противоположной стороны, раз уж выпала такая возможность.
Ну, так уж исторически сложилось, что мы знаем о Системе несколько больше, чем остальные. И не всегда остальные кланы пытались получить доступ к этим знаниям честным путём. Вот представь, что пятеро твоих соседей объединились в анклав и объявили тебе экономическую войну. В результате чего цены на все товары для земель нашего клана выросли бы раз в пять. Тебе бы это понравилось?
А разве Система допустила бы такую несправедливость?спросил Сареф.
Вопрос достаточно хороший,Ламия в своей лежанке даже чуть махнула изящной ручкой, выражая своё одобрение,беда в том, что по правилам торговли всякий торговец имеет право предложить товар по той цене, по которой он посчитает нужным. И уже право покупателя брать этот товар по предложенной цене или нет.
Но это странно,растерялся Сареф,если будет всего один торговец, у которого есть нужный товар, то он может потребовать за него хоть все деньги мира!
Вот теперь ты понимаешь, почему нам не нужны анклавы под боком. Потому что мы всё равно зависим от других кланов, которые поставляют нам еду, одежду, всякие приятные безделицы. Нам нужно, чтобы в торговле на землях нашего клана было соперничество, чтобы у покупателей нашего клана был выбор, и они могли брать товар по лучшей цене. А прочая ерунда, которой главы кланов забивают себе голову, про якобы военные вторжения, нас мало интересует. В конце концов, правомочность изменения территориальных границ должна подтвердить сама Системаи все об этом почему-то забывают
Сареф замолчал, переваривая услышанное. Ламия тоже молчала, считая, что сказанного по этой теме достаточно. Тем не менее, Сареф расценил её молчание как возможность задать ещё один вопрос.
А, скажите ваши кланы часто вот так сдаются другим в первом туре?осторожно поинтересовался он.
На самом деле не так уж и часто. Всё-таки возможность получить радужное умение дорогого стоит. Но тут трудно сказать. Всё-таки наш клан и клан Айон ведут достаточно интенсивное противостояние. Но в данном случае, если уж Айон уступил честь сражаться дальше другому, то это должны были сделать и мы. Иначе мы получили бы обвинения в трусости, в том, что не осмелились поддержать эту игру. Мне даже немного жаль Мерхеля. Он долгое время мечтал выйти в мир, показать себя и свои возможности но он, разумеется, помнил о нуждах клана, и потому поступил так, дабы не посрамить нашу честь.
Сареф вспомнил первый день Состязаний и поединок Мерхеля со Стивом. Действительно, если Аргерас был просто очень могущественный маг огня, то Мерхель, сумевший обзавестись личным демоном-хранителем, явно желал сражаться, много, упорно и продуктивно. И теперь Сареф понимал, с какой неохотой тот уступал своё место. Если Аргерас просто кивнул Эргенашу, то Мерхель буквально отметил Стива своей кровью. Что вполне могло означать: Я тебе уступаю, но только посмей после этого проиграть.
А если Стив проиграет?спросил Сареф,что будет с ним тогда?
А что с ним может быть?удивилась Ламия,он у нас не вымаливал эту победу, мы сами решили ему уступить. Какие к нему могут быть претензии?
Ну неоправданное доверие могущественного клана и всё такое,пробормотал Сареф.
Ага, кажется, понимаю. Адейро говорил с тобой на эту тему, не так ли?Ламия снова неопределённо дёрнула рукой,нет, на самом деле я не думаю, что Айону есть какое-то дело до загибающегося Парсента. Айону есть дело, если так можно выразиться, непосредственно до Эргенаша.