Виктор вновь был вынужден отвлечься. На этот раз пришлось срочно спасать корабль Ц-Хашша, по которому буквально через пару десятков секунд должны были отстреляться три эсминца линоуров. Для орудий «Чунцина» этот противник находился уже на самом пределе дальности, поэтому для защиты авианосца вновь пришлось потратить полный залп.
Шерхан настойчиво рыкнул, требуя объяснений. Он стремился выполнить полученный приказ, но не представлял, как это сделать. Трудно сказать, что подсказало Виктору правильное решение. Интуиция штука темная и слабо изученная даже на уровне развития Империи, не говоря уже о земной науке.
Забирай контроль над моей левой рукой!
Виктор постарался максимально четко представить, что левая кисть ему больше не принадлежит, что теперь это когтистая лапа Шерхана, готовая вцепиться в горло злобным врагам
В голове Вершинина раздалось торжествующее рычание, и плазменные пушки шестого и седьмого секторов выдохнули огонь.
Торррпеды! Порррвать! Снаррряд! зазвучали в мозгу Виктора удовлетворенно-злорадные слова ирбиса.
Он не перестал чувствовать левую руку, но теперь она жила своей жизнью, отдавая четкие команды орудиям ближней обороны выделенных Шерхану секторов. Продолжая управлять огнем главного калибра и оставшихся под его контролем плазменных пушек, Виктор с удивлением отметил, что ирбис полностью справляется со своей задачей. И не просто справляется эффективность огня его пушек оказалась почти на четверть выше, чем у орудий Виктора.
Забирай четвертый и пятый сектора. Справишься?
Снаррряд! прорычал ирбис, на этот раз использовав свое любимое слово в значении: «даже не сомневайся, хозяин». Похоже, Шерхан просто наслаждался стихией боя. Странная мутация, которой подвергся мозг его предков, наконец, в полной мере нашла себе применение, от чего хищная натура ирбиса испытывала первобытный восторг.
И всё же линоуры построили очень неплохие торпеды. Их рвал заградительный огонь главного калибра «Чунцина», расстреливали пушки истребителей Ц-Хашша, атаковали ракеты перехватчики и жгли плазменные сгустки пушек ближней обороны, а они продолжали рваться к цели, уворачиваясь от артиллерийского огня, ставя помехи системам наведения летящих к ним ракет и иногда выдерживая до трех прямых попаданий плазменных пушек.
Три одновременных взрыва встряхнули «Чунцин» от носа до кормы. Несмотря на все усилия Виктора и Шерхана, полностью уберечь крейсер от попаданий не получилось. Корабль спасло только то, что его атаковали исключительно эсминцы, а значит, до удара торпед он не участвовал в артиллерийских дуэлях с крейсерами и линкорами противника. Защитное поле «Чунцина» оставалось нетронутым, сохранив до самого конца боя сто процентов своего ресурса. И весь этот запас прочности мгновенно снесло тройным торпедным ударом.
Щит потерян! доложил начальник инженерной службы. Незначительная деформация брони в носовой части. Все орудия главного калибра сохранили боеспособность. Повреждено семь процентов турелей ближней обороны. Пусковые шахты ракет-перехватчиков не пострадали.
Виктор с трудом стянул с головы виртуальный шлем. Левая рука снова вернулась под его контроль. В зоне досягаемости огня «Чунцина» цели закончились, и ментальный канал между ирбисом и его хозяином распался сам собой.
Командирам кораблей доложить о потерях!
Первым на связь вышел легкий крейсер бейтанов.
Корабль полностью небоеспособен, с явным трудом доложил командир «Волка». Вся правая часть головы бейтана была покрыта грубо наложенной медицинской пеной, и не терял сознания он явно лишь благодаря железной воле. Из пяти торпед, прорвавшихся через ваш заградительный огонь, удалось сбить четыре, но пятая нас достала. В экипаже потери. Трое погибших, остальные почти все ранены. Щит выгорел полностью вместе с эмиттерами и генератором. Маршевый двигатель разрушен. Орудия главного калибра заклинены и деформированы. Из средств ближней обороны сохранилось только две пусковые шахты ракет-перехватчиков.
Вы сделали всё, что могли, и даже больше, кивнул Виктор. Благодарю за службу. Занимайтесь экипажем и кораблем. Боевые задачи для вас на сегодня исчерпаны. Через двадцать минут здесь будут эсминцы вашей эскадры. Они окажут вам помощь.
Принято.
Бейтан отключил связь, но его место тут же занял Ц-Хашш. Правое крыло флея безвольно висело вдоль тела, сломанное в нескольких местах. В помещении командного поста царил разгром, а под потолком плавали струи сизого дыма. Иногда там что-то ярко искрило.
Авианосца «Крылья Флея» больше нет, с трудом сдерживая эмоции, произнес Ц-Хашш. Птиц явно любил свой корабль и ему было больно осознавать, что этот бой стал для него последним. Одному эсминцу противника удалось прорваться на дистанцию пуска торпед, продолжил доклад флей. Он был сильно поврежден и смог отстреляться только шестью торпедами, но нам и этого хватило. Одно прямое попадание и один взрыв у самого борта. Заряда линоуры для своих торпед не пожалели. Двигатели, полетная палуба, ангары всё разрушено. Половина экипажа погибла. Авиагруппу принимать некуда.
Мы подберем их после боя, пообещал Виктор. Держись, Ц-Хашш. Я рад, что ты выжил. Спасибо твоим пилотам, они уничтожили два эсминца и сбили восемь торпед, шедших к моему кораблю. Если бы не твоя авиагруппа, «Чунцин» не пережил бы этот день.
Надеюсь, ты помнишь о своем обещании, командир. Треть наших трофеев из пространства Орды должна попасть на Флей.
Я всё помню, Ц-Хашш. Тебе нужна немедленная помощь?
Пару часов продержимся сами. Дальше не знаю.
2 июля 2030 года
Пространство Протектората. Рукав Щита-Центавра. Окрестности звезды Бейт
Борт тяжелого крейсера «Ярость стаи»
Эскадра Единения вышла из прыжка как раз вовремя, чтобы перекрыть двум тяжелым крейсерам и авианосцу танланов путь к бегству. Сильно устаревшие, а значит, довольно медленные корабли одного из вассальных кланов Унии не могли себе позволить значительные изменения курса при разгоне для ухода в прыжок.
У танланов всего два варианта, с удовлетворением в голосе произнес Тиррох, решивший лично возглавить эскадру. Либо сражение без шансов на победу, либо капитуляция. При поддержке эсминцев у этих старых посудин был бы неплохой шанс, а так они не сумеют даже броню нам поцарапать.
Герранд с оценкой главы флота был полностью согласен. Корабль-разведчик лид-капитана Корры ретранслировал картинку со своих сканеров в систему Бейта, уверенно преодолевая помехи, выставляемые противником, так что альфа Большой Стаи и члены Совета имели возможность во всех подробностях наблюдать за сражением отряда генерала Вершинина с тридцатью эсминцами линоуров. И, судя по всему, увиденное произвело на них неизгладимое впечатление. Даже альфа что-то негромко, но одобрительно прорычал, когда уже похороненный всеми «Волк-114» неожиданно получил шанс на спасение после заградительного залпа «Чунцина».
Именно в этот момент Форге́ррон изменил свое решение и приказал всем боеспособным кораблям Единения, изначально оставленным в системе, присоединиться к уже начавшей разгон эскадре Тирроха. Похоже, альфа решил продемонстрировать союзникам, что Единение готово использовать все имеющиеся ресурсы для достижения общей победы.
В итоге путь танланам преградили тяжелый крейсер «Ярость Стаи», авианосец «Альфа Наррал», три легких крейсера, четырнадцать эсминцев и шесть корветов. Даже эти силы были вполне в состоянии порвать три корабля кузнечиков, но через двадцать минут к эскадре должен был присоединиться еще и тяжелый крейсер «Чунцин», что делало положение противника окончательно безнадежным.
Тиррох хотел было атаковать немедленно, но сеанс связи с генералом Вершининым изменил его планы. Землянин попросил без него не начинать, аргументируя это тем, что кузнечики должны четко осознать всю бессмысленность сопротивления и увидеть, что, даже поголовно погибнув в бою, они не смогут нанести людям и бейтанам никаких потерь.
На взгляд главы флота Единения, генерал Вершинин совершенно зря так много думал о жизнях врагов, почти всегда стараясь вступить в переговоры и предоставить им шанс сдаться в плен. Тиррох считал, что раз танланы и линоуры сами принесли войну в дом бейтанов, то кроме смерти они ничего не заслуживают. Тем не менее, даже призрачный шанс получить в качестве трофеев три тяжелых корабля, пусть и устаревших, но вполне боеспособных при грамотном применении, перевешивал все его сомнения. Так что возражать землянину Тиррох не стал и грозным рыком придержал рвавшихся в бой вожаков своих кораблей.