Когда отряд миновал очередной коридор и вышел на свободное пространство, смотреть в темном спектре стало трудноярких пятен прибавилось, они сливались друг с другом. Значит, наши прорвались в основной зал фермы.
Родригес с Часовым двинулись вниз, я за ними. Переступив порог, сразу же поскользнулся в кровавой луже. Не упал только потому, что Часовой меня подхватил. Странно, но слепота не мешала ему ориентироваться в пространстве, он уверенно переступал через валявшиеся тела. А тел было много, среди них попадались и разрубленные топором надвое. Я насчитал десять с половиной самураев, причем девять целых и три половины. Наши противники, судя по всему, пытались организовать здесь первую линию обороны, но полегли почти все.
Навстречу нам вышел Восьмой, весь покоцанный. На руке у него не хватало трех пальцев, доспех был рассечен в нескольких местах, но гигант улыбался, таща набитый мешок. Прошел мимо нас, будто не узнав, сел прямо в лужу крови, засмеялся и стал сгребать к себе мертвые тела.
Передоз словил.Родригес тихонько подошла к нему сзади и начала гладить по голове.Данте, аккуратней там, слишком много приона. Я догоню.
Ее объяснение насчет передоза меня несколько озадачиломы ведь, по идее, должны были быть иммунными. Я хотел переспросить, но почувствовал прикосновение чего-то теплого к руке и вздрогнул от неожиданности. А потом увидел черную ленту, которая протянулась от Часового и обхватила мое запястье. Теплота была, пожалуй, даже приятной, но я все равно скривился, вспомнив химеру из тумана, которая меня чуть не высосала однажды:
Эй, лапы-то убери!
Прости,сказал Часовой, хотя лента стянулась еще сильнее,сейчас пройдет. И смотри не на руку, а на дорогу.
Он не совралмне действительно стало лучше. Никто не тянул из меня энергиюнаоборот, по руке прошла волна расслабления. А еще я сообразилЧасовой, установив контакт через эту ленту, стал видеть теперь моими глазами. Вот, значит, что ему облегчало ориентировку
Потерпи,сказал он,дойдем до наших, я к Топору подключусь. И да, я еще и мысли читаю.
Я промолчал и сосредоточился на дороге, стараясь не думать ничего лишнего. Потому что мои мысли о Первых людях были бы сейчас не очень-то лестными.
Чтобы отвлечься, я прикинул размеры зала. В реале, когда я работал на доставке, у нашего магазина тоже был склад, примерно двести квадратных метров. Здесь же, по-моему, помещение было раз в десять больше. Его дальний край почти не просматривался, теряясь в полумраке, несмотря на подвешенные масляные светильники. Яркими пятнами отсвечивали таблички над боковыми ответвлениями и закрытыми дверьми. А на входе даже план эвакуации виселхозяева оказались теми еще педантами.
Зал делился на три условные зоны. В первой прямо из земляного пола вырастали грубые каменные кусты с кристаллами разного размера (мне сразу вспомнилось, как в Таламусе мы выращивали помидоры на летних практиках). Я насчитал двадцать рядов, причем вблизи от нас все кристаллы были уже либо разбиты, либо погашены.
Вождя я обнаружил не сразу. В нелепой для его комплекции и внешнего вида йоговской позе он левитировал над кустамиподогнул ноги под себя, расставил в стороны руки с оттопыренными средними пальцами и, закрыв глаза, бормотал что-то про смерть мирового капитализма. Кристаллы на кустах, над которыми он парил, скукоживались и лопались.
Красный лоб Топора я заметил чуть дальше за третьим рядом кустов. Оттуда же слышались характерные вскрики, вздохи и стоныих издавала Фифти, хотя саму ее видно не было. Только татуированные руки сдавливали шею Топору так, что красным было уже все лицо. Кто кого насиловал было непонятно, но и по отсутствию реакции Часового и все же радостной тональности криков, стало понятно, что тут такое в порядке вещей. Ну, не мне судить, как психам праздновать победу.
Вокруг слишком много приона,произнес Часовой, и его лента предупреждающе ужалила мне запястье:Не поглощай.
А эти?Я кивнул сначала на горячую парочку, потом на Вождя.Их-то когда отпустит?
Уже никогда.
Часовой, кажется, и сам уже был под кайфом. Свои щупальца-ленты он теперь выпускал десяткамиони раскинулись во все стороны и жадно набросились на кусты. Правда, тут же разочарованно дернулись, наткнувшись на опустошенный участок.
Не обращай вниманияпробормотал Часовой.Наши будут готовы, когда придет время драться
Следующая часть ангара напоминала приют для бездомных животных. Клетки, клетки и снова клетки. В центресамая большая, где, скорее всего, и держали гризли. По краямдлинные ряды в три, а кое-где и в четыре яруса. Тут даже на прутья пошло столько мифрила, что можно было бы слепить три десятка мамонтов.
В клетках в основном содержались волки и кабаны. Они не реагировали на наслишь тупо таращились осоловелыми взглядами наркоманов. Их несчастный вид приглушил во мне инстинкты монстролова. Я понимал, завали я их сейчас, сразу наберу опыта уровней на десять, а кристаллов на новую машину в реале, но пропало чувство добычи и азарт охотника. Вообще старался не подходить ни к кристаллам, ни клеткам, но все равно меня начинало плющить. Мысли ворочались все ленивее. Я хотел что-то сказать Часовому, но забыл, с чего начал и к чему вел.
Когда мы наконец добрались до пленных аборигенов в дальнем конце подземного зала, стало немного легче. По пути я активировал «кулак обезьяны» и играл с ним на манер йо-йоэто помогало немного стравить прион и сосредоточиться.
Пленников тоже держали в клеткахчеловек по десять в каждой. Использовали уже не мифрил, а более дешевый металл. При этом пол, потолок и стены вокруг были расписаны незнакомыми мне символами, а также пентаграммами, блокирующими навыки. Стоило наступить на одну из них, как мой йо-йо распался и сердце вендиго со стуком покатилось по полу.
Аборигены, судя по всему, лишь недавно попали в плен. Их тела были покрыты проказой меньше чем наполовину. Хотя, может, самых тяжелых скормили монстрам перед нашим приходом
Я всматривался в лица, отскакивал от протянутых сквозь решетки грязных рукне потому, что брезговал, нет. Просто не хотел терять ни минуты, пытаясь отыскать Ксоко.
Она лежала на боку в углу клетки, прижимая неестественно вывернутую руку. Доспехов на ней не было, только рваная накидка. На ноге гноился длинный порез, а волосы на затылке слиплись от крови. Девчонку трясло.
Бедная ты моя сестренка
Я выломал висячий замок прикладом обреза и подошел к ней, расталкивая аборигенов, которые ринулись мимо меня на выход. Опустился перед ней на колени, чувствуя, как по моим щекам текут слезы. Достал пузырек с эликсиром здоровья, но тут же выронил из-за спешки, расплескав часть.
Ксоко со стоном повернула голову, всмотрелась в меня. Закашлялась и прошептала ссохшимися губами: «Кх, кх ты так долго?» Я улыбнулся и дал ей выпить то, что осталось в пузырьке. Поднял ее на руки и вынес из клетки, не оборачиваясь на Десятого, возившегося с другими аборигенами, которые сами не могли встать.
Бегом вернувшись к кустам, я уложил Ксоко рядом с кристаллами. Но ей стало только хужерана на ноге покрылась черной коркой, вокруг появились новые язвы.
Я мысленно обматерил сам себя. Дебил! Уж что-что, а прион ей сейчас не нуженона и так напичкана им сверх меры
Опять подхватив ее, я бросился по коридорам туда, где должен был находиться выход из подземелья. Соображал я плоходважды тыкался в закрытые двери, потом свернул в тупик, но в итоге все-таки выскочил в ангар, а потом и на свежий воздух.
И наконец-то получил помощь.
Меня догнала Родригес, полноценный целитель. Она велела мне уложить Ксоко на траву и принялась за дело.
Когда Родригес вправляла руку, Ксоко вскрикнула и даже отключилась на полминуты. А снова открыв глаза, чувствовала себя уже явно лучше. Рана на ноге очистилась и почти затянулась, засохшая корка крови на голове отслоилась, а воспаление там стало спадать.
Я крепко прижал сестренку к себе, шепча извинения. Потом, не глядя, вызвал системное меню спутников и выбрал командуотослать. Ксоко фыркнула возмущенно, но я был непреклонен. Подманил двух неписей из Первых людей, вывозивших награбленное на трофейном бегемоте. Подсадил девчонку на ящики, пообещав встретится с ней, как только она поправится.