Весь этот ужас мы наблюдали с безопасного расстояния в сотню метров, которое, впрочем, тот же лотерейщик пробежит секунд за десять. Для надёжности я даже взял небольшой бинокль, найденный в одной из квартир. Давно хотел заиметь, да всё негде было, в городе они были дефицитом и стоили дорого. Мария Степановна явно выйти не успела, попала под откат, сошла с ума и теперь, наверное, съедена. Увы, жаль старушку, но так уж бывает, не мог я знать период перезагрузки, видел карту когда-то давно, но не запомнил.
Что, Студентик, уже похоронил меня? раздался позади весёлый голос.
Я обернулся, передо мной стояла Мария Степановна в полный рост, живая, довольно бодрая и даже с мешком у ног.
По правде говоря, да, признался я. А вы успели выйти?
Я бы не успела, да там мертвяк приблудный тёрся, ничего не нашёл, но со двора уходить не хотел, я за ним с балкона наблюдала, когда чай пила. А тут он, ни с того, ни с сего, очнулся и чуть не бегом побежал в сторону. Ну, думаю, надо и мне. А как спустилась, уже и кислятиной запахло, только до столба добрела, обернулась, а дома уже как новые, и люди на улице. Я хотела в магазин вернуться, да там сразу паника началась, и бугаи эти прибежали неведомо откуда. Ну и ладно, не пропаду. Мешок-то на такой случай заранее приготовила. Воду, еду, шарики эти зелёные. А одно хорошо запомнила, я в тот раз сидела дома и не высовывалась, только в окно поглядывала. А в этот раз зачем-то на улицу выскочила, мне тогда этот мертвяк здоровенный голову и свернул, как гусыне, а есть чего-то не стал, то ли невкусная, то ли на потом оставил.
Я не сразу сообразил, что она говорит о своём двойнике.
Можете не переживать, сказал я. Это лотерея, а ваш двойник, скорее всего, сделался бы мертвяком.
Да мне и живую не надо, сказала она, нечего, меня и одной хватит.
Я вынужден был согласиться. В кластер мы больше не пошли, я один, может быть, и рискнул бы, но с такой нагрузкой лучше мимо пройти, пока не голодаем. Движение наше замедлилось, старушка, хоть и здорово приободрилась, но идти быстро не могла, поэтому я постоянно держал руку на пистолете, если кто опасный появится, никаких поединков, сразу пулю в лоб.
Но, скажу сразу, не появился, нечего им тут делать, а если кто-то додумается дальше идти, так там стаб с городом, там не то, что пулю, можно и снаряд промеж глаз получить. Видимо, даже тварям хватало ума осознать это.
На ночлег мы остановились в чистом поле, если можно назвать полем каменистую пустошь. Вокруг нас не было никого и ничего, дорога осталась метрах в двухстах справа. Для надёжности мы присели за завалом из камней, плиткаэто не костёр, огонёк совсем маленький, но и его желательно спрятать. Всегда есть опасность, что кто-то на этот огонёк забредёт.
На плитке весело булькал котелок с мясной кашей, запах разносился такой, что будь метров за сто отсюда заражённый, непременно бы пришёл. Но, заражённых не было, а потому мы вполне могли позволить себе такую роскошь, как горячая еда. После ужина, когда мы ещё только собирались спать, завели разговор:
Знаешь, Студент, сказала вдруг Мария Степановна. Не представляю я жизни в том городе. Вот просто не представляю. Что там делать нужно?
А кем вы были раньше? Где работали?
В школе, географии учила, восемь лет, как на пенсию вышла.
Там есть школы, детей мало, в основном, большие, как Рика, и даже старше. Но их тоже учат, в тамошней школе по два-три ученика, но учат старательно.
Не представляю.
Никто не представляет, но детей мало, я уже рассказывал, почему. А те, кого удаётся спасти, большая редкость, как и женщины. Это тоже важно, вам, кстати, вполне можно замуж выйти.
Прекрати, ответила она, но при этом смущённо улыбнулась.
А что такого, вы скоро станете молодой, красивой, надо полагать, это видно. А мужчин там много, даже после недавней бойни баланс в их сторону. Пусть полноценных семей там не создают, но всё же какая-то ячейка общества, всё ближе к порядку.
А я? спросила Рика. Мне что нужно будет делать?
Тебя отправят в приёмную семью, которая тебя будет сильно баловать. Это неизбежно, за детьми тоже очередь. А ещё ты будешь ходить в школу. Какой класс закончила?
Седьмой, в восьмом училась.
Вот и продолжишь, а географию тебе Мария Степановна преподаст. Хотя, тут ведь другая география, скорее учат тому, где какие кластеры, где чернота, куда лучше не соваться, а где хорошая охота. Не уверен, на уроках не был, но думаю, что так и есть.
Тогда от меня и толку не будет, грустно улыбнулась старая учительница. Лучше чем-нибудь другим займусь, чем угодно, хоть полы мыть. Это, знаете ли, мучительно, без дела сидеть. Я, как на пенсию вышла, просто выла с тоски, не зная, чем себя занять. А работать нормально ноги не позволяли. Теперь вот, пусть и через испытания, но стала и моложе и сильнее, разумеется, работу найду. Мы, люди старой закалки, иначе не можем.
Отлично, я улыбнулся и разлил живец на три кружки.
А ты чем занимался до того, как сюда попал? спросила Рика, принимая у меня кружку.
Есть такое понятие, объяснил я, отхлебнув из кружки, офисный планктон. Сидел в конторе, отвечал на звонки, стучал по клавишам компьютера и делал ещё кучу скучных вещей.
А здесь работы не нашёл? скорее утвердительно, чем вопросительно сказала старушка.
Почему, на стабах есть своя бумажная работа, без бухгалтерии никак, да только это, представьте себе, скучно.
Всегда хотел быть героем? спросила Рика, улыбнувшись.
И это тоже, не стал я отрицать. Так уж получилось, что приключения мои поначалу были весьма интересными, тогда я не знал, где находятся очаги цивилизации. Приходилось охотиться и защищать себя. Я справился, хоть и с трудом. Теперь уже со смехом вспоминаю, как когда-то боялся. А потом появилась возможность жить в относительно цивилизованных условиях, а я нашёл такую жизнь скучной. Поэтому и пополнил ряды бесчисленных бродяг, что скитаются по Улью, добывая хабар и охотясь на монстров. Их много здесь.
При упоминании бродяг, Рика заметно насупилась. Так нельзя, нужно её отвлечь.
А я тоже хочу быть бродягой, вдруг заявила она. Хочу бродить по свету и охотиться. Женщинам можно?
Женщинам можно, объяснил я. А маленьким девочкам для этого следует закончить образование.
Я не маленькая, она смешно надула губы. Мне уже четырнадцать.
Давай так, предложил я. Когда тебе будет хотя бы шестнадцать, я приду в стаб и заберу тебя, будем вместе гулять по свету. Согласна?
А почему не сейчас? подозрительно спросила она.
Потому, что мне нужна умная напарница, такая, которая закончила школу.
Причём тут школа? резко сказала она. В школе ведь стрелять не учат.
Неправда, насколько я знаю, при школе есть отличные стрелковые курсы, куда девочек тоже берут. А ещё спортзал и секция рукопашного боя. Но это не главное. Главное в другом. Ты, извини, но это факт, ещё ребёнок. Тебе много пришлось пережить, согласен, это сделало тебя сильнее, но нужно большее, намного большее. Этому не учат ни в школе, ни в военном училище, это опыт, который приходит с возрастом. Прежде, чем кого-то убивать, стоит научиться любить, ненавидеть, прощать, элементарно жить в обществе. Я, хоть и живу больше в дикости, не превращаюсь в Маугли, а вот тебе именно это и грозит.
Она вздохнула.
Он тебе верно говорит, вступилась за меня старушка. Поживи среди людей, наберись знаний и опыта, а потом как знать, вдруг и меня саму когда-нибудь понесёт на волю, в пампасы, чтобы на коне и с револьвером.
Рика хихикнула, чему я обрадовался, детская психика не сломалась. А время залечит душевные раны. Станет обычной школьницей.
Отчего мы перестаём мечтать? спросила старушка у самой себя. Потому что становимся взрослыми, умными, и понимаем, что мечты наши неосуществимы. Порой всё кажется реальностью, но для её воплощения требуется самая малостьвторая жизнь. А теперь она у меня есть, вторая, третья и неизвестно, какая ещё. Разве это не счастье?
Мы задумались, отчего наступило молчание, в котором я чётко расслышал шорох камней.
Тихо! прошипел я с такой интонацией, что обе мои спутницы просто замерли на месте. Кто-то идёт.