Это мерзко, буркнул он отвернувшись.
Я сидела как будто облитая грязью с ног до головы.
Что мерзко? чужим голосом спросила я.
Лицо Даниэля исказила ярость.
Мерзко, вот так рождать детей, из мешка!.. У них нет матери! Ты сама за все время только раз слетала в малышатник на полдня, ты мать?
Я не ожидала такого и не успела отгородиться, классический психологический «пробив» от которого нас учили защищаться, но сейчас я не хотела прятать и глушить эмоции, я их выплеснула.
Да! Да я не мать! Я всего раз слетала на полдня! Но у моего сына есть мать! Ее зовут Элен Торсон-Валес! И у тебя была мать, хоть ты ее и не помнишь! Хоть ты и уверяешь себя, что ее никогда не было. Она кормила тебя грудью и вставала к тебе ночью, к тебе и твоей сестричке или братику. Я рада за своего сына! Слышишь рада! Что о нем заботится человек, для которого заботиться о таких малышах призвание, а не обязанность. Да! Мне стыдно оттого, что я понимаю, что была бы ему во сто крат худшей матерью! Потому и не летаю туда, я там не нужна, просто не нужна.
Я почти успокоилась, и продолжила
У меня сейчас контракт, может на пятидневку, а может на месяц, что бы я делала, если бы ребенок был со мной?
Отказалась от контрактабросил Даниэль.
Да, отказалась. А в результате, наша семья сдала бы свои позиции, наши соратники пострадали, а недоброжелатели возвысились. Замечательная перспектива и равноценный обмен! Ребенок рос бы с генетической матерью, а когда вырос, то не смог бы стать равноправным мужем той, которую любит, потому что его жизненные позиции слишком слабы, а мать в свое время не смогла позаботиться о положении семьи.
Почему ты так уверена, что эта Торсон-Валес такая замечательная и хорошо заботится о нем? Почему ты уверена, что обо мне заботились, как о родном?
Это Ташин, да? Это он все это вбил в твою голову?
Даниэль молчал.
После завершения контракта мы вдвоем слетаем в малышатник, а сейчас ты будешь со мной, Грюндом и девчонками наблюдать за инорождением.
Нет!
Да! Это приказ некста.
Слушаюсь, леди-сестра, процедил он сквозь зубы.
Долетели мы в полном молчании, я была в шоке. Вот так вот вдруг, мы впервые серьезно поругались. Ну да ладно, этот нарыв давно надо было вскрыть Ну и сволочь дядя Ташин, теперь я лучше понимаю почему Даниэль его так ненавидит, если бы он мне сейчас попался, неделю лежал бы в регенераторе.
Семейству Грюнда было не до нас, и они не обратили внимание на нашу с Даниэлем излишнюю напряженность.
Мы прошли обработку, инструктаж и наконец замерли перед «мешком», Искра очень волновалась, до дрожи, Грюнд наоборот успокоился, Снежинка в радостном волнении была уверена, что все будет хорошо, я тоже. Даниэль прикидывался каменным, давно с ним такого не было.
Когда Грюнд принял ребенка, мы все затаив дыхание смотрели на это крошечное чудо, у всех крутилось в голове, но никто не решался сказать «не альбинос». Жмурившаяся девочка вдруг открыла глазкисерые! У нас вырвался вздох. Она задумчиво посмотрела перед собой и опять их закрыла. Искра плакала от счастья и облегчения, Снежинка от радости, а я от умиления, наверное. Грюнд радостно и гордо улыбался, держа на руках свое продолжение, свою дочь. Так и стояли, высокий Грюнд с младенцем на руках и девчонки по обе стороны от него, смотрящие на маленькое чудотак для меня теперь будет выглядеть счастье.
Я ушла и увела Даниэля, которого все время держала за руку, в коридоре он остановил меня и прижал спиной к себе, судя по дыханию, он беззвучно плакал. Я растворилась в объятии, мы действительно с ним половинки, раз можем так сливаться в единое целое, время исчезло
Я подала ему платок, который все же стала носить с собой, смирившись со своей плаксивостью, он вытер лицо и мы не проронив ни слова пошли к выходу.
Выйдя из комфортного сумрака здания на яркое солнце, я четко осознала:
Времени в обрез.
Я уходила от друзей, от мирной счастливой жизни к работе, к убийце хинов, которого надо найти и остановить. Даниэль шел рядом и я, казалось, чувствовала как он, также как и я «перестраивается».
Так что за контракт? спросил он, когда мы сели в флаер.
Я коротко рассказала и выдвинула примерный план моих действий. Даниэль тоже хотел подключиться, но я настояла на том, что на Университетские острова он не суется и будет моим связным и «второй головой», что я буду ему ежедневно отчитываться, а он из своего отстраненного положения что-то советовать.
В десять утра мы уже были на территории поместья-клиники семьи Этани, спецов по косметическому изменению внешности и наномаскам. Через четыре часа малоприятных процедур и ожидания, я смотрела на себя в зеркале«экселенс», именно то, что нужно. Нос обрел некую оплывчатость, стал более плоским и широким, но не уродующим, веки слегка набухли, делая разрез глаз азиатским, но не классическим, а хорошо разбавленным, ресницы выкрашены в черный цвет и безжалостно подстрижены, губы стали чуть толще и выпуклее, эта перемена мне нравится больше всего, такие губы делают лицо мягким и нежным. Волосы ставшие прямыми и тяжелыми выкрашены в темно-коричневый с красным отливом, причем корни закрашены черным, брови тоже. Это не слишком удобно, надо будет каждый вечер следить за корнями, чтоб не проявился мой русый цвет, но я не хотела делать с волосами что-то радикальное, ведь только-только их отрастила до прежней длины. В итоге на меня из зеркала смотрела хинка разбавленных кровей, и понять разбавление это аристократичное или наоборот было нельзя. Так могла выглядеть и дочь кого-то из «золотой сотни», и девушка из третьего сословия, родители которой такие же «разбавленные» азиаты. Желая подчеркнуть первый вариант, я нанесла рисунокжелтый дракон извивается под левой грудью, причем выглядел он так, будто татуировку пытались вывести. Может быть я излишне увлеклась своим образом, но с другой сторонывнимание к мелочам, это то что отличает профессионала.
Глава 3. Университетские острова. Белый остров
Ара-Лин
Меня явственно ущипнули за попу, я на мгновение замерла, решая, что же делать решила. Сноровисто вернула кружки с подноса на стол и с разворота врезала тонким металлическим подносом в лоб худосочному смуглому брюнету, раздался звук подобный удару колокола, в баре стало очень тихо, я моментально сгребла кружки и двинулась прочь от столика в спасительную кухню. Я успела отойти на несколько шагов, когда ущипнувший очнулся и кинулся за мной, я не побежала, я шла очень быстро и бежать было нельзя. Краем глаза я увидела как преследователь нелепо взмахнув руками падает на пол, ему поставили подножку, дойдя до дверей кухни я оглянулась.
Ты что? на русском взревел худосочный в лицо такому же смуглому и чернявому, только в два раза более широкому парню.
А ты что? спокойно ответил тот.
Она меня ударила!
А ты ее за зад ущипнул.
Да эта шлюха мне весь вечер глазки строила!
Да не звиздис насмешкой ответил широкий и его друзья засмеялись вместе с ним. Худосочный развернулся и с тихими ругательствами пошел за свой столик. Хозяин бара за локоть втащил меня в кухню.
Что ты себе позволяешь? прокричал он.
Руки.
От моего слова, его рука державшая меня отдернулась, а его запал поорать несколько утих.
Я ударила в лоб, ему никакого вреда это не принесло, максимум будет небольшая шишкаэто раз, начала я, я никому не позволю себя лапать и щипатьэто два, продолжила я, не давая себя перебить, и если вас это не устраивает, я разворачиваюсь и ухожуэто три.
Хозяин сверлил меня взглядом, я спокойно без вызова смотрела на него.
Если он подаст на тебя жалобу, сама будешь разбираться.
Я пожала плечами.
Поменяешься с Мейко столами.
Я кивнула и пошла искать Мейко, второго официанта в этом заведении. Не пойму, зачем в баре официанты, почему самому нельзя взять за стойкой пиво и порцию закуски, почему надо звать, заказывать, ждать? Иностранцы Даже хозяин-синто был мне неприятен, тем что растерял присущую нам вежливость и чувство собственного достоинства, хотя может он такой только с иностранцами, а общаясь с нашими становится нормальным? Нет, вряд ли
Я нормально доработала до конца смены с удивлением понимая, что зверски устала. Единственное что могло меня оправдать, это бессонная ночь у Грюндеров накануне, как-то не верилось, что еще сегодня утром я выясняла отношения с Даниэлем.